Легенды и были Кремля. Записки - Клара Маштакова

На Востоке гвоздика была излюбленным цветком и, согласно древней легенде, символизировала любовь, верность и твердость духа.

«Гиацинт, — писал поэт XIII в. Ачир Хосров Дехлеви, — символ темноволосой восточной красавицы. В XVI–XVII вв. художественное ткачество и ковроделие достигло в Персии небывало расцвета».

Именно в этот период редчайшие ткани шли и в Московскую Русь.

В Оружейной палате Кремля хранится халат из дорогой парчи, рисунок которого изображает схватку Искандера[29] с драконами. Рисунок выткан золотой нитью по голубому фону, а листья и деревья расшиты цветными шелками.

Я видела в Оружейной палате драгоценные персидские ткани, мои руки ощущали их нежную теплоту.

И вот однажды, а было это в августе 1983 г., мне довелось сопровождать семью посла Ирана в Москве. На мое учтивое приветствие только легкий кивок головы и ни одного слова. Все пять «дам» были закутаны в черные шелковые покрывала, и лишь огромные глаза сквозь прозрачную сетку печально смотрели на меня. Только жена посла была одета в песочного цвета шелковое длинное платье, а с головы до колен ее укрывал синий атласный платок.

Молоденькие женщины, наверное дочери и невестки посла, выглядели дикими испуганными «козочками», и как мне показалось, они совсем не понимали, зачем их привели в Кремль, да еще в квартиру В.И. Ленина.

Никаких вопросов, ни одного звука, едва кивнув на прощание, дамы, не поблагодарив, удалились. Во время экскурсии я обратила внимание на одну девушку дивной красоты. Она иногда согласно кивала головкой, а чаще прикрывала или широко раскрывала свои бархатные глаза.

Я обратила внимание на ее длинное атласное платье и замерла: ткань была очень дорогая, с золотыми нитями, а по полю красовались гвоздики и гиацинты. Заметив мой взгляд, она покраснела.

Думаю, это была дочь посла. Одеяние у нее было царское, ткань выполнена согласно древним канонам.

Но была ли счастлива обладательница столь дорогого одеяния? Навряд ли…

ТЮЛЬПАНЫ ДЛЯ РОССИИ

Традиционная примета московской весны — буйное разноцветье тюльпанов на клумбах Кремля и Александровского сада.

Начало этой традиции было положено в апреле 1970 г. А выведены кремлевские тюльпаны известным голландским цветоводом-селекционером Теодором Лефебром, искусным «тюльпановедом», человеком необычной судьбы.

В начале 1968 г. Теодор Лефебр демонстрировал великолепную коллекцию самых разных цветов в Москве. Выставка была устроена в Манеже. Чего здесь только не было: всевозможной формы орхидеи, розы удивительных синих, голубых и сиреневых оттенков. Соорудили даже мельницу с ниспадающим каскадом воды. Весь огромный зал Манежа благоухал.

Я провела несколько часов в этом «цветущем доме» по приглашению самого господина Лефебра, так как накануне открытия выставки вместе с сыном Карлом, продолжателем его дела, они посетили музеи Кремля и слушали мою экскурсию. Мой собеседник рассказал, как он впервые приехал в Россию в 1913 г. в качестве дипломатического курьера голландского посольства в Петрограде. Но грянула революция. В семье Лефебров и поныне хранится дипломатический паспорт с резолюцией Народного комиссариата по иностранным делам: «Препятствий к выезду за границу дипкурьера Лефебра не встречается. Петроград, 14 апреля 1918 г.».

Живя в России, Лефебр также занимался цветоводством и поставлял тюльпаны к царскому двору. В вагоне поезда, уносившего его из революционной России, он разговорился с петроградским рабочим и с горечью заметил: «Теперь здесь больше не нужны тюльпаны, мне нечего делать в Петрограде!» Ответ молодого попутчика поразил его: «Нет, вы не правы. Скоро России понадобится очень много цветов, очень».

Много лет спустя, став цветоводом-селекционером, Лефебр снова обращает свой взор к нашей стране. Закупив в СССР луковицы диких степных тюльпанов и скрестив их с известными ему сортами, он выводит цветок необычайной яркости и стойкости, получивший название «Фаворит Лефебра»…

Шли годы… Из газет бывший дипкурьер узнает о жизни новой России, успехах образования, культуры, он преклоняется перед героизмом советских людей, спасших не только свою родину, но и Европу от фашизма. «Вскоре после окончания Второй мировой войны, уже в 1946 г., — рассказывал Лефебр, — я предложил сотрудничество с Россией в области цветоводства. Некоторые мои соотечественники в Голландии сомневались — до цветов ли стране, только что пережившей войну? Я же ни минуты не сомневался и оказался прав».

