Т. Г. Масарик в России и борьба за независимость чехов и словаков - Евгений Фирсов

Первоначально, видимо, Н.П. Мамонтов, как и другие представители русской интеллигенции, придерживался концепции всеславянского единства (В которой он утвердился ранее в ходе своего пребывания в качестве военного корреспондента в Болгарии и Черногории, о чем позже им были написаны две книги).

Но затем реалии освободительной борьбы склонили полковника Мамонтова к поддержке линии на создание независимого государства чехов и словаков. Не случайно, что именно в чехо-словацком войске, при активном участии Мамонтова появился документ огромной исторической важности – Провозглашение чешско-словацкого войска в России.

Рукописный подлинник этого документа на чешском языке за подписью офицеров чехо-словацкого войска, заверенный Мамонтовым, с печатью офицерского собрания также найден в «деле Мамонтова».

В истории чехо-словацкого национального движения этот документ, принятый в полевых условиях, остался недооцененным. Может быть оттого, что он возник в России еще до приезда туда Т.Г. Масарика и в какой-то мере опережал развитие чехо-словацкого национального движения за пределами России, к тому же не была соблюдена субординация – документ был принят «через голову» ЧСНС. Отсюда, видимо, и сдержанная, а то и негативная реакция на него Т.Г. Масарика.

Русский вариант «Провозглашения Чешско-Словацкого Народного войска в России» от 7 марта 1917 г. находится в АВПРИ. Следует привести его текст целиком:

«Происходят великие исторические события. Россия, наша могучая покровительница, свергла иго чуждого ее народу засилия германофилов и на развалинах абсолютизма создала правительство, пользующееся неограниченным доверием самых широких народных слоев.

Наше горячее поздравление, наше искреннее приветствие братскому русскому народу шлем мы именем всех чехов и словаков, как находящихся в рядах русской армии, так и работающих в тылу на русскую оборону и еще томящихся в лагерях для военнопленных по вине старого правительства, не сумевшего достаточно использовать эти народные силы, искренне преданные не только своей родине, Чехо-Словачине, но и ее покровительнице, великой России.

Приветствуя новое русское правительство, мы счастливы выразить ему во главе с М.В. Родзянко наше безграничное доверие и надежду на его помощь.

Братья чехи и словаки! В этот решительный исторический момент, мы глубоко преданы России и ее благородным союзникам: Англии, Франции, Италии, Румынии, Сербии, Бельгии, Черногории и Португалии и, опираясь на их высокую помощь и содействие, объявляем Чехию и Словакию независимым государством, представляя мирной конференции точно определить его границы.

Мы признаем проф. Масарика временным диктатором самостоятельного государства, Чехии и Словачины, и председательствуемый им Чешско-Словацкий Комитет в Париже временным правительством, которому приносим присягу на верную службу!

Чехи и словаки в России, работающие на оборону и находящиеся в лагерях для военнопленных! Немедленно по получении сего провозглашения законным порядком присоединяйтесь к нашему постановлению, принятому во имя Родины.

Чехи и словаки в Англии, Франции, Италии, Америке и других странах, поздравляем Вас с близким осуществлением наших заветных идеалов! Да здравствует независимая Чехия и Словачина, да здравствует ее диктатор проф. Масарик!

Слава великому русскому народу, его новому правительству! Слава нашим союзникам, Англии, Франции, Италии, Румынии, Сербии, Бельгии, Черногории, Португалии и Японии!

К дружной работе, братья чехи и словаки, на счастье и славу народа, ведь заря свободы уже освещает наши родные горы!

Мученики, павшие за свободу, да благословят наш ратный подвиг и наше государственное строительство!

Действующая армия, 7 марта 1917 г.»[181]

Далее следовали подписи чехов и словаков – офицеров чешско-словацкого войска в России (всего более 60 подписей).

Чешский вариант (на хорошем чешском языке) текста был обнаружен нами в ГИМ. Ни тот, ни другой вариант не использовались в исторической литературе, а ссылки давались в основном на пересказ этого заявления в русской прессе того периода. В ходе текстологического анализа выявляется определенная разница русского и чешского варианта воззвания. Так, например, во втором абзаце его в русском варианте значится термин Чехо-Словачина, в то время как в чешском варианте «Чехия и Словач» стояли раздельно.

В четвертом абзаце вместо «объявляем Чехию и Словачину независимым государством» в чешском варианте стояло «объявляем земли короны чешской, Чехию, Моравию, Силезию, Словач, Лужицу и Кладско единым и независимым государством..»[182]

Чешский текст был написан от руки каллиграфическим почерком, очевидно писарем чешско-словацкого войска. Документ заверен круглой печатью «Офицерское собрание. 3-й Чешско-Словацкий полк Яна Жижки».

Документ уникальный, ибо впервые в истории освободительного движения чехов и словаков провозглашались независимые «Чехия и Словач» (в русском варианте – Чехо-Словачина).

По свидетельству мемуарной и исторической литературы отношение Т.Г. Масарика к «Провозглашению» не было восторженным, поскольку оно появилось без ведома Масарика и в обход его.

Однако, как оказывается, на основе новых материалов «дела Мамонтова» стоит отбросить все те вымыслы относительно «прегрешений» Мамонтова, укоренившиеся по инерции особенно в чешской легионерской литературе и историографии. Тогда на рубеже 1916–1917 гг., в период острой борьбы за признание в России полномочий Национального совета в Париже с Масариком во главе, среди «русских» чехов и словаков (включая все ветви национального движения) развернулась борьба против созданного в России альтернативного ему Народного Совета Дюриха, которая чуть было не устранила одну из главных опор Масарика в России – Богдана Павлу, ведущего деятеля либерального течения и движения военнопленных, стоявшего во главе редакции журнала «Чехословак» жесткого проводника линии Масарика в чешском и словацком национально-освободительном движении в России. К этой кампании против Павлу вольно или невольно оказался причастен и полковник Мамонтов, направивший материалы разбирательства против Б. Павлу в вышестоящие инстанции.

В доверительном письме Я. Папоушеку от 6 января 1917 г. Павлу прямо сообщает об опасности расправы над петроградским промасариковским течением (видимо, поэтому в письме Павлу из предосторожности поменял принятую ранее в переписке с Папоушеком систему шифровки)[183].