Китайский цветок - Эмма По

— Меня выпишут отсюда через пару дней. Тогда и разбираться будем…

По своему номеру в отеле Слуцкий соскучился, как по родному дому.

Он с удовольствием валялся на диване в маленькой гостиной, смотрел телевизор, заказывал из ресторана еду. В Америке он не мог позволить себе такого тупого безделья, хотя иногда, правда, очень редко, об этом почти мечтал. Получалось, что благодаря взрыву, чуть не стоившему жизни, исполнилось его давнее желание.

Плечо ещё ныло, но больше Слуцкого огорчало, что нельзя нормально принять душ — пока не снимут швы, хирург не разрешил мочить рану. Он подошёл к окну и посмотрел на улицу. В Москве похолодало, и москвичи снова влезли в тёплую одежду. Если бы не усилия Катерины по реанимированию его пальто, которое было на нём в тот злополучный день, пришлось бы либо мёрзнуть в куртке, либо ходить по магазинам в поисках нового. После химчистки его так художественно отштопали, что он и сам не сразу нашёл то место на рукаве, где… ну, в общем, всё понятно. В Америке небось и службы-то такой нет по ремонту тряпок.

Даша позвонила ему в гостиницу, как только он в сопровождении Катерины вошёл в номер.

— Как средняя температура по больнице? — бодро спросила она.

Слуцкий засмеялся. Похоже, однако, запаса бодрости ей хватило всего лишь на первую фразу. Он явственно различил несчастные нотки в её голосе. Катерина была права. Даша действительно не в силах контролировать своё настроение.

— Денек отдохну и тебя навещу. Буду кормить вас всех китайской едой. Как обещал! Скажи Валерию, чтоб был. Обязательно! А мы с Катериной сейчас спустимся в ресторан.

Эта идея пришла ему в голову только что. Он улыбнулся Катерине и вопросительно на неё посмотрел. Она так приветливо улыбнулась в ответ, что у него сразу потеплело на душе.

— Мы с ней устали и голодные, как волки!

Он снова посмотрел на Катерину, и она согласно кивнула головой.

— Вина хорошего выпьем, — продолжал он. — Отбивные нам зажарят с картошечкой! Я, честно говоря, подустал от больничной кухни… Как там Валерка-то? Оправился от потери?

— Какой? — не поддержала Даша шутливого тона.

— Ну раз спрашиваешь, значит, оправился. Скоро увидимся!

— Приятного аппетита! — хмуро пожелала она.

Разговор с внучкой оставил неприятный осадок. Смурная, определил он для себя её состояние. В тяжёлой хмари, в которую она сама себя загнала, самообладание теряется очень быстро. А оно ей скоро понадобится.

Расстраивать Катерину своими наблюдениями он не стал. Пусть хоть ненадолго отвлечётся от проблем. Ей ведь тоже придётся нелегко.

— Катерина! Вас всегда так длинно называли?

— В каком смысле?

— Ну не Катя, не Кэт, не Катюха…

— Нет-нет! Только Катерина. И Васенька всегда так называл.

— Опять «Васенька»! — всплеснул руками Иван Антонович и тут же сморщился от боли. — Совсем забыл, старый дурак, про новые раны… Вот ответьте мне, Катя, на один вопрос. Я, признаться, не задумывался над этим до встречи с вами. А вопрос вот какой: правильно ли, если женщина полностью растворяется в любимом мужчине?

Она улыбнулась. Сначала глаза, потом всё её милое лицо осветилось таким внутренним светом, что Ивану Антоновичу не показалось бы странным, если бы этот свет нимбом засиял вокруг её головы.

— Полностью растворяется, — совсем тихо повторила она. — Только если ей очень… очень повезёт…

Слуцкий хлопотал по хозяйству на Дашиной кухне. В приготовление китайского супа он включил всех, взяв на себя руководящую роль. Катерина варила куриный бульон, и весь дом постепенно пропитывался густым душистым ароматом. Валерка открывал банку с консервированным корнем бамбука — свежего Иван Антонович не нашёл. Ему даже удалось растормошить Дашу. Перед ней на столе лежало несколько шампиньонов и кусок ветчины, который она старательно превращала в маленькие кубики.

— Дед, как вкусно пахнет… чума! Но зачем мама трех цыплаков варит? Не многовато нам?

— Бульон должен быть крепким. Катя, вы перчик-то в него положите!

— Открыл! — радостно сообщил Валерка.

— Молодец! Очень хорошо открыл. Теперь покажи руки!

— Буквально?

Слуцкий расхохотался.

— Валера, не скрою — тебе удалось меня озадачить.

— Да дуркует он, Дед! А зачем тебе его руки?

— У китайцев примета есть. Кто дотронулся до бамбукового корня после захода солнца, про того точно можно узнать, есть у него грех на душе или нет.

— А руки-то при чем? — испуганно выкрикнул Валерка.

— Если дрожат — есть грех, если нет — свободен…

— Но я ж говорил вам, что чувствую себя плохо последнее время!

— Боже мой, Валерий, шучу я! Поди в ванную, руки вымой, чтобы креветки почистить.

