Сестра моя Ольга - Ирина Комарова

– Но ведь речь идет о моей сестре! – Наташа снова попыталась отодвинуться и Андрей снова удержал ее.

– Нет, речь идет о тебе. Это же опасно, неужели ты не понимаешь? Или ты думаешь, те, кто Ольгу убил сейчас в ягняток превратились, естественным путем? Да если ты, не дай бог, что-то важное узнаешь, то пикнуть не успеешь, как тоже под машиной окажешься!

Он говорил с такой яростью, что Наташа даже испугалась немного:

– П-почему именно под машиной?

– Потому что это самая простая имитация несчастного случая! Ну хорошо, не под машиной – кирпич на голову, нападение пьяных хулиганов, еще сто тысяч вариантов! Я говорю о конечном результате, а не о способе! И вообще, я с тобой на эту тему спорить не собираюсь – я тебе просто запрещаю!

– Нет, ты что на меня разорался! – Наташа все-таки вывернулась из под его руки и встала. – Я тебе, пока что, не жена!

– Вот именно, пока что! – Андрей тоже встал. – А будешь упрямиться, я тебя вообще запру!

– Брек, брек, – влез между ними Алексей. – Я, конечно, понимаю, милые бранятся, только тешатся, но очень уж у вас это громко выходит, ребята. Или вы решили всю больницу поставить в известность о своих проблемах?

– Ох, – Андрей очень ловко сгреб Наташу в охапку, прижал к груди. – Дурочка, неужели ты не понимаешь, что я просто боюсь за тебя?

– Андрюша, но я же не собираюсь ничего такого… если честно, я даже не знаю, с чего начинают в таких случаях.

– Вот и слава Богу, – поднял глаза к небу Андрей.

Андрей оставался дежурить до утра, поэтому провожать Наташу домой пошел Алексей – у него-то рабочий день закончился. Андрей вышел с ними на крыльцо корпуса, состроив зверскую физиономию, погрозил кулаком приятелю, целомудренно поцеловал Наташу в щечку, пообещал позвонить вечером и помахал рукой, когда они выходили за ограду. Наташа тоже взмахнула рукой, а Алексей не поленился остановиться и изобразить здоровенный «нос». Андрей снова показал ему кулак и, не торопясь, вернулся в ординаторскую. Сел за стол, с отвращением посмотрел на пачку бумаг – истории болезни, которые он собирался сегодня проверить и привести в порядок. Вспомнил, что надо идти разговаривать с симулянтом Ершовым и негромко, почти про себя, выругался. Настроение было – ниже нижнего, самое препоганое. А с чего, собственно, ему быть хорошим? Никакой уверенности, что удалось отговорить Наташу от бредовой затеи – поисков убийц сестры – нет. И это не просто плохо, это очень, очень плохо!

Алексей держался безупречно, но Наташа все равно чувствовала неловкость. Она попробовала заикнуться, что вот, дескать, троллейбусная остановка, и дальше она сама распрекрасно доберется, но Алексей только посмотрел на нее насмешливо:

– Ты что, боишься, что я наброшусь на тебя в темном переулке и изнасилую?

– Ну что ты, – покраснела она. – Я вовсе не это имела в виду.

– Тогда давай пешком прогуляемся. Вечер какой чудесный, – он покосился на Наташу и рассмеялся. – Хотя идея насчет изнасилования, надо сказать, весьма привлекательная.

– Остряк. Сейчас вот как стукну тебя. Меня Андрей нескольким приемам научил, по самообороне.

– Да? Это он правильно сделал, – одобрил Алексей. – Кстати, об Андрее. Если тебя интересует мое мнение, он совершенно прав. То есть я тебя, конечно понимаю и, честное слово, сочувствую. Если бы у меня была сестра и я бы вдруг узнал, что ее убили, то тоже, наверное, заметался бы. Но Наташка, ты же умная женщина. И прекрасно понимаешь, что до Джеймса Бонда тебе, как до Пекина пешком.

– Я и не собираюсь изображать из себя суперагента. Но поговорить-то с людьми, поспрашивать их, я могу? Просто справки навести, вдруг кто-нибудь, что-то знает?

– Во-первых, как только ты начнешь наводить свои справки, об этом немедленно узнают заинтересованные люди, в этом я уверен. И тогда Андрюхе до конца жизни таскать букетики уже не на одну, а на две могилки.

– Какие ты гадости говоришь, – Наташу передернуло.

– Это не гадости, а реальный взгляд на жизнь. В конце концов, сестру твою они замолчать заставили, что помешает проделать то же самое с тобой? Подумай хоть о Дашке – и так сирота, без матери выросла. А если и тебя убьют, девка совсем одна останется.

– Алеша, ну я же сказала, что ничего такого опасного я делать не собираюсь! А что касается разговоров, то если их вести достаточно аккуратно…

– Кстати, – перебил Алексей, – с кем ты, собственно, разговаривать собираешься? Кого спрашивать? У тебя что, есть какие-то идеи?

