Солдат столетия - Илья Старинов

Далее. Закончилась Великая Отечественная война. Многие видные партизаны в Белоруссии ушли на партийно-хозяйственную работу. Больше они к этому вопросу, кроме как на встречах в памятные даты, не возвращались и ничего не писали. Потом возникло ядерное оружие, которое сделало, якобы, ненужными способы партизанской борьбы. В нашей стране спецназ повсюду. Этим чрезмерно увлеклись. В одной из работ я писал, что какими бы они ни были кретинами, эти члены Политбюро, они понимали: создашь элиту (а все спецподразделения (это элита), а элита требует к себе внимания, специального довольствия. Вот он покатался на броне до 32-лет, куда его девать? Он уже ничего иного и не хочет, и не умеет. Поэтому, государство, которое смотрит вглубь и далеко, оно должно все эти вопросы, решать, создавая лишь небольшой профессиональный костяк, с тем чтобы можно было наращивать мускулы и силы тогда, когда этого требует историческая обстановка. Я стою на этой точке зрения. Создание всюду и везде спецназа — следует решительно пресекать. Это вредно для государства.

Неприемлемо, считаю, постоянное изменение взглядов, на проблему партизанской борьбы, отсутствие борьбы мнений и то, что основное наше развитие идет под влиянием американских уставов. Потому что у них одна концепция, одно представление, у нас — совершенно другое. Недаром Явлинский сказал, что американцы используют "бульдозерную тактику": то есть, если им кто-то не нравится, то его стереть и все! Сейчас что в Косово происходит? Трагедия. Ведь югославская армия тоже, хотя и усеченно, использует американский устав. Заходят в селение и начинают этих боевиков зачищать. Вреднее ничего не может быть. Если посмотреть наши материалы времен борьбы с антисоветским подпольем, то тот кто применял оружие в селе, нес уголовную, партийную и иную ответственность. В селе стрелять нельзя. Поэтому возникают многие вопросы по поводу вот этой "бульдозерной тактики". К сожалению, наши уставы тоже подвержены этому влиянию. Заимствовать можно, но позитивное, применительно к нашей специфике и нашему миропониманию. сказал, что американцы используют "бульдозерную тактику": то есть, если им кто-то не нравится, то его стереть и все! Сейчас что в Косово происходит? Трагедия. Ведь югославская армия тоже, хотя и усеченно, использует американский устав. Заходят в селение и начинают этих боевиков зачищать. Вреднее ничего не может быть. Если посмотреть наши материалы времен борьбы с антисоветским подпольем, то тот кто применял оружие в селе, нес уголовную, партийную и иную ответственность. В селе стрелять нельзя. Поэтому возникают многие вопросы по поводу вот этой "бульдозерной тактики". К сожалению, наши уставы тоже подвержены этому влиянию. Заимствовать можно, но позитивное, применительно к нашей специфике и нашему миропониманию.

— Что бы Вы хотели добавить еще об Илье Григорьевиче?

— Проведя более 30 лет рядом с ним, могу сказать, что таких одержимых людей мало. Мне всегда нравились люди, которые раз и навсегда выбрали свою стезю и всю жизнь с нее не сворачивают несмотря ни на что. Ведь он пять раз был под расстрелом, но никогда от своих идей не отступал. Как пришло к нему это вдохновение и понимание, вот и в 99 лет он живет своей идеей. Это первое. Второе. Он начитан. Однажды я присутствовал при таком разговоре. Один из очень уважаемых людей спросил его: "Как вы, Илья Григорьевич, убиваете время?" Есть такое выражение в быту, — "как убиваете время". Он ответил: "Я этого не понимаю. У меня не хватает времени".

Он спрашивает: "Ты, прочитал эту книгу? Какое у тебя мнение? Посмотри, обрати вот на это внимание". Исключительно быстро читает и прочитанное запоминает. У него громадная личная библиотека. Потом — громадный личный архив[74].

Конечно, личность формируется другими личностями. Нет такого выдающегося деятеля в Советском Союзе или за рубежом из родственного по тем временам национально-освободительного или коммунистического движения, которые бы его не знали. Иосиф Броз Тито. Сложен в общении, но со Стариновым общался свободно. Илья Григорьевич человек не робкого десятка. До самого последнего времени, в самые трудные времена носил орден Югославии. В период осложнения и, как говорят, при "отце родном" иметь югославский орден (не сдать его) означало быть близким к врагу народа. Он пренебрегал этим. Вел большую переписку с зарубежьем.

Ну, а в быту он был очень скромен, неприхотлив. Квартиру получил еще до войны. И вот вся семья, — и взрослый сын, и приемная дочь — все прописаны в ней. И он стоял на очереди, как это положено, как участник Гражданской войны. И вот, когда на 82-м году жизни попросил ускорить получение квартиры, один из зампредов КГБ СССР, я не хочу называть его фамилию, сказал: "Да кто на 82-м году жизни просит квартиру?" Илья Григорьевич поделился этой неприятностью со мной. Я говорю: "Какая же это трудность? Вы сидите с Григорием Карповичем Циневым постоянно в Президиуме на всех больших торжествах. Это — первый зампред. Он вас спросит, Илья как живешь? А вы ему ответьте: Ты то, с квартирой. А вот я-то без квартир. Через день вам все дадут".

Действительно на одном из торжеств, Илья Григорьевич так и сделал. Григорий Карпович вызвал этого зампреда, потому что он первый и не просто первый, а первый с подпоркой и в крик: "Ты почему нас хоронишь! Ты кто такой! Буденовца, говорит, хоронишь! Завтра мне Илья Григорьевич позвонит, и вопрос этот должен быть закрыт. И если еще сделаешь такую промашку, будем говорить по-другому".

Даже в простейших житейских вопросах он испытывал затруднения. Велик в защите Отечества, настоящий патриот, а вот в быту часто испытывает трудности (там, где мог бы просто воспользоваться своими заслугами. Ведь, как участник Гражданской войны он часто находился среди тех людей, которые влияли на положение дел в любой сфере.

Это — светлая личность. И основная светлость заключается в том, что вся его жизнь — любовь к Родине. Любовь. Все проникнуто любовью. Себе он, кроме неприятностей ничего не нажил. Я убежден, что громадная творческая напряженная работа способствует его столь долгой и одухотворенной жизни. И я рад, что судьба позволила мне так долго общаться с ним.

Были моменты, когда я был не согласен с прочитанным. Он терпеливо наставлял: "Читай архивы и работай в архивах. Без знания настоящих истоков будешь все время заблуждаться, колебаться будешь занимать ошибочную позицию. Только изучение достоверных материалов рождает убеждение. Поэтому надо читать и Деникина, и всех, других. Вот когда будет полная гамма информации, тогда… Это не значит, что выйдешь на правильное суждение, нет, но, по крайней мере, будут правильные предпосылки".