— Ну даете вы, Иван Антонович…

— Иван Антонович, солить бульон?

— Солите, Катя, солите. Но не солью, а приправой. И пену снимайте, не забывайте!

— Дед, а грибы-то я режу?

— Режь. Слоями. И осторожно, не кроши!

— А креветок много надо?

— Горсти три. Когда всё будем соединять, может, возьмем поменьше, чтобы не обижать остальные ингредиенты.

— Дед, а зачем ты пиалы купил? Их так держать неудобно.

— Китайский суп нельзя разливать в тарелки! Законы жанра, знаешь ли. Это всё равно что подать палочки к студню! Я кроме пиал ещё ложечки фарфоровые купил. Кстати, где они? Я их помою.

— Иван Антонович! Признайтесь, что вы просто транжира. А бульон у нас готов.

— Катя, я не транжира. Просто люблю, чтобы всё было правильно… А цыплят вынимайте из бульона — для супа они нам больше не понадобятся. Можно к столу подать. Я, например, люблю вареную курицу. Теперь, Катерина, бульончик надо процедить!

— Ой, Дед. Какая с ним возня…

— Девочка моя, кому как не тебе знать, что без труда не выловить и рыбку из пруда? Так. Пиалы готовы.

— Я бульон процедила.

— Очень хорошо. Ставьте его снова на огонь. Закладываем грибы. Молодец, Даша! Хорошо нарезала. Валер, бери миксер. Четыре яйца нужно взбить вот в этой мисочке.

— Бульон закипает, Иван Антонович!

— Очень хорошо! Валер, как там яйца?

— На месте, Иван Антонович!

— Рад за тебя. А в миске?

— Вот. Взбил.

— Будем сейчас их вливать в кипящий бульон! Катя! Кипит?

— Кипит вовсю! Заливайте!

— Вот смотрите теперь, как красиво получается! Дайте, Катя, ложку! Помешиваем… помешиваем… Видите — яичная пена превращается в жёлтые нити. Всё. Снимаем с огня. Очень красивый суп. Я думаю, он и название своё получил от этих яичных нитей.

— Дед, а он и название имеет?

— Я не сказал разве? Этот суп, девочка, называется «Китайский цветок». Он похож на роскошную жёлтую хризантему. Давай сюда ветчинные кубики. Будем заправлять его остальными компонентами. Валер! Бамбуковый корень и креветки!

— Ой, Иван Антонович! Что-то вы намешали противоречивое, как бы!

— Это, Валер, только на первый взгляд. Все продукты замечательно уживаются друг с другом, несмотря на то, что такие разные! Поставьте-ка, Катя, наш суп ещё раз на огонь. Доведём его до кипения последний раз!

— Я помню, Иван Антонович, вы сказали тогда, что в китайской кухне соединяется несоединимое. Как в человеке! Я запомнила.

— Да, Катя. Человек таков! И чем дольше живу, тем больше нахожу этому подтверждение. Даша, чуть не забыл! Нужны тонкие ломтики свежих огурцов, по три кружочка в каждую пиалу. Катя! Снимаем с огня. И последний штрих. Соус «Табаско»! Десять капель… Ну всё. Готово! Валер, давай-ка стол в комнату отнеси. Помочь тебе не могу — плечо болит. Но я у вас сегодня не только шеф-повар, но и официант. На это у меня сил хватит.

Валерка челноком забегал между кухней и комнатой, перетаскивая посуду, бутылки, тарелки с закусками. Главное блюдо — «Китайский цветок», над приготовлением которого трудились все, поставили на письменный стол. Рядом возвышалась башенка из розеток под пиалы. На подносе лежали фарфоровые ложки, половник и блюдце с тонюсенькими кружками огурцов для украшения.

— Я буду разливать суп, а вы пока расправляйтесь со своими салатами! — скомандовал Слуцкий. — Валер, ты помоги Даше устроиться в торце стола. Ей там удобнее будет.

Катерина чувствовала себя неуютно, когда кто-то вместо неё хлопотал по хозяйству, и всё порывалась помочь.

— Давайте я буду подавать на стол пиалы! — вызвалась она.

— Ни в коем случае! В китайском ресторане официант — мужчина!

Валерка уже извёлся — так не терпелось выпить, и он налил себе водки. Подумал — и налил водки Ивану Антоновичу, потом женщинам.

— Иван Антонович! — позвала Катерина. — Выпейте с нами, а потом займетесь супом!

— За что пьем? — спросил он.

Катерина подняла рюмку.

— Давайте помянем Зою! Сегодня утром я была на кладбище. Отнесла ей цветы, поговорила с девочкой. Рассказала ей про Дашеньку, про то, что замуж собирается за Валерия. Зоя порадовалась бы за тебя, — обратилась она к Даше. — Рассказала, какой замечательный у нас появился, — запнулась она на мгновение, — родственник. Вы, Иван Антонович, ей бы очень понравились… Зоенька, девочка моя. — Она приложила к глазам салфетку. — Мы любим тебя и всегда будем любить…