Крылья Ариадны. Часть ІI. Перекрестное перепутье - Марина Кобзева

– Что-то своих не вижу, – сказала Ария. – Наверное, отдыхают.

– Я тогда к родителям… зайду… – осторожно сказала Вера.

Влад осматривал территорию села, не обращая внимания на девушек.

– Я буду наблюдать снаружи, – сказал парень. – У вас есть час, а затем возвращаемся в Винницу.

Он, убедившись, что во дворе между домами Ариадны и Веры никого нет, быстро перелез через забор. Вера, обреченно вздохнув, поплелась к своему двору. Она нерешительно замерла перед зелеными воротами, не решаясь войти. Ариадна знала, что подруга боится встречи с родителями и того, что они ее снова не отпустят в Винницу. Доброславская подняла вверх кулак, поддерживая Веру. Девушка глубоко вдохнула воздух и толкнула калитку рукой. Ария и сама зашла во двор.

Обычно бабушка и дедушка всегда возились в огороде или около скота. Но сейчас вокруг было пусто. У девушки неприятно засосало в животе. Однако в момент, когда началась паника, Ариадна услышала бабушкин голос.

– Арийка, это ты? – внимательнее присмотрелась старушка, выходя из дому.

– Я, бабушка, я! – обрадовалась Ариадна и крепко обняла ее.

Старушка, взяв в свои сморщенные руки лицо Арии, умильно осмотрела ее и снова к себе прижала.

– Деточка ты моя! – говорила бабушка. – Совсем не подросла! Такая же маленькая, миниатюрненькая. Еще и похудела, бедная. Что, Марго уехала, то ты и не ешь более?

– Экзамены, нервы и все такое, – ответила Ариадна.

Доказывать бабушке, что она на самом деле далеко не худенькая, было безнадежно, сколько девушка ни пыталась. Но Ария, будучи в деревне, никогда не отказывала себе во вкусненьком угощении.

– Какое же это счастье, что ты приехала, Арийка! Спасибо тебе, Господи!

Внезапно девушка заметила, что бабушка плачет. Она радовалась приезду внучки, но в то же время ее как будто терзало что-то изнутри.

– Бабушка, почему вы такая? – улыбнулась девушка. – Простите, что меня так долго не было. Обещаю, что скоро снова приеду.

– Я не из-за этого, Арийка…

– А что такое? Опять дед загулял? Где он, кстати? Хочу его увидеть.

Бабушка некоторое время молчала, ничего не отвечая внучке. Но потом руками закрыла лицо и еще сильнее разрыдалась. Худые плечи начали вздрагивать, а из-под ладоней потекли слезы. Ариадна почувствовала неладное.

– В чем дело, бабушка? – спросила она. – Где дедушка? Что с ним?

– Горе у нас, Арийка, горе! – заявила старушка. – Ой какое горе!

– Что с ним? – спрашивала девушка. – Не молчите!

– Дед твой… милиционеры его забрали…

– Как забрали? Что он натворил? Опять перепил?

– Если бы! – бабушка отдышалась, пытаясь успокоиться. – Ты же знаешь, он этот… как его… ну, на взрывчатке знается. На «ты» со всякими бомбами, минами. Из чего угодно взрывчатку сделает, хоть из муки и картофеля. Так вот… ты же слышала о взрыве магазина в райцентре?

– Слышала. А что?

– Деда обвиняют в этом взрыве! – ошеломила старушка.

Не удержавшись, она снова зарыдала. Ариадна так и опустила руки, совершенно сбитая с толку такой новостью.

– Они что, совсем с ума сошли там? – удивленно сказала девушка. – Это невозможно!

– А у них и доказательства есть! – сразу сказала бабушка. – Дед в последнее время часто ездил в райцентр, ему там работу подбрасывали. Как-то навеселе зашел в тот магазин проклятый, хотел, чтобы ему еще продали водки. Продавщицы отказались, потому что он еле на ногах стоял. То этот окаянный поднял скандал, да такой, что его охранники под руки выволокли из того магазина. А он еще кричал, что к черту снесет их лавочку. А это уже нечто… Потом туда извиняться пришел, продавщицам торт принес. А через полчаса – БАБАХ! И нет магазина! Одну продавщицу убило, вторая ранена тяжело. После расследования сказали, что бомба в торте была. А в магазине том камеры понатыканы, они и засняли, как дед и подорвать грозился, и как торт давал. Позавчера целый наряд приехал забирать его.

– Это бред! Этого просто быть не может! – воскликнула возмущенно Ария. – Дедушка не мог это сделать! Он спьяну всего может наговорить, но сделать – никогда! Тем более убить!

– Все улики против него, – в отчаянии сказала бабушка. – И тем более его военное прошлое! Арийка, я не знаю, что это будет… Его же посадят за решетку до конца жизни!

