Звездная бирема «Аквила». Рубеж - Олег Мелехов

Ого! Пожалуй, только беглый наварх убитой «Северы» мог по достоинству оценить уникальный звездный бестиарий, собранный на борту «Аквилы»: летающий Марций; патриций, который был лигарием и теперь решил взять в жены бывшую манипуларию-Фортунату; похищенный психокорректор и мятежный наварх во главе. Круто! Нет слов.

— Вот такая я загадочная женщина, — верно расценила его молчание Ливия. — А еще у меня ручной сцинк есть, — и вдруг оскалилась, сверкнула глазами: — Чтобы ты не счел нас просто сборищем мятежных психов, скажу так: «Аквила» — корабль, который изменит нашу Республику. Если уцелеет. И если уцелеем мы. Ты с нами?

И она еще спрашивает!

— До самой смерти, Аквилина! — яростно кивнул Марк и крепко сжал её ладонь.

И звезды над Алнотом засвидетельствовали союз, если говорить языком поэтов. Но погодка не располагала к поэзии.

— Вот и славно, — Ливия потерла руки и подмигнула: — Отлично! Еще один опытный офицер на мостике — это просто дар богов. Я тебя включу в расписание, и у каждого прибавится хотя бы полчаса лишних на отдых… — Аквилина уже деловито прикидывала выгоды от нового члена экипажа. — А Клейта твоего определим в рекреацию — вигилии будут визжать от счастья… Все! Пошли на борт, а то мы сейчас точно окоченеем.

Это был хороший план, не просто за неимением лучшего, а действительно хороший. Нельзя сказать, чтобы Ливия успела соскучиться по варварам, пинкам, плевкам и монтажной ленте на запястьях, но навархи созданы, чтобы действовать, действовать, а не прозябать в ожидании спасения, сидя по уши в ледяной грязи. Такая порода. Но если у Аквилины не было сомнений в необходимости риска, то при Луции Антонии о грядущих опасностях лучше было даже не заикаться. Ливия не обольщалась насчет твердости духа психокорректора: Антоний был существом исключительно мирным, несмотря на принадлежность к такой однозначной структуре, как служба психокоррекции. Он и его коллеги имели дело с гражданами лояльными и безоружными, в идеале — вообще неспособными «дать сдачи». Безнаказанность, как известно, развращает. Табельное оружие Антония мирно пылилось в сейфе, в боевых действиях он прежде не участвовал, а трусливая истерика во время крушения «гарпаго» продемонстрировала наварху, что Луций Антоний, говоря по-простому, слабак. Значит, он не только пыток не выдержит, но и запаникует в самый неподходящий момент и провалит всю операцию. И слово наварха для него не закон, а повод для очередного исследования. Так что от данайца и то будет больше проку, чем от Цикутина.

Решение могло быть только одно: Антония надо обезвредить прежде, чем реализовать план спасения. Ливия, пожалуй, и вовсе избавилась бы от пленника, но… Во-первых, он мог еще пригодиться. Во-вторых, Цикутин подпадал под юрисдикцию «консула», то бишь — Гая Ацилия, а в этих вопросах Аквилина была щепетильна. В-третьих же, у Квинта Марция, как наиболее пострадавшего от деятельности Антония, прав на него было больше. И у Марка Фурия, к слову, наверное, тоже. Ливия прикинула так и этак, но в итоге решила, что Цикутину пока рановато в утилизатор. Но чтобы избавить его от страданий, а себя — от искушения, собственноручно оглушила, а потом связала бедолагу, рассудив, что то, о чем Антоний не знает, его не побеспокоит. А вернуть Луция на «Аквилу» можно и не приводя в сознание. Не такой уж он тяжелый.

Клейт, кажется, только и ждал, что Фурий полюбовно договорится с навархом «Аквилы» об их скорейшей эвакуации с Алнота.

— Ну как? — спросил он. — Чего она сказала?

— Даже не знаю… Ты должен мне помочь, — серьезно молвил Марк. — Иначе… Сам считать умеешь, — подразумевая, что из четырех человек, спрятавшихся в обломках «гарпаго», трое — республиканцы. А кое-кто в явном меньшинстве и просто обязан доказать остальным свою полезность в качестве живого и деятельного помощника. Прямо сейчас. А то ведь и в реактор можно отправиться.

— Что хочешь сделаю! — обрадовался Клейт и, многозначительно скосив глаза на Ливию, громко сообщил. — Ты меня знаешь, Фурий, слово командира — это закон.

О да! Марк знал данайцев слишком хорошо, чтобы так вот сразу, без предварительных условий, исполнять их тайные и явные желания. Они моментально теряют всякую осторожность и наглеют прямо на глазах. Часа не пройдет, Клейт начнет капризничать: и голодно ему, и холодно, и никто не чешет пяток, и почему так медленно спасаемся.

