Плата за капельку счастья - Евгения Михайлова

И наконец, главная победа. Анатолий все же набил морду Кидринскому, пообещал то же удовольствие Светлане, оговорив:

– Это при том, что я женщин, дам и сук не обижаю. Но не вижу таких в вашем паскудном семействе. Ты меня поняла? Дело всего лишь в том, что потом руки не отмою, а у меня такая работа – требует чистых рук.

Она поняла. Ее муж – не то слово, утирал кровавые сопли и утратил свой жалкий, подлый фальцет.

После этого подвига Анатолий пришел к пузатому участковому Степе, который сидел на месте друга Вадима.

– У меня явка с повинной, – сказал Анатолий. – Факт хулиганства и угроз. Мой вариант решения. Штраф по статье. Тебе как передаточной инстанции вручаю сумму прописью на зеленку, йод, бинты и успокоительное для нервов пострадавшим. Под расписку, конечно. Тысячу за труды.

– Толя, ты у нас живешь не первый год. Вроде знакомы. Какая расписка? Не доверяешь? Ты такой известный архитектор, ты что, будешь тратить время на походы в суд и за зеленкой или че еще ты там придумал… Оставь деньги. Я все сделаю. И это… И зеленку. И сам отнесу. Если сомневаешься, принесу тебе квитанцию и чеки.

– Я не сомневаюсь. Не надо мне ничего приносить. Десять тысяч нормально?

Степа глубоко задумался.

– В пятнадцать уложимся. Три заплачу мировому судье, чтобы вне очереди и заочно. Чтобы заочно… Это еще пять. И мне еще три на срочные расходы.

– Без вопросов. Это по-божески. Ты мне очень нравишься в качестве миротворца и медбрата.

Анатолий положил перед Степой двадцать тысяч.

– Ой, захвалил, – кокетливо сказал Степа.

Приближался день рождения Берты. Анатолий предложил ей поехать в салон к известному дизайнеру и купить наконец настоящее вечернее платье.

– Дорого, – сначала засомневалась Берта.

– Дешево, моя дорогая. Все для тебя дешево.

И они поехали. Думали по дороге об одном и том же. Они уже привыкли, что думают часто об одном и том же, иногда одними словами.

«Интересно, какой меня увидит дизайнер», – думала Берта.

«Интересно, этот парень увидит в ней то, что и я?» – думал Анатолий.

Берта думала о бордовом или лиловом платье. Анатолий думал о светлом, с мелкими асимметричными цветами – летящем и прозрачном. А дизайнер, пристально посмотрев на Берту, сказал:

– Для вас у меня один вариант.

И вынес черное длинное платье. Берта вышла из примерочной, и у Анатолия перехватило дыхание. Рот пересох, руки задрожали, как бывает у мужчин от непосильной страсти. Это платье, с вставкой на груди и рукавами из такой тонкой вуали, что не верилось, что она может держаться, не рассыпаясь на черные мушки, – обтягивало нежную, пылкую Берту, как оправа из черного золота. Блестящий архитектор не мог ошибаться: так выглядит совершенство.

Они оставили платье для завершения. Вернулись домой, и Берта решила заказать по Интернету духи.

– На это не будем тратить время, – сказала она.

Выбрала три аромата, которые любит всю жизнь. Прохладный и томительный от Issey Mieake, теплый, как густой летний туман от Valentino и легкий цветочный от Nina Ricci. Недорогие, вечные духи для любого гардероба. Хоть с собаками гуляй. У них приняли заказ. Позвонили буквально через час и сказали, что готовы привезти.

– Так быстро? – удивилась Берта.

– Других заказов нет, – объяснила хозяйка магазина. – Кризис.

Назвала общую сумму, включая доставку. Курьер приехал еще через час. Вручил довольно большую коробку, перевязанную лентой. Берта посмотрела бланк заказа, там были написаны все заказанные ею духи и названная сумма. Расплатилась. Курьер уехал.

Берта распечатала сверток, достала коробку. В ней было много слоев розовой подарочной бумаги. А в ней оказалась одна, совсем маленькая коробочка из черного сафьяна, в которой прятался маленький пузырек. И написано на нем было «PASSAGE DE Enfer».

– Перепутали? – схватил телефон Анатолий.

– Нет. Этот пузырек стоит больше нашего заказа. Это дорогие, нишевые, селективные духи. «Дорога в ад» называются. Они не перепутали. Это другое.

Анатолий все же набрал телефон магазина, никто не отвечал. Не отвечал и телефон курьера, который им звонил о своем приезде. Не отвечали эти телефоны и на следующий день.

Домой они не могли никого пригласить из-за ремонта. Поехали отмечать день рождения Берты в бюро «Скорой юридической помощи». Друзья, конечно, ахнули, увидев Берту, но без слов, в общем. Опять была одна бутылка шампанского на всех, грузинская выпечка из палатки, опять все были на работе и за рулем. Толя показал полученные ими духи и бланк заказа. Все сурово кивнули.

