Африканский гамбит (СИ) - Птица Алексей

И сказав эти слова, Феликс дал команду сворачивать лагерь. Через час, оставшиеся наёмники, и все негры-носильщики, испуганно оглядываясь на умирающего, но всё ещё живого, испанца, отданного на волю судьбы, покинули лагерь.

Ещё часа через два, когда стало темнеть, а испанец всё ещё жил, из джунглей, неслышно ступая огромными лапами, вышел великолепный зверь, в пятнистой шкуре. Почуяв запах свежепролитой крови, он опустил свою кошачью морду к земле, с шумом втягивая сквозь свои ноздри ночной терпкий воздух, насыщенный разными ароматами.

Взяв след, он лёгкой рысцой побежал навстречу добыче. Громкий жуткий крик разрушил тихое очарование африканского вечера, потом послышалось урчание, звуки разрываемого мяса, и крик испанца стих, сменившись звуками поглощаемой еды.

Феликс шёл впереди колоны, додумывая, так некстати прерванную, мысль о чернокожем вожде. Параллельно с мыслительным процессом, он вытряхивал из барабана пустые гильзы, и складывал их в один из многочисленных карманов жилетки, надетой поверх полувоенного кителя, по всегдашней экономной привычке.

Перезарядив револьвер, и не обращая внимания на испуганные, либо равнодушные, взгляды своих людей, он вёл их к Дуале, ориентируясь по компасу и звёздам. Наконец, скомандовал привал, и негры-носильшики стали повторно разбивать лагерь. Запылал жарким огнём в ночной прохладе костёр. А потом, закипела, процеженная сквозь уголь и тонкую ткань, вода.

Феликс обдумывал будущую сумму, которую должен был получить от продажи этой партии камней, награбленных Мамбой, драгоценностей и золота. А также эликсира от импотенции. Сумма набегала очень приличная, и даже очень. Настолько приличная, что Феликс стал всерьёз опасаться за свое железное здоровье. Нет, он не жаловался на малярию, или дизентерию, обычных спутников белых исследователей Африки. Он жаловался на своих собратьев-авантюристов, которые ни за что не упустят возможность поживиться за чужой счёт.

Камни, полученные сейчас, были намного лучше двух предыдущих партий, и их было намного больше. Даже примерно предполагая их истинную стоимость, он начинал бояться за свою жизнь. Следовало продавать их постепенно, не забывая отстегивать пять процентов губернатору Камеруна, намекавшему на получение звания майора, в случае успешного грабежа чернокожего вождя.

Успех был, но без грабежа. Это было ни к чему, а вот уходить из армии кайзера было, что называется, пора. Феликс чувствовал это, каким-то иррациональным шестым чувством, имевшимся у всех белых людей, что бродили по просторам Африки.

Дело было в том, что Германия сделала ставку на колонизацию Африки, но, сделала ставку не по примеру других европейских держав, которые выкачивали ценные ресурсы, поставляя взамен свои товары за бо́льшую стоимость, и размещая здесь только фактории. А на заселение её просторов переселенцами из Германии. Ассимилируя местное население, в качестве дешёвой рабочей силы, и даже, занимаясь его образованием, но нещадно при этом эксплуатируя.

Особенно, в этом преуспела Германская Восточная Африка, со своей базой в порту Дар-эс-Салам. Ставку они сделали на язык суахили, и стали строить школы для негров, обучая основам, как этого языка, так и немецкого, чтобы использовать их в качестве рабочих и солдат, выносливых и неприхотливых. Но, как и везде, явно перегибали палку, жестоко эксплуатируя, и толкая местное население, в связи с этим, к восстаниям.

На пути в Камерун, Феликс серьёзно стал подумывать о переезде из Дуалы в другую колонию, чтобы без оглядки на правительство Германии, и политику кайзера, спокойно заниматься своими торговыми операциями с Мамбой. Это сулило огромные прибыли. А зависеть от сиюминутных политических решений далёкого, и уже совсем не родного государства, было нецелесообразно.

Нужно было переезжать. Ну, скажем, в Сан-Томе и Принсипе, или в Либерию, сделав там свою базу. Всё же, подумав, он склонялся ко второму варианту. Связи он, как раз, наладил с американцами, а те, формально курировали эту недострану, гротескную кальку с САСШ, и закончившуюся ничем.

