Игроки с Титана (сборник) - Филип Дик

– Может, когда-нибудь я прочитаю «Подругу скорбящих», – сказал он Полу, – и мы ее обсудим.

Пол кивнул.

– К сожалению, сейчас у меня много работы, – продолжал Роберт Чилден. – Возможно, позднее… Уверен, это не займет много времени.

– Не займет, – пробормотал Пол. – Повесть совсем короткая. – И он, и Бетти выглядели опечаленными.

«Неужели они тоже почувствовали непреодолимую пропасть между нами? – подумал Чилден. – Хотелось бы. Они этого заслуживают. Стыд – именно то, что поможет им понять смысл книги».

И в эту минуту к нему пришел аппетит.

В тот вечер между ними больше не возникало трений.

Около десяти вечера, выходя из квартиры Касоура, Чилден пребывал в приподнятом настроении и чувствовал себя уверенно. Он бодро спустился по лестнице, ничуть не боясь попасться на глаза какому-нибудь японцу, возвращавшемуся домой из общественной бани. Выйдя на темную улицу, остановил велотакси.

«Меня всегда интересовало, как ведут себя в быту клиенты. И ничего предосудительного в этом нет, наоборот, полезно для дела. Тесное общение с людьми, стоящими выше тебя по социальной лестнице, благотворно влияет на психику. И робость перед ними проходит».

Погруженный в такие мысли, он подъехал к своему дому и выбрался из такси. Расплатившись с китайцем, Роберт Чилден поднялся по знакомым ступенькам.

В его гостиной сидел белый. Он удобно устроился на диване и читал газету. Увидев Чилдена, неохотно поднялся, сунул руку во внутренний карман пальто и достал бумажник с удостоверением:

– Кэмпетай.

Перед Чилденом стоял буратина – сотрудник государственной тайной полиции, организованной в Сакраменто японскими властями.

Чилден не на шутку испугался.

– Вы – Эр Чилден?

– Да, сэр. – У него заколотилось сердце.

– Недавно вас посетил один человек. – Полицейский вынул из кожаной папки, лежащей на диване, планшет с зажимом, полистал бумаги. – Белый, назвавшийся доверенным лицом офицера Императорского ВМФ. Нами установлено, что он не тот, за кого себя выдавал. Ни названного им офицера, ни корабля не существует.

– Это верно, – подтвердил Чилден.

– К нам поступило заявление о попытке вымогательства, имевшей место в районе залива, – продолжал полицейский. – Очевидно, в ней участвовал ваш знакомый. Можете сообщить его приметы?

– Невысокий, довольно смуглый… – начал Чилден.

– Еврей?

– Да! Теперь я понял! Как я сразу не догадался…

– Взгляните. – Сотрудник кэмпетай показал фотографию.

– Он самый, – подтвердил Чилден. Сходство было полное. При мысли о могуществе кэмпетай, в считаные дни вышедшей на след преступника, у него мороз прошел по коже. – А как вы его разыскали? Я не заявлял на него, только позвонил Рэю Калвину, своему поставщику, и сказал…

Полицейский жестом велел ему замолчать.

– Мне от вас нужна только подпись. Вот тут. Простая формальность, зато вам не надо являться в суд. – Он вручил Роберту Чилдену бумагу и авторучку. – Здесь говорится, что этот человек приходил к вам, выдавал себя за другого и так далее. Да вы сами прочтите. – Полицейский отогнул рукав и, пока Чилден пробегал глазами документ, смотрел на часы. – По существу верно?

– По существу – да.

Чилден не успел как следует вчитаться в казенные строки, к тому же он порядком устал за день. Но он точно знал: к нему под чужим именем приходил жулик, тот самый, что на фотографии. Вдобавок этот жулик, по словам сотрудника кэмпетай, еврей. Внизу на снимке стояли имя и фамилия: «Фрэнк Фринк. Урожденный Фрэнк Финк». В общем, чистокровный жид, пробу негде ставить. Да еще и фамилию изменил!

Чилден поставил подпись.

– Спасибо. – Полицейский взял папку, нахлобучил шляпу, пожелал спокойной ночи и удалился. На все дело ушли считаные минуты.

«Похоже, его сцапают, – подумал Чилден. – Кем бы он ни прикидывался… Ну и славно. Хорошо ребята работают, быстро. Мы живем в обществе, где царят закон и порядок, нам не страшны паучьи сети еврейских заговоров. У нас есть надежная защита. Удивительно, как я сразу не определил его расовую принадлежность? Неужели меня так легко обвести вокруг пальца? Наверное, это потому, что я не умею хитрить. Не будь закона, евреи сожрали бы меня с потрохами. Тот жид мог убедить в чем угодно. Они же гипнотизеры, все без исключения. Целыми народами помыкать ухитрялись».

«Утром поеду покупать “Саранчу”, – решил он. – Интересно, как автор представляет себе мир под пятой иудеев и коммунистов? Рейх у него, понятное дело, в развалинах, Япония – провинция России, а сама Россия раскинулась от Атлантики до Тихого океана. Не удивлюсь, если этот, как бишь его… сочинил войну между США и Россией. Должно быть, занятная книжка, – подумал он. – Странно, почему об этом раньше никто не написал?

И все-таки эта книга дает возможность понять, как нам повезло. Несмотря на крайне невыгодное положение… Да, все могло кончиться гораздо хуже. Из “Саранчи” можно извлечь хороший нравственный урок. Что с того, что мы под япошками и вынуждены восстанавливать разрушенное? Зато теперь началась эпоха великих свершений – взять хотя бы колонизацию планет».

Он вспомнил: сейчас по радио должны передавать новости. Усевшись, включил репродуктор.

«Возможно, уже выбрали нового рейхсканцлера. По мне, так лучше бы Зейсс-Инкварта – он самый энергичный и с огоньком возьмется за дело. Вот бы там побывать, – мечтательно подумал он. – А что, глядишь, разбогатею да и махну в вояж по Европе. Сижу тут на Западном побережье, кругом такое болото… А история проходит мимо».

Глава 8

В восемь утра барон Гуго Рейс, рейхсконсул в Сан-Франциско, вышел из «Мерседеса-Бенц 220-Е» и взбежал по ступенькам консульства. Вслед за ним поднялись двое молодых служащих МИД. Шагнув через порог, Рейс вскинул руку, приветствуя двух телефонисток, вице-консула герра Франка и, уже в кабинете, своего секретаря Пфердхофа.

– Барон, – обратился к Рейсу Пфердхоф, – только что поступила шифрованная радиограмма из Берлина. Первая категория.

Это означало: надо снять пальто и отдать его Пфердхофу.

– Десять минут назад звонил герр Кройц фон Меерс. Просил, чтобы вы с ним связались.

– Благодарю. – Рейс уселся за столик у окна, снял салфетку с завтрака – булочка, яичница-болтунья, колбаса, – налил из серебряного кофейника горячего кофе и развернул утреннюю Frankfurter Zeitung.[83]

Звонивший перед его приходом Кройц фон Меерс был шефом СД на территории ТША. Его штаб-квартира (разумеется, под «липовой» вывеской) находилась в здании аэровокзала. Отношения между Рейсом и Кройцем фон Меерсом оставляли желать лучшего, а все потому, что их полномочия пересекались в великом множестве случаев. Вне всяких сомнений, этим они были обязаны расчетливой политике берлинских верхов. Несколько лет назад, получив почетное звание штандартенфюрера СС, Рейс формально оказался в подчинении у фон Меерса. Рейс уже давно понял смысл этого хода, но так и не привык к тому, что с Кройцем фон Меерсом необходимо считаться.