Реальная угроза - Олег Авраменко

– Ничего не могу вам сказать, коллега. Я вовсе не следую здешним обычаям, просто у меня так сложилось. Надеюсь, сложилось благополучно.

По стандартной спецификации, корветы оснащались только одной парой вакуумных излучателей – на носу и киле, а на концах их крыльев монтировались специальные отражатели, обеспечивавшие образование устойчивого энергетического «кокона» вокруг корабля. Но корвет «Орион» имел Целых три пары полноценных излучателей – вторая была Установлена на месте отражателей, а третья крепилась на сверхпрочных фермах сверху и снизу фюзеляжа, перпендикулярно плоскости крыльев.

Разглядывая свой будущий корабль, когда мы подлетали к нему на шлюпке, я не без некоторой опаски размышлял о том, насколько хорошо сбалансированы дополнительные излучатели – ведь их монтаж производился здесь, в условиях недостаточно продвинутых космических технологий Ютланда. Об эстетическом аспекте модернизации и говорить не приходилось – из-за этих вертикальных надстроек и непропорционально больших цилиндров излучателей на концах крыльев корвет растерял изрядную долю своего изящества. Словно подслушав мои мысли, Ольсен сказал:

– Теперь нашу птичку не посадишь на планету в аэродинамическом режиме. Зато в космосе она зверь. Я летаю на «Орионе» уже пятый год, это один из самых быстроходных корветов нашего флота – и в спокойном вакууме, и в штормящем. Безопасное погружение возможно в двух с половиной астроединицах от звезды; правда, поначалу он идет туговато, но уже в десяти единицах можно смело врубать форсаж. Наша аномалия для него – что масло для ножа.

После старта все девять кораблей бригады с запущенными на полную мощность термоядерными двигателями легли на расчетный курс и на досветовой скорости стали удаляться от звезды. В ближайшие пять часов ничего интересного не предвиделось, поэтому я покинул мостик, куда меня перед отлетом любезно пригласил Ольсен, и отправился отдыхать в свою каюту. Не в капитанскую, конечно, я пока что не был командиром «Ориона», а всего лишь пассажиром. Хорошо еще, что моя временная каюта оказалась довольно просторной и одноместной – эту привилегию мне предоставили не из-за отца, а в силу моего звания.

А так корвет был забит пассажирами под завязку. Помимо собственной команды, он вез еще три экипажа – для двух новых фрегатов и крейсера. И хотя экипажи были сформированы по минимуму, лишь для того, чтобы перегнать корабли до Ютланда, на борту все равно было тесновато. По идее, вместо бригады из девяти корветов следовало бы послать за новыми кораблями пару крейсеров, но отец объяснил мне, что не хочет рисковать. Посредники, снабжавшие Ютланд новыми кораблями, не знали о местонахождении планеты, поэтому могли выдать только расположение промежуточных баз, где осуществлялась их передача. На случай возможной засады у легких, быстроходных и высокоманевренных корветов было гораздо больше шансов избежать контакта с противником и скрыться, заметя за собой следы…

Спать мне не очень хотелось, однако я заставил себя заснуть, чтобы затем свежим взглядом оценить работу пилотов, моих будущих подчиненных, а также то, как функционирует в условиях аномалии система погружения корвета, усиленная двумя дополнительными парами излучателей.

Проспал я более четырех часов, пока меня не разбудил по интеркому капитан Ольсен, предупредивший, что корабль уже подходит к отметке двух с половиной астроединиц от звезды. Я торопливо привел себя в порядок после сна, перекусил бутербродами из холодильника, запивая их кофе, надел форму цвета хаки с капитанскими значками на воротнике (не хотелось щеголять в погонах, пока я не стал настоящим капитаном корабля) и отправился на мостик.

Поднявшись на главную палубу, я лицом к лицу столкнулся с человеком, которого никак не рассчитывал здесь встретить и, честно говоря, предпочел бы никогда в жизни с ним не встречаться.

Быть может, вы уже догадались, что это был Гарсия. Именно он – заметно похудевший, почти уже стройный (небось благодаря эндокринину), в щегольском белом мундире с погонами лейтенанта-командора. Увидев меня, он по всем правилам отдал мне честь.

– Капитан, сэр!

Я потрясение смотрел на него, не веря своим глазам.

– Гарсия, вы?!

– Да, капитан.

– Что вы здесь делаете? Надеюсь… – Меня посетила ужасная мысль. – Надеюсь, вы не в команде «Ориона»?

– К сожалению, я не удостоился чести служить под вашим началом, – ответил Гарсия. Я так и не понял, иронизирует он или говорит серьезно. – Меня назначили вторым пилотом на новом крейсере капитана Ольсена.