— Поглядим, — неопределенно буркнул Фурий. — Лучше подскажи мне, кто из местных атаманов самый рисковый, но при этом не самый жадный? Кого лучше выманить? Хлодарда?

Клейт размышлял недолго.

— Он — трус. Явится сюда с целой армией, не отобьемся.

— Фалько?

Его данаец тоже не жаловал. Слишком жесток, даже для Алнота. Марк не спорил, полагаясь на информированность связиста. Любой данаец в любой обстановке будет тщательно собирать сплетни, слухи, проверять и перепроверять данные, классифицировать потенциальных врагов и союзников.

— Тогда кто? Чтобы и рискнул, и без армии, и не сожрал живьем?

Клейт промаялся примерно с четверть часа, бормоча себе под нос и почесываясь во всех доступных местах. Что ни говори, а планета Алнот — суровое место, здесь нет места слабакам.

— Ханнон, — выдал данаец после внутреннего мозгового штурма. — У них с Дагоном были делишки. Какие — не скажу, но тот хорошего мнения был.

Прозвучало не слишком убедительно. Пун пуну, как известно, глаз не выколет, но на всех остальных правило не распространяется.

— И я помню только его позывные, — изобразил простодушную улыбку лукавый Клейт.

«Очень по-данайски, — нахмурился Марк. — Или он успел „заразиться“ хитростью задницы у психокорректора?»

— Отлично. Вызывай его, но если что-то пойдет не так — пристрелю.

— Да пожалуйста! — беспечно фыркнул Клейт, но за дело принялся с прямо-таки республиканским кипучим энтузиазмом.

Марк его очень понимал. Здесь, на Алноте, всем приходилось тяжко, особенно цивилизованным людям, привыкшим к главенству пусть суровых, но законов. К наличию гражданских прав и свобод, сколь бы призрачны они ни были, например. Право сильного лишь тогда хорошо, когда это твое собственное право. Фурий не любил вспоминать, как вписывался в здешние реалии. Хотя уж ему-то точно повезло, как-никак, республиканские офицеры флота везде в цене. Марку быстро нашлось место астрогатора, а вместе с ним и покровительство одного из главарей, означавшее — долю в добыче, правда, очень небольшую, приличную еду, выпивку и доступ к женщинам. Блага, которыми Северин пользовался очень аккуратно. У него уже была главная привилегия — он летал. Остальное — по мере надобности.

Клейту пришлось приложить втрое больше усилий, чтобы выжить. И только за то, как виртуозно он сумел приспособиться к варварским нравам, его следовало уважать и ценить.

Марк еще немного подумал и понял, что данайцу можно доверять. Тот сделал идеальный выбор. Пунское землячество считалось самым сплоченным, и Дагон, служа своему хозяину-галлу, никогда не отрекался от сородичей, а если выпадала возможность, то помогал по-всякому, тем паче, когда тот выбился в главари. Пусть Ханнон — хищник мелкий, зато он не станет трубить на всю планету, что засек передачу с упавшего «гарпаго», он явится поживиться с парой боевиков из самых проверенных.

— Отличная мысль, Клейт, — не удержался и похвалил данайца Фурий.

— А то! Небось, уже чешет сюда весь в предвкушении.

— А что ты ему посулил?

— Наварха. Живого республиканского наварха в заложниках! — хохотнул тот. — Редкий товарец — дорогого стоит.

— Кстати, — заметила Ливия, заглядывая в рубку, — о навархах. Марк Фурий, похоже, мне пора входить в роль, — она показала моток монтажной ленты и подмигнула, дескать, давай, связывай.

— Не уверен, что это необходимо, — поморщился Фурий, когда Аквилина, усевшись на палубу, протянула ему руки. — Можно сделать так, чтобы ты могла освободиться…

— Э, нет, Северин, давай по-взрослому, — покачала головой она. — Еще не хватало, чтобы у твоих приятелей возникли подозрения. Боевая единица из меня и так никудышная, если дело дойдет до столкновения. Не будем дразнить удачу. Да, вот так, и ноги тоже.

Вопрос доверия между ними уже не стоял: Ливия прямо дала понять, что не только верит Фурию, но и доверяет ему спасение собственной жизни. В глазах любого наварха это бесценно.

— Хорошо, что Антоний не видит, — усмехнулась она. — А то нарвались бы мы на лекцию о сексуальных девиациях. Это у него любимая тема.

— Я б еще и о кляпе подумал…. — вскользь заметил Клейт, опасливо косясь на Аквилину.

Женщина хохотнула.

— Данаец, не зарывайся! А то не возьму на борт, так и останешься тут с варварами до конца дней. Ну что, летят?

— Летят, — ответил Фурий и машинально погладил энергоплеть — их единственное оружие. — Летят…