Маг 11 (СИ) - Иннокентий Белов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Увидев меня, он сразу насторожился, но, мать поведала о том, кто я такой и батя наморщил лоб, вспоминая своего никогда не виданного дядю и меня, получается, троюродно-четырехюродного брата.
Мы зашли у комнату, я плотно прикрыл дверь и по-хозяйски опустил занавеску.
Потом повернулся в родителям, отцу, внимательно разглядывающему меня и матери, осторожно перекладывающей моего спящего предшественника в кроватку за шкафом.
— Вот, хорошо, что мы все вместе собрались, разговор у нас будет серьезный.
В этот раз я сразу сказал, что могу им помочь финансово, так как являюсь известным в своем отдаленном районе вологодской области народным целителем.
— Здесь полторы тысячи рублей. Деньги заработаны мной честно. И я вам это скоро докажу своим умением.
Родители, конечно, не поверили мне, только, я тоже не стал долго рассусоливать и сразу же вылечил колено отца, здорово мешающее ему жить и работать.
— Теперь ты мне веришь? — спросил я, когда он присел несколько раз, проверяя колено.
— А как ты смог узнать, что оно у меня болит? — недоверчиво спросил он, признав, что постоянная боль исчезла.
— Я вижу все болезни. Дар у меня такой есть. Вот у вас — частые головные боли, — я протянул руку к голове матери, — Посидите спокойно пять минут и я вылечу их навсегда.
После сеанса с матерью я намекнул, как отцу решить проблему с устройством в жигулевский автосервис путем взятки.
И посоветовал вложить оставшиеся деньги в покупку кооперативной квартиры:
— Скоро вам подвернется такая возможность. Когда Виктор вложится, чтобы его взяли на денежную работу, деньги в семье приличные появятся, оставшаяся тысяча станет хорошим подспорьем для первого взноса.
— Мы не сможем вам отдать такую сумму, — мать все же настаивает на том, что она не может взять пакет.
— Кто говорит о возврате? Это мой подарок вам, как своим родственникам. Эта сумма и здоровье, которое я вернул в вашу жизнь — это именно такой небольшой подарок к дню рождения вашего сына.
Мы распили в этот раз не бутылку грузинского коньяка, а прибалтийской старки с отцом, после чего я попрощался и вышел во двор. Даже мать навернула пару рюмок, наверно, чтобы проверить, будет ли болеть голова, как это обычно происходит.
Не стал ничего рассказывать про трудное будущее, про скорый распад Советского Союза и приход эры капитализма.
Просто вылечил родителей от имеющихся сейчас болячек и оставил немного денег молодой семье, чтобы им стало полегче начинать жизнь. Надеюсь, такое вмешательство в семейную историю не сильно изменит ее и я останусь тем же самым сыном своих родителей. Просто пойду по стопам отца, немудрено работая руками без особых амбиций.
Если моим Братьям будет сильно не хватать родителей, они могут прогуляться в Советский Союз и снова изменить их жизнь. Только, что-то они давно уже должны были вернуться, да пропали с концами. Ладно, рано или поздно выйдут на связь, оставят наконец-то письмо в Храме для меня.
А мне пора уже возвращаться в Грузию, за всеми моими гулянками и путешествиями прошло уже четыре месяца, еще пару недель или месяц жизни в Кутаиси и я могу отправляться дальше в прошлое, куда я приготовился попасть.
Хотя, лучше все-таки прожить в этом времени еще два-три месяца, чтобы не бродить по сугробам ранней весной.
Подошел к тбилисскому поезду, опять договорился на одно место в СВ и снова за пятьдесят рублей.
Все, как в прошлый мой визит сюда, только, после посещения бани на Дягтярной за мной трупов или сильно пострадавших не осталось ни одного. Не успели местные жулики на меня нацелиться и решить пощупать.
Двое суток в поезде тянулись долго и скучно, я уже вволю нагулялся и пока хочу снова встретиться с Сашей, начать лечить народ и готовиться к возвращению в Храм.
В Кутаиси я сразу взял такси и поехал в знакомую баню, чтобы помыться после дороги и, возможно, встретить там Сашу.
Его в бане не оказалось, однако, похоже, что о моем возможном появлении все сотрудники предупреждены. Не прошло и пары часов, как приятель залетел в предбанник и сердечно обнял меня.
— Мы все ждали тебя, как ты написал в записке. Ты где остановился?
— Да нигде, как там наш домик, свободен? На него и рассчитываю, — искренне ответил я.
— На сегодня занят, приехали нужные люди. Но, дядя ждет тебя в своем доме, собирайся.
Так что к вечеру я оказался в доме дяди Тенгиза.
— Отлично, что ты вернулся! Меня уже твои клиенты одолели, всем что-то нужно, так что работы для тебя много.
— Это хорошо, подлечу всех, кого нужно. Пришлось уехать по личным делам, — так я коротко объяснил свое исчезновение.
Дядя Тенгиз не сказал мне ни слова упрека, а попросил проверить его спину.
И вообще, первые две недели я прожил в его доме, похоже, боятся меня отпускать, пока самых важных клиентов я не прошел всех по кругу. Потом мы все же вернулись в привычный дом на берегу Риони, где я начал принимать присылаемых людей уже два раза в день — утром и вечером, а в обед вволю парился для поддержания сил.
Так прошел сентябрь и середина октября, когда я задумался, когда мне уходить. Денег снова накопилось около тридцати тысяч, так что мне пришлось поломать голову, что с ними делать.
Ну, оставлю я пару тысяч себе, мало ли, придется сюда вернуться когда-то? Или Братья отдам, если они все же решатся вернуть своих родителей когда-то.
Можно было бы родителям их отвезти, не такое сложное дело, только, опасаюсь я их жизнь кардинально менять.
С другой стороны, если они полностью рассчитаются за ту же кооперативную квартиру, они ничем особенно не изменят свою жизнь. Мать так же будет работать в детском саду, отец в сервисе, без знания будущего их жизнь так уж кардинально не поменяется, тем более, оставлять многие тысячи рублей я не собираюсь.
И еще я почувствовал изменившееся отношение со стороны дяди Тенгиза в одну из теперь нечастых встреч на его даче. Он почему-то испытывает по отношению ко мне чувство опасения и тревоги.
Еще не очень сильно, но, я уже явно — такая проблемная связь для него.
Объяснение тут может быть только одно — кто-то из других влиятельных людей узнал, что он обладает возможностью устраивать чудесное и научно не объяснимое излечение любых недугов. Наверно, вышел уже на него самого и теперь моя деятельность может принести серьезные проблемы хозяину советской торговли города