– На самом деле – нет. Знаешь, я все пыталась вспомнить, какой была Оля в те последние дни. И ничего особенного не вспоминается. Озабоченная, усталая, но она все время такая была. Денег не хватало, много работать приходилось. Но про эти десять тысяч она мне ничего не говорила. Даже странно, к Игорю ходила советоваться, а мне ни слова. Хотя… – Наташа замолчала.

Какое-то время они шли молча, потом Алексей тихо спросил:

– Что «хотя»?

– Да был, вроде, какой-то бестолковый разговор. Сейчас уже не могу вспомнить, но ничего конкретного. Так, вариации на тему: «а что бы мы сделали, если бы у нас было много-много, по-настоящему много, денег!» Глупо. Нет, ничего важного она мне тогда не сказала.

– Значит, тем более, нет смысла дергаться. Наташа, я понимаю, если ты Андрея слушать не хочешь, то я для тебя тем более… не авторитет. Но все-таки, очень тебя прошу, не пытайся ты найти справедливость. Нет ее на свете, неужели не знаешь?

– Что же? Оставить все, как есть?

– Ох, Наташка. Знаешь, я в одной книжке вычитал, что-то вроде молитвы. Дословно, конечно, не помню, но смысл такой: «Господи, пошли мне силы справится с тем, что я могу изменить. Пошли смирения, чтобы научился жить с тем, чего изменить не могу. И пошли мне мудрости, чтобы я смог отличить одно от другого.»

Наташа долго молчала, потом спросила:

– Значит ты считаешь – я должна молиться, чтобы бог послал мне смирения?

– Об этом буду молиться я. А ты, Наташенька, попроси мудрости.

Едва Наташа переступила через порог, к ней бросилась Дашка.

– Ну тетечка, ну что же это такое?! Я давно дома, а тебя все нет! Я уже и на работу тебе звонила, и тете Кате! Разве можно так!

– Ой, Дашка, прости. Я так закрутилась, что про все забыла. А Андрею ты не догадалась позвонить?

– Догадалась, поэтому и дома сижу, а не по улицам тебя ищу. Он сказал, что ты скоро придешь.

– Так чего же ты скандалишь?

– Как это – чего? В воспитательных целях. Ты же сама такой порядок завела – не терять друг друга, а сама нарушаешь. Что тебе, трудно было из больницы домой звякнуть? Кстати, его сиятельство просил тебя перезвонить, как вернешься.

– Что? – Наташа растерянно уставилась на племянницу. – Какое еще сиятельство?

– А разве непонятно? Болконский, князь Андрей!

– Понятно. Он, значит, князь Андрей, а я получаюсь – Наташа Ростова, так что ли?

– Ну конечно! А что, по-моему, очень похоже!

– Ох, Дашка, – покачала головой Наташа, – и когда это ты у меня успела «Войну и мир» прочесть?

– А я и не читала вовсе, – весело объявила девочка. – Я кино по телевизору посмотрела – там еще Болконского Штирлиц играет! Ну ладно, тетечка, что ты встала? Давай, звони, а то он нервничает.

– Кто нервничает, Штирлиц? – с коротким смешком, Наташа подошла к телефону. Уже сняв трубку, оглянулась: – Дашка, а Андрей тебе больше ничего не говорил?

– В каком смысле?

– В смысле, зачем я к нему приходила.

– А-а. Без подробностей. Сказал только, что ты опять виделась с этим… тетечка, а что ему от тебя надо было?

– От меня? Абсолютно ничего. Вообще, его больше всего устроило бы, если бы я вдруг исчезла.

– Как это – исчезла?

– Испарилась, растворилась, растаяла – безразлично. Главное, чтобы быстро и окончательно. Тогда я перестану оказывать на тебя дурное влияние, ты переедешь к нему и вы заживете весело и счастливо.

– Ага, вот сейчас все брошу и побегу переезжать, – девочка пожала плечами и добавила: – Странный он какой-то. Взрослый дядька, а ведет себя, как ребенок. Захотелось – значит подай. Понадобилась ему вдруг дочь – и он ходит, и канючит, и уговаривает, и подлизывается… Знаешь, у меня такое ощущение, что ему даже не я нужна, а так, разговоры обо мне. Чтобы при случае этак многозначительно, – Даша состроила важную, по ее мнению, физиономию и заговорила гнусаво: – Дочь у меня, славная девочка. Учится хорошо, на скрипке играет. В конкурсе недавно участвовала, диплом получила… А сама я, живая, рядом, только мешать буду. Да ну его совсем! Ты не отвлекайся, звони дяде Андрею, а то он наверное, беспокоится уже.

– И чего все обо мне беспокоятся? – пробормотала Наташа, набирая номер. Андрей снял трубку сразу.

– Слушаю.

– Андрюша, это я. Все в порядке, я дома.

– Ф-фу. Слава богу! А что так долго?

– Мы с Алешей пешком прогулялись. Погода хорошая, не хотелось в троллейбусе толкаться.