– Что же вы мне ничего не сказали раньше, бабушка? – спросила Ариадна. – Почему ничего не сообщили?

– Я звонила тебе, но никак не могла дозвониться! Даже телеграмму еще вчера отправляла!

– Я ничего не получала, – удивилась Ариадна. – И никаких звонков не было. Я вообще чудом сегодня приехала!

– Это сам Господь Бог тебя направил сюда, Арийка, – говорила бабушка. – Что нам делать?!

Девушка шокированно сжала руками голову. Это казалось чьей-то шуткой, злой выходкой, потому что такое невозможно! Дедушка не способен дойти до такого. И Ария не собиралась покидать его в беде.

***

Сидя между ветвями деревьев, Влад внимательно осматривал местность вокруг себя, особенно дворы с обеих сторон. Он держал одну руку в кармане с пистолетом, а второй обхватил ствол дерева. Зеленая крона удачно его скрывала, а также обеспечивала тень от жаркого солнца. Парень больше всего любил, когда его никто не видел. Он так чувствовал себя уютно. Со двора Мияшко уже минут двадцать раздавались громкие крики. Это родители Веры снова насели на нее со своими упреками за внешний вид. И кричали только они, потому что Влад ни разу не слышал голоса девушки. Удивлялся, как она могла молчать, когда ее почти безосновательно унижали, даже шлюхой обзывали. И это было слышно на пол-улицы. Даже какие-то бабки на скамейке смаковали каждое слово, чтобы потом иметь возможность почесать языками.

Влад безразлично отвернулся. Не его хобби вмешиваться в чужие дела. Пусть сами разбираются. Но резкий удар дверью вновь привлек его внимание. Вера с небывалой решительностью вышла из дома, схватив по дороге огромный нож со скамьи, и быстрыми шагами направилась через огород к реке. Она на ходу расплетала свободной рукой свои хвосты.

Теперь равнодушный Рыбак вздрогнул, ведь кто знает, чего девушка может выкинуть? В тихом омуте черти водятся. Вдруг Вера решила себе что-то сделать? Влад мгновенно слез с дерева и побежал за девушкой.

Вера, уже на берегу реки, подняла вверх нож. Влад было испугался, собираясь выстрелить ей в кисть, но Мияшко обхватила свои волосы и ножом обрезала их. С ненавистью она швырнула длинные пряди в воду. Рыбак замедлил шаг, не заметив, как облегченно вздохнул. Девушка наблюдала за волосами, уносимыми течением. Она в отчаянии села на траву, глядя на свое отражение на лезвии ножа. Сразу начала жалеть о содеянном, пальцами ощупывая прическу.

– Зачем ты это сделала? – спросил Влад, сев возле нее.

– Не знаю… – тихо ответила Вера, опуская нож на траву.

– Родителям хотела так отомстить, потому что сама не можешь слова поперек сказать?

– Не знаю… – снова тихо ответила Вера.

– Зачем ты красишься ярко, так одеваешься, если это не нравится твоим родителям?

Вера водила руками по воде, но не хотела отвечать парню. Она не решалась что-то говорить, тем более Владу, который пугал ее не меньше, чем Всадники.

– А можно я сам догадаюсь? – начал Влад. – С самого детства тебя родители учили подчиняться, делать все, как говорят они, никогда не перечить. Держали, так сказать, в железном кулаке. Поэтому ты и выросла такая тихая и молчаливая, бесхребетная, без собственного мнения, не способная никому слова поперек сказать или вообще что-то сказать…

Вера смутилась. Ей не слишком нравилось, что к ней лезут в душу. По крайней мере, когда она была не готова к этому. Но, подтверждая слова Рыбака, молчала, не решаясь перебить.

– Ты по жизни стала жить в тени других, – продолжал Влад. Он заметил, что разговор неприятен девушке, но стремился договорить все. – Ты словно призрак, которого никто не замечает. И во всем обвиняла родителей. Но ты их боялась. А вот когда хоть немного вырвалась из-под их контроля, то одним махом решила и против мнения родителей пойти, и отличиться среди людей. Выбрала яркий образ девочки-эмо, старомодный, кстати. И волосы розовые, и одежда, и яркий макияж, как у клоуна. Только уверенности тебе это не прибавило. И подбросило проблем с родителями, которых и так хватало. Не удался твой план.

Вера, сильно хлопнув рукой по воде, отвернула голову и прижала к груди колени. Влад мысленно желал, чтобы она теперь сказала ему хоть слово. Но тишина продолжалась. Парень наклонился над водой, глядя в свое отражение. Рукой он убрал длинные пряди волос, которые скрывали его шрам на лице. Суровые черты Рыбака смягчились. Он с досадой опустил свои волосы.

– Странные люди, – тихо сказал Влад. – Все хотят как-то выделиться из толпы… А мне лишь бы наоборот слиться с ней, чтобы никто меня не замечал, не тыкал пальцами и не жалел…