Лучшая и высшая в мире обреченность (СИ) - "Monica Bishop"

С Ким, встретились в клубе, подруга сияла от счастья, ведь на ее пальчике сияло красивое колечко.

— Ты с кем-то встречалась? — Элли была удивлена и немного расстроена, на фоне своих проблем она не знала, что происходит в жизни лучшей подруги.

— Сначала ничего серьезного, просто коротали ночи вместе, а потом бац, и он сделал мне предложение, вчера, я была так счастлива. Собиралась сделать вам сюрприз, и тут вы звоните, я уже думала, что вы узнали.

— Так что этот счастливчик? — Нана тоже ничего не знала, и чувствовала себя еще хуже чем Элли.

— Маркус.

— Маркус? — Переспросила Элли, не веря услышанному.

— Маркус, тот, что секретарь Вильяма? — Уточнила Нана.

— Да.

— Элли мы видимо ослепли, ибо не увидеть этих голубков под носом это уже диагноз.

— Я с тобой согласна.

— Та ладно, Маркус переживал, что Вильям будет против, вот мы и не говорили никому. Но Вильям на застукал пару дней назад и оказался даже очень за.

— Вильям знал и ничего не сказал? Вот что за муж у меня?

— Думаю, он решил, что я сама захочу вам рассказать. Он же нас троих лучше нас самих знает.

Веселились до утра, домой вернулись пьяные и счастливые.

Вильям недовольно помог Элли переодеться и уложил ее в кровать.

Проснулась Элли ближе к полудню, Вильям сидел в кресле и читал книгу.

— Ты уже проснулась?

— Да.

Элли укуталась по нос в одеяло и смотрела на Вильяма из-за не очень надежного щита.

— Как прошел вечер?

— Хорошо.

Вильям встал с кресла, отложил книгу на столик и не спеша стал приближаться к Элли.

— Да?

— Да.

— А ничего что ты замужняя, и муж твой дома тебя ждал?

Глаза Вильяма ехидно заблестели.

— Это Девочкины посиделки были, мужьям вход строго запрещен.

— Значит так? — Вильям схватил Элли за лодыжки и притянул к себе. — Значит теперь моя очередь.

Вильям щекочет Элли, она смеется и пытается вырваться. Всего мгновенье и она в его объятьях.

Элли судорожно хватает ртом воздух, а Вильям нежно ее целует.

Желание взрывается в ее теле подобно фейерверку в честь национального праздника. Элли тоже целую его, с такой же страстью. Она вцепилась в его волосы, тянуна себя, ближе. Он стонет. Этот низкий звук очень сексуален; он рождается в глубине его глотки и вибрирует в ее теле.

Рука Вильяма сползает Элли на бедро, пальцы через пижаму впиваются в ее тело. Элли передает в этот поцелуй весь страх и боль последних событий, показывая как сильно ей его не хватало. И в этот момент слепой страсти ее осеняет — он делает то же самое, чувствует то же самое. Тяжело дыша, он прерывает поцелуй. Его глаза светятся желанием, этот свет уже зажег ее кровь, она бурлит в теле.

Вильям снимает одежду с Элли и целует ее, поцелуи спускаются все ниже и ниже. Вильям дает волю языку, своему опытному языку, умеющему доставлять столько удовольствия. Элли кричит и вцепляется в его волосы. Он не останавливается, его язык гуляет вокруг ее клитора, доводя до безумия, вновь и вновь, кругом, кругом.

— Аххх… это так… еще!.. А…

Глава 18

Элли лежала в кровати, Вильям спустился за обедом. В голове была блаженная пустота, Элли наслаждалась лучами солнца на своей коже.

— А вот и еда. — Вильям, протянул Элли стаканчик крови. — Это был последний пакет твоей любимой, нужно заказать еще.

— Спасибо.

Элли уселась поудобнее.

— Ты сегодня не на работе?

— Выходной как бы, я тебе уже надоел?

— Нет, просто необычно вот так просыпаться вместе и ни о чем не переживать. — Элли сделала глоток. — Чем сегодня займемся?

— У меня есть предложение, но я не знаю, как ты отреагируешь. — Вильям вытер капельку крови с губ Элли.

— Что за предложение?

Вильям посмотрел в глаза любимой, забрал с ее рук стаканчик и отставил в сторонку. Взял ее за руки и посмотрел в глаза.

— Вильям?