– Да, – подтвердил опасения Масленников, – следующий уровень. Решаем. Мы с вами, друзья.

Глава четвертая

Победа Кольцова

Берта приехала к Юре. Мальчик ей так улыбался. Он учился смеяться. Он почти научился не прятать слезы из страха наказаний. Он узнавал о том, что дети живут и без слез. Каждый проглоченный им кусочек, каждый его глоток зажигали спящую радость в сердце Берты. Они провели счастливый час. Амина хлопотала вокруг них и иногда называла его Умаром. Юра смеялся.

Когда Берта вышла из палаты, ее в коридоре ждал заведующий отделением, в этой же больнице лежали и другие дети из дома ребенка Юры.

– У нас информация для вас, Берта Леонидовна. Не заметили сразу: большое количество проблем с детьми. На них много гематом, ушибов, заживших ран разной сложности. Но вчера один мальчик был на осмотре у стоматолога. Странная вещь обнаружилась. Шрамы на щеках оказались залеченными сквозными отверстиями. Такие же следы мы нашли и у других детей.

– Что это может быть?

– Я думал и рылся в литературе всю ночь. Позвонил одному академику – физиологу и биологу. Мы пришли к одному выводу. Это эксперименты. Опыты на детях. Уверены на девяносто девять процентов: это продолжение опытов академика Павлова. Он оставил после себя немало учеников и продолжателей дела. Они наверняка оставили своих продолжателей. Опыты на беспризорных детях щедро финансировали большевики, любители сироток, ставших такими по их воле. Условный рефлекс Павлова. Основа порабощения, зомбирования людей. У всех млекопитающих эти рефлексы одинаковые. Вот таким нам кажется происхождение этих отверстий, сделанных явно хирургическим путем: трубочки выводятся сквозь щеки наружу – от слюнных желез.

– Это могли делать в детском доме?

– Однозначно – нет. Требуется серьезная лаборатория, научный коллектив. Мой совет: ищите НИИ с виварием, который хорошо финансируется. Это будет не очень сложно. Виварии с собаками закрываются как слишком дорогие. Ваши следователи могут поговорить с детьми. Старшие, возможно, сумеют описать место, куда их возили. К примеру, такие следы есть у Кузьмы Кузьмина, вундеркинда по всем параметрам.

Берта села в машину и позвонила Сергею.

– Кажется, я теперь к этой разгадке близок, – ответил он, выслушав. – Понять никак не мог, где искать. Дело в том, что среди денег, которые департамент получал на детские дома и интернаты, есть регулярные суммы из федерального бюджета. Причем арестованный фигурант Васильев настаивает как раз на версии воровства. Признает факт соучастия, просто не знает, куда ушли деньги. А они не уходили! На них действительно закуплено дорогое импортное оборудование. Оно поступило в страну, но его нет ни в одном детском учреждении. Спасибо твоим врачам. Поговорю и с Кузьмой, и с человеком, который заказывал и курировал поставки этого оборудования. Встреча с Лилией Петровной Абрамовой у меня назначена. Теперь я понимаю, где искать. Подумаю, как.

В таких горящих случаях на вопрос «как» есть один ответ: «За деньги». Дама назвала предельно крупную сумму в обмен на документы с реквизитами отправлявшей и принимавшей сторон.

– Вы понимаете, конечно, что речь идет о моей жизни. Мне нужно уехать из страны как можно быстрее. Этой суммы хватит. Давно знала, что нужно бежать, что все это всплывет. Дело, видимо, заведено или будет заведено. Прошусь под программу «защита свидетеля». Сейчас вернусь на работу и напишу заявление об уходе. Адрес мой вы знаете.

Деньги за информацию на ее счет пришли от агентства Армена в процессе разговора. Сергей посоветовал их снять сразу и положить в ячейку другого банка.

Дальше все шло уже по четкому плану. Очень быстро были раскрыты реквизиты, они даже не были подставными: суммы значились в реальных расходах. Отправляли из бухгалтерии Степанова, принимал полузабытый научно-исследовательский институт теоретической биологии РАН, который академия давно уже практически не финансировала. Адрес этого НИИ совпал с описанием дороги от детского дома Юры, полученным от Кузьмы.

Бригада Земцова, люди агентства «Скорая юридическая помощь» были там к вечеру. Уже с ордером на обыск в рамках заведенного дела. Вывели в наручниках мирных и добрых ученых, любителей животных и детей. Вскрыв сплошные ворота, обитые жестью, попали в ад. Там, в клетках, лежали собаки и дети. Собаки на дощатом полу, дети – привязанные к металлическим ржавым кроватям. Датчики, трубочки… Это дорогущее оборудование. Живодеры не скупятся, когда речь идет о том, чтобы продлить свою власть, подготовить для нее новых рабов.