Имперец. Том 4 - Михаил Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я посмотрел на Кремль. Нельзя сказать, что я сильно горел желанием лезть в самое пекло, но…
Кто если не я, да?
— Давай сделаем так, — предложил я. — Ты сейчас никуда не едешь, остаешься здесь. На камеры там поработаешь, покомандуешь людьми активно. Детишек вот подняли, убедишься, что все в порядке. А я быстренько сгоняю за твой пафосный заборчик и посмотрю, как там обстановочка. Если я через сорок минут не вернусь, будешь решать по обстановке.
Цесаревич резко помрачнел, хотя, казалось бы, куда уж больше:
— Алекс, я не могу тебя просить об этом.
— А ты и не просишь, я сам предложил, — кивнул я. — Где, говоришь, твоих родственничков надо искать?
Москва, уличные бои, Максим Меншиков
Идея присоединиться к зачистке улиц родилась у Максимилиана спонтанно. И, как и всякое спонтанное решение, оказалась блестящей. Меншиков себе даже не представлял, что сможет так быстро собрать столько отличных бойцов рода, которые тупо воспользуются позицией отца о невмешательстве.
Павел Андреевич думал, что отсутствия прямого приказа достаточно, чтобы продолжить балансировать на грани. Ну в самом деле — никто из правящей семьи ведь не призывал благородные рода выступить единым фронтом, чтобы размотать бунтовщиков. И что свои люди не полезут в эту драку, глава был уверен — кому ж захочется сложить голову за чьи-то там красивые слова и амбиции?
Но глава рода просчитался.
Его наследник, впрочем, тоже.
Никто не ожидал, что большая часть княжеской дружины возьмет оружие и со словами «совсем страх потеряли» пойдет метелить все встречаемые на пути недружественные скопления народа.
Когда отряд вышел с территории княжеского особняка, сразу стало понятно две вещи. Первая — Павел Андреевич потерял всякий авторитет у своих людей. И вторая — Максимилиан Павлович его приобрел. А заодно и кое-что дополнительное, о чем княжич в пылу схватки, конечно же, не думал.
О политической независимости от отца.
— О-хо-хо, какие люди! — радостно махнул Ермаков, выходя со своим отрядом из переулка.
— Приветики, — ухмыльнулся Максим.
Княжичи отделились от своих отрядов и подошли друг к другу примерно посередине, чтобы пожать руки.
— Ты как? — спросил Ермаков, мигом растеряв всякую веселость.
— Ну, — пожал плечами Меншиков. — Мне сорвали свидание с Марией, и я испытываю непреодолимое желание кому-нибудь что-нибудь сломать.
— Уверен, вот этого сегодня будет в избытке, — широко улыбнулся Алексей и кивнул на отряд за спиной Максима. — Людей отец дал?
— Людей я взял сам, — ответил парень с какой-то другой, нетипичной для себя интонацией.
— И что Павел Андреевич? — удивился Ермаков.
— Отдирает челюсть с пола, — нехорошо усмехнулся Меншиков.
Тут на соседнем перекрестке раздался взрыв, послышались короткие автоматные очереди, и показалось несколько ну очень дерзко несущихся машин без опознавательных знаков. Княжичи даже не подумали кидаться в разные стороны под защиту своих бойцов. Меншиков привычно поднял щит, а Ермаков вскинул огнестрел.
— Ты смотри-ка, — хмыкнул Алексей, — а мы уже почти команда.
— Ага… — отозвался Максим. — Стреляй давай, командир…
Кремль, Александр Мирный
— Я же говорил, что ты к нам присоединишься, — в микрофоне уже довольно ехидствовал Лютый.
— Я всего на полчаса, — усмехнулся в ответ я, выглядывая из арки ворот одной из башен. — Мне нужно просочиться в малый дворец.
— Просачивайся, — охотно разрешил Лютый. — Но сразу говорю, там еще зачистки не было.
— Почему? — спросил я.
— Потому что приоритетом были главный и большой дворцы, в которых, по идее, живут и работают члены императорской семьи…
— Но их там не оказалось? — на всякий случай уточнил я.
— Точно не могу сказать, еще два этажа осталось, — последовал ответ. — Но, думаю, нет.
Это совпадало с тем, что мне рассказал Иван.
— Ну, я пошел, — предупредил я Лютого. — И попроси своих людей по мне не стрелять.
— А ты не бегай, как мишень в тире, на линии огня, и никто в тебя стрелять не будет, — медленно проговорил Лютый, явно занятый чем-то интересненьким.
— Ага. Предупреди своих, я сейчас применю технику на пару минут.
— Технику? — оживился силовик.
— Туман, — пояснил я.
Лютый помолчал, что-то прикидывая.
— Давай на четыре минуты, — озвучил он свое решение. — Четыре минуты продержишь?
— Могу и пять, и десять, но все равно не выше первого этажа.
— Пять можно, десять не надо. Не выше первого этажа — приемлемо. Готовность две минуты.
— А почему у вас нет своих магов в подразделении? — возмутился я.
— Потому что, мальчик, вообще очень мало магов, которые могут накрыть такую огромную территорию по щелчку пальцев, — проговорил Лютый, явно кого-то добивая. — А ты к нам не идешь.
— Ну извините, у вас и без меня неплохо получается… — без намека на искренность, повинился я.
— А ты представь, какие командировки и экзотические страны… — протянул Лютый.
— И испорченные выходные, — добавил я.
— Не без этого, — усмехнулся собеседник. — Все, работаем.
Вместо ответа я уронил туман, насколько хватило мощи. Надеюсь, это не вся территория Кремля, а то не только я пробежать смогу, но кто-нибудь еще и выбежать. А бить на ощупь по людям нельзя — мало ли какая горничная спасается бегством.
В принципе, это должна была быть легкая прогулка на пятнадцать минут: зашел и вышел. Но мне однозначно не могло так повезти: уже в самом здании пришлось немного помахать кулаками.
То ли гвардейцы, то ли просто какая-то шпана в их форме натурально обносила покои во дворце. Причем ладно бы тащили золотой сервиз там или какое-нибудь яйцо Фаберже в кармашек прятали. Нет, эти упыри отдирали икону из красного угла, и у них это, надо сказать, не так чтобы сильно получалось.
Я никогда не был особенно верующим, но сейчас почему-то меня это зацепило. Ладно, если вы пришли воевать за идею лучшей жизни. Это можно если не простить, то хотя бы понять. Так нет же, за презренное злато хотят разодрать страну на части!
У меня от злости аж закололо костяшки пальцев. Отработал быстрее, чем успел подумать. Быстрее даже, чем мародеры обернулись. Аккуратный прокол ледяным шипом в шею и короткое бульканье — вот и все, что получили наемники за свою не слишком годную службу.
Переступая трупы, я испытывал помесь бешенства и брезгливости. Из недосказанных фраз Ивана и Серова стало понятно, что мятеж поднял кто-то из своих. Чужие, впрочем, обычно стараются откусить границы, тут ничего удивительного. Но вот так нагло, цинично и бессмысленно кидать страну в гражданскую войну…
Очень хотелось чьей-нибудь крови, но живых на пути не было. Тела защитников Кремля лежали вперемешку
