Приключения на орбитах - Гелий Салахутдинов

Армстронг прокомментировал: «Для тех, кто не читал пластинку (надписи на ней), мы прочитаем ее. Она размещается впереди посадочного шасси на этом лунном модуле. Во-первых, здесь изображены два полушария, на каждом из которых показана одна из двух полусфер Земли. Под этим (изображением) сказано: «Здесь люди с планеты Земля впервые ступили на Луну, июль 1969 от рождества Христова. Мы пришли с миром от всего человечества». Здесь имеются также подписи членов экипажа («Аполлона-11») и президента Соединенных Штатов».

Закончив свои пояснения, Армстронг стал показывать различные виды лунной поверхности. Олдрин приступил к установке прибора для исследования солнечного ветра, который представлял собой трубку, свернутую из тонкой металлической фольги. Олдрин развернул ее и с помощью двух прикрепленных к ее краям металлических колышков установил на поверхности.

В это время основной блок с Коллинзом на борту появился над местом посадки. Коллинз стал живо интересоваться ходом событий. С Земли ему посочувствовали, он оказался единственным человеком, не имеющим телевизора. Коллинз ответил, что не обращает на это внимания.

Астронавты на Луне в это время устанавливали флаг США (НАСА хотело установить флаг ООН, но Конгресс настоял на флаге США).

С Земли сообщили Коллинзу:

– Кажется да, они установили флаг, и ты можешь видеть звезды и полосы (флага) на лунной поверхности.

– Прекрасно, прекрасно, – радостно воскликнул Коллинз.

Олдрин попробовал различные способы передвижения по Луне и отметил, что, для того чтобы почувствовать уверенность в движениях или, как он сказал, почувствовать, что «ваши ноги ниже вас», достаточно двух, трех или, быть может, четырех шагов. Он попытался передвигаться прыжками, подобно кенгуру, но нашел этот способ малоэффективным и утомительным.

Армстронг подтвердил это.

Ранцы систем жизнеобеспечения, расположенные на спине, сместили положение центра тяжести тела астронавтов, и для поддержания равновесия им пришлось немного согнуть ноги и наклониться вперед. Какой-то остряк на Земле назвал эту стойку «позой усталой обезьяны».

Их занятие прервал голос оператора:

– База Спокойствия, можем мы получить вас обоих перед камерой на минуту, пожалуйста.

Армстронг не понял.

– Мы будем рады увидеть вас обоих в поле зрения камеры на минуту. Нейл, Баз, президент Соединенных Штатов сейчас в своем кабинете и хочет сказать вам несколько слов.

– Что может быть почетнее, – ответил Армстронг.

После этого астронавты услышали голос президента.

Никсон. Нейл и Баз, я разговариваю с вами по телефону из Овальной комнаты Белого дома, и это определенно наиболее исторический телефонный разговор из всех когда-либо состоявшихся. Я не нахожу слов, чтобы сказать вам, как мы все гордимся вами. Для всей Америки и для людей всего мира – я уверен, они тоже едины с Америкой в понимании того, что это есть подвиг – это момент величайшей гордости. Потому что все, что вы сделали – небеса стали частью человечества, как вы сказали нам из Моря Спокойствия, – воодушевляет нас удвоить наши усилия для того, чтобы принести мир и спокойствие Земле. Все люди на Земле едины в этот неоценимый момент во всей истории человека. Они гордятся тем, что вы сделали, и молятся о том, чтобы вы благополучно вернулись на Землю..

Армстронг. Благодарю вас, мистер президент. Это большая честь и привилегия для нас быть здесь представителями не только Соединенных Штатов, но и людей всех наций мира с их интересами, тревогами и с мечтой о будущем. Эта честь для нас иметь возможность участвовать здесь сегодня.

Никсон. Благодарю вас и надеюсь на встречу на «Хорнете» (на авианосце поиска и спасения экипажа – Г.С.) в четверг.

Армстронг. Благодарим вас.

Олдрин. Я очень надеюсь на встречу, сэр.

Астронавты отдали честь. Связь с Белым домом прекратилась.

После окончания беседы астронавты вернулись к своим делам. Полного спокойствия они, конечно, не испытывали, но в целом чувствовали себя хорошо.

Армстронг вновь стал собирать образцы пород и складывать их в специальный контейнер. Олдрин фотографировал. Они установили на Луне сейсмограф, а затем начали готовиться к возвращению в лунную кабину. Первым в нее вошел Олдрин. У Армстронга еще оставались дела на поверхности. Он погрузил на подъемник контейнер с образцами породы, экспериментальную установку для изучения солнечного ветра и телекамеру и только после этого поднялся в кабину. Астронавты выбросили ставшие ненужными вещи, закрыли люки, наддули кабину кислородом и, наконец, сняли перчатки и шлемы.

