Молот и крест. Крест и король. Король и император - Гарри Гаррисон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако еще хуже камней был уклон. Ни один северянин, проведший в море недели, не был готов к дальним прогулкам, но даже быстроногому финскому охотнику пришлось бы туго, если бы мышцы бедер онемели от запредельной боли, и он, наверное, зарекся бы впредь ходить пешком. Но сейчас все сосредоточились только на том, чтобы взобраться по склону – хоть на карачках, хоть ползком на животе.
А смерть им грозила от жажды. От жажды и от сердечного приступа. В футе над землей клубилась пыль, забивалась в ноздри ползущего, попадала в рот и колом стояла в горле. Сначала у каждого был кожаный мех с водой. Первую остановку они сделали меньше чем через милю. Следующие привалы все учащались. На третьем привале Шеф, уже хриплым голосом, распорядился, чтобы викинги все до одного сняли кольчуги и кожаные поддевки и несли их скатками на спине. Сейчас Шеф сам нес чужую скатку. Он заметил, что Стирр, кузен Бранда, все больше багровел, пока по цвету не сравнялся с черничным соком. Теперь же Стирр сделался смертельно-бледным. А проклятый мальчишка то и дело исчезал впереди и снова возвращался, свистом звал за собой. Шеф повернулся к Квикке, который держался немного лучше других и тоже нес чью-то ношу вдобавок к своей.
– Когда этот паршивец вернется в следующий раз, – прохрипел Шеф, – и тебе покажется, что он решил сбежать, застрели его.
– Соломон, – сказал король переводчику, который легко переносил жару и жажду, хотя дышал тяжело и шатался от усталости, – переведи ему. Отдых и вода. Или мы его убьем.
Соломон вроде что-то ответил, но Шеф не слушал. Маленький проводник возвратился. Шеф со стоном попытался ухватить его за рубашку, но паренек извернулся, досадливо махнул рукой и бросился наверх. Квикка навел арбалет дрожащими руками. Оказалось, что в нескольких шагах наверху проходит гребень, за которым стремительно исчез мальчишка.
Собрав последние силы, Шеф перебрался через гребень. Увидел перед собой захудалую деревушку в дюжину домов, из камней, которые, должно быть, наковыряли в окрестных скалах. Гораздо лучше деревни смотрелась зеленая лужайка перед ней. Неподалеку, пробиваясь из скалы над каменной выемкой, бил родник. Сквозь неумолчный стрекот цикад в кустах Шеф вдруг явственно услышал журчание воды.
Он оглянулся, увидел, что его люди преодолевают последнюю сотню ярдов подъема. Попытался крикнуть «вода!», но слова застряли в пересохшей глотке. Ближайший воин прочитал это слово в его глазах и с новыми силами устремился вперед. Далеко ниже по склону Стирр, Берси, Торгильс и Огмунд продолжали брести спотыкаясь.
Шеф сбежал по склону, схватил ближайшего воина, прохрипел ему в ухо: «Вода», подтолкнул его к гребню. Спустился к следующему. Стирра пришлось нести последние пятьдесят шагов, и, оказавшись наверху, он, хотя Шеф и упирался ему плечом под мышку, шатался на ровном месте как пьяный.
«Впечатление мы производим никудышное, – понял Шеф, – кто бы на нас ни смотрел. Не король со свитой, а ватага нищих с пляшущим медведем на поводке». Он постарался утвердить Стирра на ногах и рявкнул, чтобы тот собрался, вел себя как настоящий дренгр. Стирр поплелся к воде, его встречал Берси с ведром. Половину плеснул на задыхающегося великана, остальное вылил ему в ладони.
– Он умрет, если сейчас нахлебается холодной воды, – сказал Соломон, стоя с пустым ковшом.
Шеф кивнул и огляделся. Остальные жадно пили, явно не способные думать ни о чем, кроме своей жажды. Он и сам ощущал аромат воды, чувствовал непреодолимую потребность броситься к ней и окунуться, как сделали все.
За ними следили. Если это ловушка, то она сработала. Уже долгое время его люди не смогли бы ничего противопоставить мечу, дротику и стреле, разве что враги не пускали бы их к воде. Шеф заставил себя гордо выпрямиться, с напускным равнодушием принял от Квикки полный ковш и, подняв голову, пошел к группке следящих за пришельцами людей.
Они были вооружены луками и топорами, но это не выглядело опасным. Просто орудия охоты и труда и люди, числом около тридцати, – пастухи и птицебои, а не воины. Ни один не выделялся одеждой и другими приметами власти, но Шеф умел наблюдать за манерами поведения. Вот этот, седобородый и без оружия, – он и есть главный.
Шеф подошел к нему, попытался насмешливо сказать: «Вы нас победили своими дорогами», – но слова не выходили из горла. Он поднес ковш к лицу, прополоскал рот от пыли, ощутил, как вода ласкает нёбо. Почувствовал желание проглотить воду, жгучее, почти непреодолимое. Он должен доказать этим людям свою власть, по крайней мере власть над самим собой. Он выплюнул воду на землю, произнес свою фразу.
Ни малейшего признака понимания. Когда Шеф выплюнул воду, глаза седобородого расширились, но теперь тот просто морщил лоб. Шеф попробовал обратиться на своем примитивном арабском:
– Вы взяли нашу женщину.
Седобородый кивнул.
– Теперь вы должны ее отдать.
– Сначала ты скажешь мне кое-что. Разве тебе не нужна вода?
Шеф поднял ковш, глянул на воду, вылил ее на землю.
– Я пью, когда этого хочу я, а не мое тело.
Легкое оживление среди слушателей.
– Тогда ответь, что ты носишь на груди.
Шеф глянул на амулет своего бога Рига. Все это напоминало давнишнюю сцену, когда он впервые встретился с Торвином. Подразумевалось здесь больше, чем говорилось.
– На моем языке это называется лесенка. На языке моего бога и на языке того Пути, которым я иду, это называется краки. Однажды я встретил человека, который назвал это Градуалем.
Теперь его слушали чрезвычайно внимательно. Подошел Соломон, Шеф жестом отослал его назад. Не стоит терять личный контакт, даже если можно говорить лишь на исковерканном арабском.
– Кто назвал его так?
– Это был император Бруно.
– Ты был близок к нему? Он твой друг?
– Я был так же близко к нему, как к тебе. Но он мне не друг. Он держал меч у моего горла. Я слышал, что сейчас он снова хочет приблизиться ко мне.
– Он знает про Градуаль. – Похоже, седобородый сказал это самому себе. Он снова поднял взгляд. – Чужестранец, ты знаешь о Копье, которое он носит?
– Я дал ему это Копье. Точнее, он взял его у меня.
– Тогда и ты, наверно, хотел бы взять что-нибудь у него?
– Я не прочь.
Похоже, атмосфера начала разряжаться. Шеф обернулся и увидел, что его люди снова на ногах, вооружены и выглядят так, словно готовы защищать короля от внезапного нападения, а не то и