Визиты Теодора Лефебра в нашу страну стали частыми. И вот под сводами Главного ботанического сада Академии наук в опытной голландской оранжерее каждую весну стали раскрываться тюльпаны. Наконец общими усилиями наши и голландские цветоводы добились огромных успехов самого раннего их цветения — к Новому году! Лефебр вывел специальные сорта в честь страны, где у него было так много друзей: «Большой театр», «Галина Уланова», «Юрий Гагарин». Вскоре «лефеброны» стали выращивать в цветочных хозяйствах, и теперь они украшают не только кремлевские скверы и парки Москвы, но и скверы многих городов России.

Летом 1968 г. господин Лефебр при посещении Кремля пообещал вырастить новый сорт тюльпана к 100-летию со дня рождения В.И. Ленина и назвать его «Ленин»!

Покидая кремлевский музей, господин Лефебр сделал запись: «Мне и моему сыну Карлу была оказана большая честь быть приглашенными в это историческое место. Мы очень благодарны всему русскому народу, среди которого у нас есть хорошие друзья, большого будущего. Лефебр и сын. Голландия. Лиссе».

Весна 1970 г. выдалась ранней и теплой, но скверы столицы еще не украсил цветочный наряд. И только у памятника Владимиру Ильичу зеленел квадратный ковер с чуть набухшими бутонами. Бутоны наливались с каждым днем, и в канун 22 апреля, утром алел 152 сказочный ковер цветов, подрагивающих от холодного ветерка. Господин Лефебр выполнил свое обещание. Секрет заключался в том, что он прислал в специальных желатиновых трубочках луковицы цветов. Они были высажены в грунт в конце марта и точно через месяц расцвели.

Теодор Лефебр, давая интервью, сказал: «Встречи с русскими цветоводами будут иметь большое значение в нашей будущей совместной работе. А цель у нас общая — вырастить как можно больше красивых растений. Ведь их символический язык — язык мира, света, любви — понятен всем людям!»

Мало кому известно, что в великокняжеской Москве были висячие сады, что в теремах стояли и висели цветущие растения, благоухание которых освежало низкие царские покои. Цветы разводили в Кремле в специальных оранжереях, а также выписывали из-за границы, например розы привозили из Голландии. Цветы украшали княжеские покои и боярские терема, вокруг которых росли прекрасные сады. Весной в Кремле плыл аромат яблоневых и вишневых деревьев, цвела сирень, черемуха, вишня. Известно из летописи, что белокаменный Успенский собор виделся путнику в кружеве цветущей вишни, в зарослях которой пели соловьи. Все боярские дворы, церкви, мельницы, постройки утопали в зелени садов, в обрамлении которых они еще ярче и причудливее смотрелись и поражали взор разнообразием архитектурных форм, где поэзия в камне сплеталась с народной сказкой, запечатленной в дереве. В Москве очень любили дерево и строили деревянные дома, несмотря на частые пожары. Как тогда говорили, возводили дома в «едином дубу». Даже царь Михаил Романов, построивший каменные терема, существующие и поныне, сказал: «Это детям моим, а я буду жить в старом деревянном тереме!» Могучие дубы и вязы росли в Кремле повсюду. Еще в XIX в. в Кузнецкой слободе (Кузнецкий мост) была прекрасная аллея огромных вязов.

Что же росло в садах наших предков?

Кроме фруктовых деревьев росли рябина, калина, черемуха, малина, смородина, крыжовник и т. д. Цветы «знали» незатейливые: маргаритки, ноготки, незабудки, зато в огородах выращивали дыни, вкусу и величине которых удивлялись иностранцы. В 1660 г. царь Алексей Михайлович приказал в Чугуеве, за сотни верст южнее Москвы, выращивать арбузы и присылать их к царскому столу. Все огороды разбивались, как правило, внутри садов, защищавших их густой тенью. На Боровицком холме урожай созревал раньше, чем в посадах, т. к. солнце освещало сады кремлевские полный день. На откосах Кремлевского холма росли даже южные деревья: так, у Боровицких ворот зрели финики и лимоны, красовался благородный лавр. В XX в. на откосе Тайницкого холма для Сталина выращивали прекрасный московский виноград. Интересно отметить, что в названиях улиц города прослеживается любовь к земле, цветам. Как дивно звучит: Садовое кольцо, Боровицкий холм, улица Красной Сосны, Серебряный Бор, Гороховое Поле, Лужники (Лужки), Полянка, Остоженка (стога). Есть в Москве и Берсеньевская набережная, несущая старинное название «берсеню» — крыжовник. Бытует прекрасная легенда, что по имени боярина Берсеня и названа набережная, вдоль которой от самой угловой башни, т. е. Бекле-мишевской, тянулись вдоль всей Кремлевской стены колючие и высокие заросли крыжовника.