Армстронг провел на Луне 2 часа 37 минут, Олдрин – на 20 минут меньше. Когда Армстронг протаскивал в люк коробку с образцами, его пульс увеличился до 160 ударов в минуту.

114 часов 30 минут. Астронавты пообедали, затем Армстронг устроился на ночлег в гамаке, подвешенном над крышкой двигателя, а Олдрин свернулся клубком прямо на полу. Спали они плохо, возможно, от неудобств, но скорее всего из-за пережитого волнения – ведь на их долю выпало серьезное испытание. После семичасового отдыха они приняли пищу и начали готовиться к взлету.

Пока лунная кабина находилась на Луне, Коллинз из основного блока несколько раз пытался с помощью секстанта определить ее координаты. Однако сделать это ему не удалось, а значит, на Земле невозможно было рассчитать траекторию ее полета. Поэтому все траекторные проблемы решались с помощью бортового радиолокатора, который начинал работать в режиме поиска и сопровождения основного блока еще до старта кабины с Луны.

124 часа 22 минуты. Взлетная ступень стартовала с Луны (в этот день, 22 июля, были включены тормозные двигатели станции «Луна-15», и она, сойдя с орбиты, упала на поверхность Луны). Сближение и стыковка с основным блоком прошли в целом успешно.

135 часов 22 минуты. «Аполлон-11» взял курс к Земле. В процессе полета были проведены два последних сеанса цветного телевидения, столь же строгих и лаконичных, как и все предыдущие.

Когда корабль приблизился к Земле, оказалось, что в запланированном районе посадки разразилась гроза. Срочно был выбран новый район. Для того чтобы направить в него спускаемый аппарат, была принята программа управляемого спуска с помощью аэродинамического качества.

195 часов 18 минут 21 секунда. 24 июля 1969 года. Спускаемый отсек «Аполлона-11» благополучно приводнился примерно в 20 километрах от встречавшего его авианосца «Хорнет». Как обычно, отсек на воде перевернулся днищем вверх. Астронавты быстро наполнили газом надувные баллоны, и он занял штатное положение. С вертолета были сброшены три водолаза в легких костюмах, которые подвели под отсек понтоны и приготовили две надувные лодки. Примерно через полчаса после приводнения экипаж перешел в эти лодки. Один из водолазов обработал скафандры астронавтов специальным дезинфицирующим раствором. После этого их подняли на вертолет и доставили на палубу авианосца. Экипаж вертолета был в кислородных масках. На авианосце астронавтов разместили в специальном карантинном отсеке, где их ожидал врач и технический специалист. Участок палубы, по которому прошли астронавты, был тщательно продезинфицирован. Такие меры предосторожности были не лишними – на Луне могли оказаться неизвестные микроорганизмы, вызывающие страшные заболевания. После полета астронавтов ожидал 21-суточный карантин. На авианосце их встречали президент США Р. Никсон, директор НАСА Т. Пэйн, астронавт Ф. Борман и другие официальные лица. Президент обратился к экипажу «Аполлона-11» с краткой приветственной речью.

После окончания карантина астронавтам была предоставлена возможность провести сутки с семьями, а затем, с 13 августа, началась серия торжественных встреч в крупнейших городах США (Нью-Йорке, Чикаго, Лос-Анджелесе). 16 сентября состоялся прием в Конгрессе США. В этот день была утверждена новая правительственная награда – Почетная медаль Конгресса за освоение космоса. Все члены лунной экспедиции стали первыми ее обладателями.

Правительство США организовало для астронавтов и их семей кругосветное путешествие. Замелькали города и страны, сотни встреч, банкетов. На груди прибавлялись все новые ордена и медали. «Нас преподносили как идеальных, настоящих американцев», – с грустью писал в своей книге «Возвращение на Землю» Олдрин. Груз славы – тяжелый груз. Порой он давил на астронавтов сильнее космических перегрузок. «Я предпочел бы снова лететь к Луне, чем исполнять роль знаменитости», – признавался Олдрин. Их психика с трудом выдерживала назойливое внимание окружающих. В ход пошли таблетки успокоительного. В один из дней Олдрин понял, что стал больным человеком. Он обратился к врачам за психиатрической помощью. Лечение окончилось благополучно, но о летной работе он теперь не мог даже и мечтать. Коллинз в своих воспоминаниях писал, что «…Баз был отброшен от «Аполлона», как рыба-лоцман от акулы, и начал плавать вокруг в безнадежных поисках чего-то другого, такого же стремительного и опасного, чем он хотел бы заняться».