– Непременно выражу ему мои соболезнования, – сказал я, с трудом подавив облегченный вздох. В первый момент я не на шутку испугался, что отец подсунул мне большущую свинью в лице Гарсии. – Держу пари, Ольсен понятия не имеет, какой он подарочек получил. После захвата «Марианны» вы, конечно же, сфабриковали свою медицинскую карту и изменили записи в судовом журнале, а ваши сообщники покрыли вас. Ясное дело – рука руку моет.

Гарсия покачал головой:

– Я ничего не подделывал, капитан. Командованию во главе с вашим отцом известна вся история.

– Вот как? Тогда я не понимаю, почему вас приняли на службу. После всего случившегося я не доверил бы вам даже управление флайером.

– Дело в том, сэр, что я симулировал. И конфликт с вами, и свое нервное расстройство. А перед тем я заручился согласием майора Алавеса… то есть теперь уже подполковника Алавеса.

– Но зачем?

– Чтобы оказать вам услугу. Когда я узнал; что вы сын великого адмирала Шнайдера, то решил помочь вам.

На секунду я онемел.

– Что?.. Какая услуга? Чем вы мне помогли?

– Вам – опосредствованно через вашу подругу, Элис Тернер. Ведь вы сильно переживали за нее, что она портит себе жизнь, работая не по специальности. Благодаря мне, Тернер попала в летную команду, получила хорошую практику и даже заслужила погоны мичмана. А вам это доставило удовольствие.

– Черт!.. – пробормотал я растерянно. – Но зачем было устраивать целый спектакль? Разве нельзя было просто сказаться больным? Вы даже не представляете, как уязвляло ваше злословие Элис. – О том, что это уязвляло и меня, я говорить не стал.

– Тем самым я привлек к Тернер внимание начальства – раз, – объяснил Гарсия. – В этой ситуации она выглядела пострадавшей – два. Не в последнюю очередь из-за этого кэп Павлов и шкипер Томассон допустили ее к полетам. Хотя бы для того, чтобы компенсировать нанесенный ей моральный ущерб. В конце концов они отвечали за все происходящее на корабле и чувствовали свою вину в том, что не смогли оградить ее от моих нападок.

Может, я неблагодарный человек. Может быть… В любом случае я не преисполнился к Гарсии признательности. Нет, я поверил его словам. Вернее, допустил, что он скорее всего говорит правду. Но мое отношение к нему не изменилось. И вовсе не потому, что я такой злопамятный, неспособный простить и забыть былые обиды. Просто я всегда питал глубокую неприязнь к людям, готовым уронить собственное достоинство ради карьеры. А Гарсия так и поступил. Он устроил всю эту клоунаду затем, чтобы наверняка привлечь к себе внимание отца. Если бы он просто симулировал болезнь, это могло бы пройти незамеченным. А так отец, даже при беглом просмотре судового журнала «Марианны», никак не мог пропустить частых упоминаний о нашем конфликте. И он, разумеется, спросил у майора (то бишь уже подполковника) Алавеса: «С чего это ваш Гарсия взъелся на моего сына?» Ну и тогда Алавес все ему рассказал. Дело обернулось таким образом, что Гарсия – ни сам, ни посредством других – не навязывался отцу, требуя благодарности за оказанную мне и Элис услугу, он вроде как действовал из бескорыстных побуждений. Отец, конечно, быстро разобрался в ситуации, сообразил, что Гарсия откровенно и беззастенчиво выслуживался, но тем не менее был вынужден отблагодарить его. И отблагодарил…

– Лейтком Гарсия, – произнес я. – Хотя вы старше меня по возрасту, я старше вас по званию. Вы признаете за мной право отдавать вам приказы?

– Безусловно, капитан Шнайдер. Но, разумеется, только в пределах вашей компетенции.

– Так вот, – продолжал я, – на время полета постарайтесь не попадаться мне на глаза. Избегайте меня, словно я чумной. Например, сейчас я иду в рубку управления… Намек поняли?

– Да, сэр.

– Отлично! – С этими словами я обошел Гарсию и зашагал дальше.

На мостике, в преддверии погружения в штормящий на все четырнадцать баллов вакуум, царила спокойная деловая обстановка, ничуть не напоминавшая тот аврал на «Марианне», когда мы проходили аномалию. У пультов управления, как и положено для корвета, дежурили три человека – штурман, оператор погружения и навигатор; место помощника штурмана здесь относилось к числу резервных и пустовало.

Состав летной вахты был другой, чем тот, с которым «Орион» стартовал с орбиты. Безусловно, это была Первая группа. Вернее, Основная летная группа. Ввиду нехватки личного состава, Ютландские ВКС не могли позволить себе комплектовать экипажи кораблей полностью, в расчете на все три вахты. К примеру, в команду корвета на постоянной основе входили три штатных пилота плюс парочка стажеров – недавних выпускников военного училища. Лишь когда корабль отправлялся в длительный полет, летно-навигационную службу пополняли до необходимого оптимума. Для «Ориона» это девять штатных пилотов, не считая шкипера и старпома.