Южные ночи - Сьюзен Уэлдон

Тревор едва не повис на ветке, чтобы разглядеть его. Лежа на боку, корова-мать придерживала свое чадо ластом и покачивала его, как в люльке, на поверхности воды. Эта нежность произвела на Тревора такое впечатление, что он сам удивился. И действительно, толстые, плавно передвигающиеся существа были невероятно грациозны и по-особому красивы. Казалось, они все понимают и даже испытывают привязанность к человеку. Огромный ламантин-самец кружил возле Леа, легонько подталкивая ее, а она тихо взвизгивала от восторга, когда ей удавалось тронуть его ладонью.

— Я же говорила тебе, Джесс, что они не могут обидеть. Они совсем ручные, ты же знаешь. Иди сюда Давай поглядим, подпустит ли тебя Зевс.

— Ни за что и никогда. Твой Зевс может оказаться ревнивцем.

— Не будь дурачком, Джесс. У него же есть жена да еще и ребенок в придачу. Гляди! Я покажу тебе, какой он ручной. — Леа дождалась, когда ламантин подплывет поближе, протянула руки и провела ладонями по его спине. — Мы уже пробовали так играть. Знаешь, как здорово!

— Леа!

— Говори потише, — потребовала девушка строгим шепотом.

— О, черт возьми! — ругнулся Джесс. А когда она прильнула к проплывающей мимо широкой спине зверя, сорвал с себя сапоги, рубашку, расстегнул ремень на брюках и второпях небрежно скинул все это на землю.

Тревор едва удержался от смеха. Трудно сказать, что забавляло его сильнее: ярость Батлера или детская радость Леа по поводу удавшегося рискованного трюка. Она напоминала полуобнаженную речную нимфу. Когда же девушка наконец встала на дно и отпустила ламантина, от всей души заливаясь звонким хохотом, ее стройные ноги и соблазнительные ягодицы отчетливо прорисовались под мокрой материей панталон. Тревор тоже широко улыбнулся. Непристойное, даже несколько эксцентричное поведение Леа до глубины души шокировало его. Но также и взволновало…

Вдруг Зевс перевернулся, Леа упала ему на брюхо и ушла под воду. Хотя Тревор прекрасно понимал, что ламантин не собирается причинять зло девушке, но размеры морской коровы могли оказаться опасными. Прескотт уже приготовился броситься на выручку, но резкое восклицание и внезапный скачок Батлера в воду удержали его на месте.

Через несколько мгновений Зевс завершил свой кувырок, и Леа вновь очутилась на поверхности. Отплевываясь от воды и отчаянно хохоча, она принялась грести к берегу. Джесс, упершись кулаками в бока и стоя по бедра в воде, неодобрительно смотрел на нее, когда она приблизилась, сразу же схватил ее за руку и вытащил на отмель.

— Очень глупо, — проворчал он.

— Отпусти меня, Джесс. — Волна шлепала ее по животу. — Ты не имеешь права.

— Отпущу, только если пообещаешь больше так не рисковать. Я люблю тебя, Леа.

Она вырвала свою руку.

— Очевидно, недостаточно сильно, если не хочешь на мне жениться.

Джесс снова поймал ее руку и прижал к своей груди.

— Я же тебе все объяснил. Может быть, ты все-таки решишься уехать вместе со мной?

— Джесс Батлер, ты прекрасно понимаешь, что я никогда не покину эту плантацию.

Погрузив пальцы в ее спутанные темные пряди, он ответил:

— Знаю, прекрасно знаю! Ты гораздо глубже чувствуешь эту землю, чем… Но женщина должна следовать за своим мужем… Мне никогда не удастся заставить тебя думать так же, как другие!

— Я не знаю, чего тебе от меня надо, Джесс. Действительно не знаю. — С этими словами обхватив его талию, она заглянула Батлеру в глаза. — Но ведь если бы мы поженились, то у тебя впереди было бы много времени, чтобы все мне объяснить. «Ривервинд» нужен хозяин.

— Черт возьми, Леа. Ты, может, и не понимаешь, что я имею в виду, но зато ты прекрасно знаешь, как вынудить мужчину забыть о собственных сокровенных мечтах. Ты хочешь, чтобы я стал формальным главой, тогда как ты сама продолжишь управлять плантацией?

— А разве это плохо? У нас обоих было бы то, чего мы так ищем.

При виде обнявшейся парочки Тревор насупился. Если бы он не боялся обнаружить своего присутствия, то немедленно отправился бы домой. Он испытывал омерзение к самому себе, у него чесались руки немедленно броситься в воду и вырвать Леа из объятий Батлера, но мешала нога. Ну вот, опять его спасает собственная ущербность. Именно она помогла ему не сделать из себя идиота.

Когда Леа обхватила шею Джесса и подставила свои губы для поцелуя, Прескотт сжал кулаки и в который уже раз пережил леденящий душу холод.

Джесс от восторга ахнул и принял предложенное. Тревор по достоинству оценил этот поцелуй и поспешил закрыть глаза. Его переполняли неведомые до сих пор чувства. Ревность? Да ни за что! Ничего подобного с ним прежде не случалось, и уж тем более он не должен испытывать такое в отношении женщины, которую считает абсолютно не парой для себя.

Однако в памяти его вспыл образ Леа в мокром исподнем: тонкая ткань, прилипшая к ее коже, скорее обнажала, чем скрывала тело девушки… Ему потребовалось собрать в кулак все свое самообладание, чтобы не выскочить на лошади из-под дубовых ветвей. И в тот самый миг, когда он уже был готов сделать это, Тревор услышал хриплый голос Джесса и открыл глаза.

— Боже всемогущий! Женщина, еще минута, и ты уговорила бы меня остаться. — Джесс отвернулся и побрел к берегу.

— Не уходи.

Он резко хмыкнул:

— Ты сама не понимаешь, что говоришь. Если я еще хоть ненадолго задержусь, то ты кончишь тем же, что и в прошлый раз: прокричишь мне вслед свои проклятия. Поверь, я правильно делаю, оставляя тебя.

Леа быстро зашагала вслед за ним, расталкивая тяжелую воду бедрами. Уже на берегу она подошла к Джессу сзади, нерешительно протянула руку и дотронулась до его спины Парень отпрянул, словно его обожгло огнем.

— Но Джесс…

Поворачиваясь к ней лицом, Батлер прикрыл свою грудь рубахой.

— Леа, — предупредил он, — ты не ведаешь, что творишь со мной. — Внезапно он резко отвел взгляд. — Господи! Да ты же почти голая.

Тут она бросилась к кустистой низенькой пальме и выглянула уже из-за ее листьев.

— Прости, Джесс. Я не подумала об этом. Но почему между нами не может все оставаться так, как было прежде? — Она удрученно огляделась. — Ты же все еще мой лучший друг.

Джесс что-то проворчал, просовывая руки в рукава рубахи Затем натянул штаны и сапоги. Наконец, застегнув пряжку на поясе и отвязав лошадь, он вскочил в седло.

— Мы слишком далеко зашли, но Бог мне поможет, иначе я не знаю, как удержаться и не зайти еще дальше. — И он помчался галопом прочь с этого берега.

Леа в изумлении поглядела ему вслед, а Тревор с облегчением вздохнул. Ему хотелось ненавидеть Батлера, но он не мог удержаться от симпатии к этому мальчику. Ведь и сам он страдал от того же всепоглощающего желания, непреодолимой мечты о женщине, чья преданность и любовь уготована не живому мужчине, а куску земли.