Огненная избранница Альфы (СИ) - Ева Пик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глядя на себя в зеркало, он уговаривал себя не паниковать. В привычной одежде он будет выглядеть собой, а в этом — принцем, что не так и плохо. Если забыть о том, что наряд не слишком удобен и странен, он в нём блистал — прям как луна. Если Агнешка не рассмеётся, увидев его, то в этом павлиньем виде он имел неплохой шанс ей понравиться.
— Если ты не будешь расстёгивать сюртук, брат, никто не заметит, что брюки тебе маловаты, — сказала Изи. Дурачилась и смеялась над ним, прекрасно проводила время. Даже волосы ему причесала и уложила, завязала в хвост шёлковой лентой.
— Брюки не малы. — Хольгер уже проверил их, пару раз присев на корточки. — Ткань мягкая и удобная, тянется. Мне в них хорошо.
— Они малы по человеческой моде, — хихикнула сестра. — Чрезмерно подчёркивают твоё мужское достоинство. Так что сюртук лучше застегнуть и не расстёгивать, даже если тебе станет жарко.
Хольгер взглянул на себя в зеркало. Говоря о выдающемся мужском достоинстве, сестра не ошиблась, хотя сам он такой вид не посчитал бы недостатком. Дома он обычно носил штаны из оленьей кожи. Они облегали ноги и пах даже плотней. И никому и в голову не приходило сделать ему подобное замечание.
Хотя, если хорошо вспомнить, возбуждённый смех и блестящие глаза девушек, взгляды из-под ресниц, направленные на себя, он замечал. И не раз удостаивался комплиментов от самых смелых и дерзких.
Но это у себя дома. А здесь ему предстояла встреча с девушкой робкой, крайне строгого воспитания. Он мог бы поклясться, что Агнешка, даже приди он на встречу голым, не посмела бы опустить взгляд ниже его груди.
Он повернулся к Изи, покачал головой.
— Ты бесстыдница, раз заметила это. И бесстыдница вдвойне, раз об этом заговорила.
— Ну, брат! Не будь занудой. Я же только хотела помочь!
— Выдам тебя замуж, как только вернёмся домой, — сказал Хольгер, поворачиваясь к своему зеркальному отражению.
— Но, Хогги! Не шути так!
Пусть Изи это и совершенно не нравилось — время пришло. Сестра быстро взрослела, и он вроде бы и замечал это, но сейчас, глядя в отражении зеркала на сидящую на краю кровати красавицу в изящном платье и с распущенными серебристыми волосами, видел уже не девочку, а невесту. Её грудь налилась, губы стали пухлыми, а вот с лица детская округлость ушла. Изи, как созревший бутон, открывалась. Даже он, её брат, чувствовал дивный аромат её чистоты и невинности.
Он бросил последний взгляд на себя в зеркале — хорош, хоть сейчас веди девушку под венец — и вздохнул.
— Я не шучу. — Хольгер подошёл к сестре, присел рядом, взял её за руку. — Твоё время пришло. Скажу честно, я надеюсь, что Вольфганг сделает тебе предложение, но если этого не случится, то найду тебе лучшего мужа. Самого лучшего, самого достойного для тебя.
Изи повела плечами, отняла руку.
— Но не Вольфганга, да? Выберешь из тех, кто остался, не таких родовитых и сильных? — Она опустила голову и пробормотала уныло: — Он уже вечность не появлялся в нашем доме. Я почти забыла его лицо.
— А зачем бы тебе его помнить? — Хольгер нахмурился, глядя на сестру, прячущую глаза.
— А почему бы мне и не помнить его? Он ведь будущий альфа над всеми.
— Тебе он нравится?
Изи усмехнулась, встряхнула волосами. В её глазах мелькнули золотистые искры.
— Вольфганг всем девушкам нравится.
— Ты не ответила. — Хольгеру не понравилось её странное настроение. — Он что же, нравится тебе всерьёз?
Изи взяла Хольгера за руку, сжала его ладонь своими двумя.
— Не надо, брат, не начинай. Он нравится мне ничуть не больше, чем другим девушкам. И шансов стать его королевой у меня ничуть не больше, чем у других. Хотя, если бы он предложил мне стать его невестой, я бы не отказала.
— И как бы выглядело твоё «не отказала»? Ты бы кивнула ему, улыбнулась, сказала бы «да»?
— Прыгнула бы к нему на шею и завизжала от счастья, — быстро ответила Изи, и лишь когда у Хольгера похолодело в груди, расплылась в широкой улыбке и весело рассмеялась. — Хогги, успокойся уже. Луну с неба я тебя достать не попрошу.
— А Вольфганг — это луна?
— Ну разумеется, да. Вольфганг — это луна и все звёзды.
Глава 25. Хольгер. Будущие супруги
Хозяин гостиницы не поленился самолично подняться на второй этаж и сообщить, что всё заказанное готово: и свежие вкусные блюда, и уютный кабинет в другой части здания, где никто «Его Светлость» и его спутницу не побеспокоит. Там дорогих гостей ждут и лучшая прислуга, и музыканты. Последние готовы сидеть в соседней комнате и играть романтические мелодии хоть всю ночь напролёт.
Хольгер поблагодарил толстяка за старательность и от представительно выглядящего лакея в сопровождающих тоже не отказался. Лайош уже побеспокоился о щедрой оплате услужливости людей — вот и результат.
Лучшие комнаты и обслуживание, и исполнение любого каприза обеспечили золотые монеты с дыркой посередине, которые так удобно носить на шее в дальних путешествиях на четырёх лапах. Чистый металл, в избытке добывающийся на исконных землях Соколиного клана, ценился и по эту сторону Стеклянных гор, хотя тут монеты ходили другие — с чеканным профилем короля Драгоша и его предков, щедро разбавленные серебром.
Тянуть время и дальше не следовало. Хольгер знал это, но всё равно ещё раз взглянул на себя в зеркало. Как и ожидал, увидел в отражении распушившего хвост альбиноса-павлина — нелепейший вид для того, кого и за глаза и в глаза назвали Берсерком.
Хольгер повёл плечами, покрутил шеей. Заметил, как щёки «павлина» наливаются краской в зеркальном отражении. Подавил вздох. Ну не нравился он себе в этой чрезмерно роскошной одежде. Казался смешным.
Бросил взгляд на кровать, где лежала одежда обычного вида. Но Изи заметила и покачала головой. О том, что он выглядит нелепо в шелках с кружевами, они уже говорили, и сестра его убедила в сражении за сердце избранницы использовать все средства, даже такие сомнительные.
Хольгер постарался взять себя в руки, сказал себе, что если Агния рассмеётся, увидев его, то это не так уж и плохо. Пока что ему не доводилось слышать её смех. Так что пусть смеётся погромче, неловкость он как-нибудь переживёт. А лучше всё же пусть любуется им, а не смеётся. Пусть это лишь ему от вида Берсерка в кружевах хочется фыркать, а ей он