Окончательно всё для себя решив, он заметно повеселел, и его сухоё, завсегда мрачное и невозмутимое лицо, осветила мимолётная улыбка, подняв аккуратную щёточку усов над верхней губой.

Попыток грабежа больше не было, и он спокойно добрался до дома, где занялся реализацией товара. Очередная партия алмазов уплыла на клипере «Стриж», оставив ему взамен чек, на огромную сумму. Меньшая сумма была получена за пузырёк с эликсиром, два других Феликс решил придержать. Вдруг, самому понадобится! (Шутка!)

Застав Вильнера, он заказал ему очередную партию винтовок маузер, в количестве две тысячи штук, решив не форсировать события, и разобраться со всем чуть позже.

Сходил к губернатору.

— О, какие люди, и живые, — не смешно пошутил Йеско фон Путткамер, принимая чек на определённую сумму, в рамках оговоренной процентовки, — я слышал, вы сделали крупный заказ, на партию винтовок?

— Да, Вильнеру, — не стал отрицать фон Штуббе.

— А вы слышали, мой любезный друг, какого шороху навёл Ваш визави у французов?

— Нет, герр губернатор, я путешествовал по джунглям.

— Да, да. Люди вашего вождя чернокожих дикарей, вырезали все фактории, спустившись чуть ли не к Атлантическому океану! Представляете?!

— Посол правительства Франции вручил ноту протеста послу Великобритании. Ну, и нашему тоже. Но мы здесь абсолютно не причём, и не имеем никакого отношения к происходящему. Какое нам дело до местных аборигенов, которые вырезали всех французов, с помощью одного холодного оружия, без всякого применения огнестрельного. Да ещё и мстили за незаконную покупку своих территорий.

— А знаете, что они кричали, когда атаковали французские фактории и опорные пункты? — и он громко рассмеялся, — они кричали «Фак», и «О, май гад». Представляете?! «Мой Бог» и английский однообразный мат. Кто же их этому научил, вы не знаете?

— Не имею ни малейшего представления, герр губернатор, — ничуть не кривя душой, но внутренне поражаясь этому, ответил Феликс.

— Да, узнав об этом, я, не дожидаясь вас, отправил представление на присвоение вам очередного звания «майор». Думаю, награда не заставит себя долго ждать.

— Узнав о произошедшем, кайзер, как мне сказали, смеялся полчаса, а с ним вместе и весь двор.

— Но вам, — и он резко посерьёзнел, — вам нужно уволиться, любезный Феликс, для вашей же собственной безопасности.

— Я согласен, — немедля ответил Феликс.

— Да? Что ж, я не сомневался в вашей проницательности. Хорошо. По прибытии приказа о присвоении вам звания «майор», жду ваш рапорт об увольнении из рядов вооружённых сил Германии. Но Германия вас не забудет. Она всегда помнит о своих верных сынах.

Штуббе, поняв, что разговор с губернатором подошёл к своему логическому концу, собирался откланяться. Но губернатор, неожиданно задержал его.

— Да. И ещё! Германия, умеет быть благодарной. Вильнер привезёт вам не это старьё от фирмы маузер, а новые итальянские магазинные винтовки, и не две тысячи, а пять тысяч. Позаботьтесь доплатить ему за большое количество боеприпасов к ним. Ведь больше поставок, скорее всего, не будет, а воевать вашему вождю придётся ещё долго. На этом они расстались.

Феликс направился к себе домой, и, заодно, искать Вильнера. А губернатор — писать очередную депешу в министерство по делам колоний. Борьба за Африку вступила в угрожающую фазу, полную противоречий и взаимных подстав. А также, необоснованных претензий друг к другу.

И, хотя, объединённая Германия слишком поздно вступила в борьбу, но зато вцепилась в неё, со всей силой молодого и амбициозного государства, и готова была драться за колонии, и получаемые с них ресурсы, всеми своими силами.

Глава 15 Французы, и не только

Сказать, что полковник Долизи был в ярости, это значит,… ничего не сказать. Он был не в ярости, он был взбешен. Сыпля ругательствами, на всех известных ему языках, он проклинал наглых нигеров, что посмели дать ему отпор.