— Элли, как смотришь на то, чтобы забрать Кики в нашу семью?

Элли молчала, Вильям выглядел напряженным.

— Я понимаю, она не заменит Лиэмби, но она может занять важное место в наших сердцах, рядышком с нашей крошкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На глаза Элли накатились слезы, она шмыгнула носом.

— Эй, крошка, ты чего? Если не хочешь, мы продолжим просто навещать ее.

Элли уже плакала в голос.

— Нет, я просто думала уже об этом, и мне казалось ты не согласишься. — Элли уткнулась носом в шею Вильяма. — Мы правда можем это сделать?

— Да, если ты этого захочешь. — Вильям был шокирован такой реакции.

— Хочу, очень хочу.

— Хорошо, только при одном условии.

— Каком?

Вильям лукаво улыбнулся.

— Я хочу еще одного малыша, мальчика, мы же постараемся?

— Конечно, да хоть трех.

У Элли растаяли последние мысли — его пальцы скользнули под одежду и проникли в нее. Элли так прогнулась назад, что ударилась головой о неизвестный предмет.

Ее лоно сводило наслаждением при каждом новом толчке, острота ощущений нарастала — пока его рука не исчезла, оставив Элли с влагой и болью.

— Я не могу ждать, — пробормотал Вильям.

Способность издавать звуки целиком ушла на стоны от невероятного ощущения, вызванного его пальцами. Вильям шевельнулся, и вот он вошел в Элли, в самую глубину. В тот же миг его губы захватили ее, заглушив вопль экстаза, когда Элли наполнила его твердая плоть.

Потом пришла сладчайшая боль, когда он начал ритмично, почти грубо двигаться во ней. В ее мозгу звучал повторяющийся быстрый напев: «Сильней-чаще-еще-да!»

Больше она ни о чем не могла думать, вцепившись ногтями ему в спину в отчаянном желании прижаться еще крепче. Ее бедра лежали на руках Кости, крепко удерживавших их.

Его поцелуи едва давали ей вздохнуть, но было не до того. Ничто не имело значения, кроме нарастающей страсти, от которой Эллины нервные окончания бешено сжимались и извивались. — Еще, еще, — вскрикивала Элли, но с губ, накрытых его губами, срывался только невнятный вопль.

Вильям, как видно, сумел перевести, потому что задвигался еще быстрее, так что Элли уже не понимала, в сознании ли еще. Спазмы начали сотрясать, прорываясь изнутри наружу, от невыносимого блаженства тело сводили судороги.

Элли едва расслышала стон Вильяма сквозь грохот своего сердца и миг спустя ощутила в себе влагу его семени. Заговорить Элли смогла только через несколько минут:

— Это нечто, я люблю тебя.

***

Вернуться в дом, который подарили родители Вильяма, было сложно. Но Элли справлялась лучше, чем думала.

Вильям распорядился чтобы детскую переделали, под более взрослого ребенка. Так же с их спальни убрали все принадлежности для младенца. И вот все готово, уже даже вещи перевезли.

Элли провела рукой по кровати, расправляя складочку на покрывале.

— Вот ты где? — Вильям вошел в детскую и обнял Элли сзади. — Ты готова?

— Да, мне уже не терпится сообщить Кики эту новость. Думаешь она захочет?

— Она так счастлива, когда мы ее навещаем, думаю, ей понравится мысль жить с нами.

— А что если она не захочет?

— Это ее выбор, мы не можем ее заставить. Не переживай. — Вильям развернул Элли к себе лицом, поцеловал в лоб и крепко обнял. — Все будет хорошо.

Всю дорогу Элли переживала, у нее вспотели руки, а перед глазами картина, в которой малышка отказывается.

Элли только сейчас полностью осознала свою привязанность к этой девочке. Кики заняла в ее сердце важное место, и Элли это пугало, пугало ожидание и реакция ребенка.

— Мы приехали.

Элли отвлеклась от своих мыслей и посмотрела в окно, была замечательная погода.

— Давай поедем в парк аттракционов?

— Можем, а чего именно туда?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Кики в прошлый раз говорила, что хочет пойти, сегодня хорошая погода.

— Да, конечно, там ей и скажем?

— Да.

Кики играла с детьми, когда они пришли. Увидев их, она побежала им на встречу.

— Привет, моя радость, как ты тут поживала? — Вильям словил Кики и закружил над головой. Малышка запищала от восторга.