Подменная дочь клана Огневых (СИ) - Галина Мерзлякова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так вот, об Иване. Хотя брат учился и жил в столице, он довольно часто приезжал в Огневку, поместье, которое когда-то, лет триста назад, было пожаловано молодому лейтенанту Огневу за проявленную отвагу в русско-турецкой войне. Как я заметила, предки большой фантазией не обладали, но это так, лирическое отступление. В общем, Иван довольно часто бывал в столице губернии, и это запустило безумную цепь совпадений. Младший брат близкого друга моего брата учится в нашей школе. Этого самого младшего брата Иван и его друг забирали из школы в конце прошлого учебного года. Именно в это время я выиграла одну из крупных олимпиад, не Всеимперскую, конечно, но тоже крупную. В групповом зачете, но это так, милые частности. И в честь этого знаменательного события моя мордашка была на доске почета. Мордашка Ивану показалась на удивление знакомой. И вот я бы на этом остановилась, ну мордашка знакомая, видел где-то и ладно. И вообще, говорят, все люди немного похожи друг на друга. Но это я, а Иван полез разбираться: кто, откуда, и почему знакомо. На первые два вопроса ответ можно получить безо всякого труда. Достаточно было подойти к доске почета и прочитать. Да, год рождения не указан, зато указан класс, что сильно сужает временные рамки. Особо много времени разбираться у Ивана не было и он, нисколько не сомневаясь, обратился к услугам клана Ветровых, привет неугомонной Яне, и тем самым запустил механизм выявления подменышей. У Ветровых ушло четыре месяца на то, чтобы проверить контакты Ивана и понять: сирота из приюта нигде не могла пересечься с наследником клана, а потом кто-то обратил внимание на наше с ним сходство и копать начали уже в другом направлении. Ну и накопали. Что интересно, почитав отчет Ветровых, Иван не запихал его в дальний угол, а проинформировал семью. Всю семью, включая дедушку, и с этого момента зарыть папочку в самом дальнем и самом темном углу семейного кладбища секретов стало невозможно, даже если кому-то, не будем показывать пальцем, этого очень хотелось. Игорь Савельевич придавал крови большое значение, а его слово в клане до сих пор имеет очень большой вес. Ну а чем все закончилось, и так понятно.
Честно говоря, я сейчас, перед неизбежной встречей с дедом, безумно волновалась, настолько, что хотелось развернуть машины и поехать обратно. Правда, тетушка мне этого не позволит, поэтому приходилось проводить мысленные репетиции встречи с дедом, проигрывая в голове все возможные ситуации, большинство из которых почему-то неизменно оказывались негативными. А еще у меня потели ладошки, от чего хотелось незаметно вытереть их об обивку сиденья. И нет, я не настолько невоспитанная свинка, чтобы делать так постоянно, просто это навязчивое желание крутилось где-то в районе затылка. То премерзейшее чувство, когда ты знаешь, что так делать неприлично, когда ты в принципе так не делаешь, но кто-то за ухом соблазнительно шепчет: а что если?.. Никто же не увидит…
Вытерла ладошки носовым платком, запиханным на всякий случай в карман джинсов. Вот и пригодился.
Огневка оказалась далека от классической деревеньки мелкопоместного графа. Опустим тот момент, что Игнат Игоревич Огнев далеко не мелкопоместный аристократ. Вместо классических деревенских срубов, в окружении забытых под снегами озимых, меня ожидал небольшой коттеджный поселок с вполне современными домиками в стиле неоклассицизма. Они терялись в деревьях и кустах и органично обрамляли старое поместье, построенное в середине восемнадцатого века Николаем Александровичем Львовым, известным архитектором с пробуждением «Иллюзия». Он все свои творения не только показывал заказчикам в рисунках и чертежах, но и представлял в виде объемных иллюзий, что значительно расширяло количество его клиентов. И да, я про Огневку специально прочитала перед приездом.
Тяжелые кованые ворота медленно отворились, пропуская наш кортеж на территорию поместья. Сердце бешено забилось где-то в районе горла, но я мужественно взяла себя в руки и вышла из машины. Хотелось бы думать, что это получилось у меня элегантно и непринужденно, с грацией Анастасии Федоровны, но на деле это было близко к тому, как вываливают мешок с картошкой, который слишком тяжелый и большой, чтобы его передать как-то более аккуратно. Одернув куртку и как-то приведя себя в относительный порядок, решила, что я наконец готова к судьбоносной встрече. В любом случае хуже уже не будет. От ворот к крыльцу вела мощеная дорожка, и на протяжении всего пути меня не оставляла мысль, что живущий в данном доме скрытый садист или маньяк. Мне и в кроссовках было скользко и неудобно, а уж насколько неудобно должно быть тетушке в туфлях на тонкой шпильке, я не представляла. Но Анастасия Федоровна по этому коврику начинающего костоправа шла как по ковровой дорожке, намертво приклеенной к идеально ровной поверхности. Да, я завидую, я даже этого не скрываю, ибо знаю, как сама хожу на этих самых шпильках.
Ну что тут можно сказать. Ожидание: дверь нам открывает настоящий дворецкий во фраке и лайковых перчатках, на носу пенсне и выражение лица, будто он прямо сейчас съел килограмм лимонов. Реальность: дверь нам открывает невысокая пухленькая бабушка в платочке, румяная, улыбающаяся, и вся такая уютная-уютная, и с ходу так:
— Ой, Настюшка, а мы уж вас так заждались, так заждались!
Выражение лица у тетушки было таким, словно она прямо сейчас съела килограмм лимонов. Очень хотелось рассмеяться в голос, но я сдержалась. Подозреваю, в этой ситуации любой мой смешок был бы равнозначен подписанию себе смертного приговора.
— А это кто у тебя там так робко за спиной прячется? — Снова запричитала дама, — Выйди, покажись. Меня буквально вытащили из за тети. Невысокая бабушка с добрыми-добрыми глазами, укутанная в павлопосадский платок, по моему скромному впечатлению, вполне могла остановить на скаку не только коня, но и слона. Боевого. Меня крутили, вертели, а потом снова запричитали.
— Нет, ну ты посмотри на нее, бедную. Настюшка, совсем ребенка голосом заморила! Сама на своих диетах сидишь, и ребенка голодом
