Серебряная куница с крыльями филина - Ан Ци

СГ я работала над проверкой выделенных нами предварительно подозреваемых, которые имели внятные мотивы похитить или убить Эрну Мухаммедшину. Прежде всего, это герой последнего романа Эрны Глеб Ерофеев. Затем жена одного из «ВИП» пациентов, разгневанная тем, что от неё ушёл муж. Наконец, жена Ерофеева, хотя все мы считали, что это маловероятно.

Почему мы сочли подозрительным Ерофеева? Его покинула жена, узнав, что Эрна – его бывшая подруга. А он решил, в свою очередь, что Эрна из ревности выдала его жене, пожелав таким хитрым образом отомстить. Он примчался к ней на работу в «Асклепий», метал громы и молнии. Искал её, орал что-то на автоответчик её мобильного телефона. Даже угрожал. Это слышали сослуживцы.

Жена Глеба Марина тоже теоретически могла совершить похищение. Она была возмущена тем, что муж привёл её обсуждать их интимную жизнь к прежней любовнице. Жена забрала маленькую дочку и ушла к дальним родственникам. В таком положении человек вполне может повести себя агрессивно.

Мы работали с Олегом Николаевичем. Он проверял алиби подозреваемых. Так вышло, что я начала с Марины. И, во-первых, не выдержал критики мотив. Оказалось, Марина вовсе не имеет претензий к Эрне Александровне. Она считает в ответе за всё единственно своего мужа. То есть, она рассудила вполне здраво: Эрна ей ничем не обязана. Она ей не сват, не брат и даже, строго говоря, не коллега. Вся история произошла до Марины. Глеб был тогда женат, но вовсе ещё не на ней! Значит, Марине смешно морализировать по этому поводу. У нее тоже с ним возникли отношения, когда он был не свободен. И потому она злилась исключительно на него, поставившего её в невозможное положение!

Олег Николаевич занимался, как я уже сказала, алиби Марины. Он установил, что в те два дня, в которые мы считаем наиболее вероятным похищение, заболела её дочка, и Марина вообще не выходила из дома. На наш взгляд, Марину можно из числа подозреваемых исключить.

Теперь Глеб. Он не сразу разыскал Марину, поселившуюся у тетки. Родителей ее он не хотел сначала пугать и вмешивать в их семейные дела. Но до ближайшей её подруги добрался довольно быстро. И та повинилась и честно рассказала, что это она случайно проболталась. Она даже вызвалась помирить супругов.

Луша покосилась на красную струйку, перетекающую из одного стеклянного параболоида песочных часов в другой. Всё в порядке, времени оставалось достаточно.

Подруга молодой Ерофеевой и ей честно рассказала, как было дело. Получив согласие – сквозь зубы, правда, но согласие! – добиться примирения Ерофеевых, злосчастная подруга, полная раскаяния, примчалась к Марине.

– Выслушай меня, ради бога, а потом делай что хочешь! – волнуясь, попросила она. – Я проговорилась, мне страшно неудобно. Но, думаю, это даже лучше, в конечном счёте. Твой муж не знает, что ты со мной делишься интимными подробностями. Я с ним не могу быть так откровенна, как с тобой. Но тебе я обязана сказать всё, как есть, и скажу. Господи, мы чуть семью не развалили с тобой, две круглые идиотки!

– Ты же мне всегда твердила: «Брось его к чёртовой матери!». А теперь? – горько усмехнулась Марина.

– Твердила! От всей души твердила! А сейчас вижу, как вы оба на всю катушку страдаете, как у вас серьёзно, да и Татьянка! Подожди, а то я начну реветь.

Она потрясла головой, а потом с решительным видом продолжала. – Глеб зрелый мужик, и у него были романы, об этом нетрудно догадаться. Пусть не тебе! – она предупредила возмущенный жест Марины. – Я понимаю и помню, какая ты была желторотая. Другие в шестнадцать, да что там – в четырнадцать – такого навидались! А у тебя до него не было никого в твои двадцать два!

Да! Можно подумать, что человек жил-жил себе примерным семьянином и вдруг однажды встретил свою большую любовь! Бывает! Но на этот раз у нас не тот случай. С этим придется примириться и принимать вещи такими, какие они есть. А Эрна… Она была до тебя, так до тебя была, по крайней мере, и первая жена, ну и что?

Тут нервы у Динки всё-таки не выдержали, и из её глаз брызнули слёзы.

– Маринка-а-а, – заплакала она, – этот старый обормот тебя действительно любит! Он спал с лица, руки трясутся, а меня, по-моему, с удовольствием бы удавил! Прости ты его – окаянного, да и меня заодно!

– Но ты пойми, – уже сдаваясь, пробормотала Марина, – пойти к ней с этим и, вдобавок, привести меня! Как это ему в голову пришло? Представь себе, Эрна слушает, а сама вспоминает…

– А знаешь, – задумчиво возразила на это её подруга, – мне кажется, я могу его понять. С одной стороны, конечно, обратиться к Мухаммедшиной неудобно. Ну а с другой? Ты подумай, как ему тяжело переступить через себя и кому-то рассказать о своих проблемах этого рода. А она? Она-то ведь уже знает!

– Как? – изумилась Марина и привстала со стула. – Так ты – что, считаешь – и с ней?

– А ты – нет? – с облегчением расхохоталась собеседница. – Я-то не думаю, я просто в этом уверена на все сто! Он же болен. И болезнь прогрессировала. Теперь Эрна сама поставила диагноз и лечит его достаточно успешно. Ты говоришь: «И с ней!». Нет, это даже сравнить нельзя. Они понравились друг другу и встречались некоторое время, но быстро оба остыли. Тебя же он полюбил! Да с тобой – молодой, горячо любимой красавицей, дело шло, без сомнения, в сто раз лучше. лушай, – сказала она немного погодя, давай-ка ты, собирайся. Где Танькины манатки? Пора домой!

– С алиби у Ерофеева тоже всё обстоит благополучно. Его вообще тогда несколько дней не было в Москве. Он выезжал в Тулу на гематологическую школу. Занятия там проводились ежедневно, он ни одного не пропустил. И к тому же одним из них сам руководил. Источник утверждает, что Глеб всё время был на виду.

Мне осталось рассказать историю влюблённого ректора, его жены и возлюбленной. Тут дело было, на мой взгляд, посложнее. Конфликт произошёл не из-за утечки информации из «Асклепия» или неудачи лечения. Наоборот! У неё – у Эрны, то есть – всё наилучшим образом получилось! Она вылечила аноргазмию подруги ректора, Нины. Вы помните, он не скрывал свое имя. Я через Демина попросила разрешения с ним поговорить. И он мне взял, да все и объяснил про себя и свою девушку.

Эти двое и так любили друг друга, понимали и уважали, а тут у них ещё такая гармония получилась! Тогда Нина собралась