Страта - Терри Пратчетт

Кин умудрилась подняться на ноги, поскользнувшись на запачканном чем-то липким полу. Б просвете между хаотически снующими фигурами она углядела демонического Марко, вращающего в четырех руках четыре меча. За спиной кунга утробно урчал работающий буфетчик, от которого волнами распространялся сладковатый запах.

За дверью прокатился грозный рык, а затем в холл ввалился сильно прихрамывающий Эйрик с искаженным от ярости лицом. В правой руке старый викинг сжимал массивную деревянную клюку, которой с истинно профессиональным мастерством принялся охаживать дерущихся.

И в этот миг на всю кучу-малу рухнула добрая половина кровли. Кто-то, отшатнувшись, налетел на Кин, и она уложила мужчину рубящим ударом ладони под ухо. Бледный свет зари залил разгромленный холл. Часть ближайшей от Кин стены вдавилась внутрь и рассыпалась по камушкам. В бреши мелькнула огромная нога, обросшая пушистым белым мехом.

Потом Сильва заглянула в дыру на крыше. Могучий силуэт шанды рельефно обрисовался на фоне позлащенного рассветными лучами неба, и сразу же наступила изумительная тишина. Ее нарушали лишь слабые стенания раненых и звонкие шлепки падающих капель.

Сильва оскалилась и снова издала громовой рык. Тишину мгновенно сменил шумный пандемониум, который прекратился сам собой через несколько секунд, как только последний драчун, еще способный передвигаться, пулей вылетел из двери хижины наружу.

Кин посмотрела вниз и увидела, что по щиколотку стоит в липкой пенистой луже. Тогда она взглянула на буфетчика и узрела небольшой желтовато-коричневатый водопад, который вытекал из его раздаточной ниши и впадал в липкую лужу на полу, неуклонно увеличивая ее глубину и размеры. Марко, опустив все четыре меча, таращился на Кин, пытаясь сфокусировать свой взгляд. Наконец он удовлетворенно кивнул, вздохнул и упал навзничь.

Кин уже знала, чего следует ожидать, но подставила руки ковшиком под коричневатую струю и попробовала. Суперпиво, очень крепкое и сладкое. Она опять посмотрела на пивную лужу, в которой валялись раненые и умирающие: вокруг тел в светлом пиве расплывались темные пятна.

Кин остановила убийственный поток и запрограммировала машину на антидот. Когда буфетчик выдал ей кувшинчик дурно пахнущей синей жидкости, она приподняла кунга, крепко ухватив за гребешок, опорожнила ему в рот всю порцию единым махом и отпустила, позволив шлепнуться обратно в лужу и грязь.

Сильва спрыгнула вниз через дыру в крыше, и они с Кин обследовали всех, кто остался в «зале». Буфетчику были даны инструкции для изготовления разнообразных мазей и притираний, типа «намажься-и-ис-целись». Немного поразмыслив, Кин добавила к этому списку стимуляторы для отращивания новых конечностей. Применять столь продвинутую медицину в неразвитых мирах возбраняется из-за опасности сильного культурного шока… но какого черта, сам диск представляет собой колоссальный культурный шок!

Некоторые были так изранены, что Кин обмазывала их лекарственным составом, как глиной, и могла лишь надеяться, что это сработает.

Через некоторое время Марко застонал и сел. Он посмотрел на Кин затуманенными глазами, но Кин проигнорировала его.

– Люди Лейфа рассказали всей деревне, что буфетчик умеет делать алкоголь, – сообщил ей кунг заплетающимся языком. – Ну, я устроил им маленькую демонстрацию… Но эти люди повели себя иррационально и потребовали еще. А потом все почему-то стали драться.

– Треклятая машина из Вальхаллы, – пробормотала Кин и вернулась к своей лекарской работе.

В темном углу раздался хриплый смешок. Маленькое черное перышко, кружась, неторопливо спланировало вниз и упало на пол.

ГЛАВА 20

Путешественники решили отбыть в полдень. Вся деревня собралась, чтобы их проводить.

Многие мужчины щеголяли новенькими белыми шрамами. Кое-кто демонстрировал крошечные пальчики, уже формирующиеся на залеченной культе. Но несколько человек остались лежать мертвыми на полу холла. Треклятая печка из Вальхаллы намолола чересчур эффективную выпивку.

Эйрик произнес длинную речь и предложил гостям редкие меха и пару белых ловчих птиц в качестве прощальных даров.

– Скажи ему, что мы не можем их принять, – распорядилась Кин. – Но повежливей. Скажи что угодно! Что мы не можем взять с собой лишний вес, иначе нам не добраться до солнца, чтобы его починить. На самом деле это довольно недалеко от истины.

Эйрик выслушал аккуратно подобранные слова Сильвы и величественно кивнул.

– Но я сама хочу ему кое-что подарить, – сказала Кин.

– Зачем? – подозрительно спросил Марко.

– Потому что она боится, что за диском стоит ее Компания. И желает принести Компании свои глубочайшие извинения. Разве это не так? – с усмешкой спросила Сильва, но Кин ее уколы проигнорировала.

– Попроси у него немного дерева, – сказала она шанде. – Пары щепок будет вполне достаточно. Еще травы или сена, старые кости… и вообще любое, что когда-то было живым. Для того, что я задумала, надо хорошенько подкормить машину.

Они настроили ее на фабрикацию дельта-древесины. С того момента, когда из профилирующей головки экструдера выполз первый метр идеально гладкой, благоухающей свежераспиленным деревом доски, весь местный люд таскал утильсырье не покладая рук.

Кин отвела своих спутников в сторонку.

– Мы полетим, – сказала она. – По возможности над землей, но полетим в любом случае. Если мощность наших поясов ослабеет раньше, чем мы доберемся до центра диска, тогда мы перекачаем остатки энергии из двух поясов в третий. Дальше полетит кто-то один, я или Марко, а Сильва останется при буфетчике.

– Я склонна согласиться с твоим предложением, – сказала шанда. – Но лететь к центру диска должен Марко. Я достаточно велика, чтобы отпугивать хищников, а ты можешь выжить, вступая в сексуальные отношения с человеческими мужчинами. Но Марко лучше всех годится для того, чтобы добраться до нашей цели в одиночку.

– Ни на что я не гожусь, – мрачно сказал кунг, глядя себе под ноги. – Я допустил, чтобы меня спровоцировали эти деревенские оболтусы. Мне стыдно.

– В том не только твоя вина, – дипломатично сказала шанда.

Возле буфетчика уже накопился солидный штадосок. Кин выключила машину и надела на нее гравипояс.

Два жреца Кристоса стояли отдельно от толпы и что-то талдычили на латыни.

– Что они говорят? – спросила Кин. Сильва ненадолго прислушалась.

– Это обращение к богу. Они просят Кристоса позволить нам починить планеты и солнце. Или же поразить нас громом, если мы, как они подозревают, прислужники Сайтана.

– Как это мило с их стороны. Попрощайся с ними за всех троих, ладно?