Звездная бирема «Аквила». Рубеж - Олег Мелехов

И руки так доверчиво протянула ладонями вверх, мол, вот пощупай, еще раз убедись, сравни, если надо.

Нет ничего хуже ожидания. Во всяком случае, для человека, только-только вспомнившего, как это — быть хозяином своей судьбы. Гай Ацилий в бытность лигарием не успел привыкнуть к свойственной «двуногому имуществу» блаженной покорности, а потому прерогативу в принятии решений вернул себе легко и быстро, как подобает патрицию. Вот почему вынужденное безделье на борту «Либертас» неимоверно его угнетало.

Либурна, затаившаяся на теневой стороне одной из необитаемых планеток — соседок Алнота, размерами изрядно уступала «Аквиле», и даже относительный комфорт, окружавший Ацилия на биреме, здесь был недоступен. Отдельная каюта — вот и все привилегии сенатора и его дестинаты. На «Либертас» даже претория не было, совещания проходили прямо на мостике. Но эта теснота рождала чувство сопричастности, и Ацилий, «прописавшийся» на мостике «Либертас», ощущал себя… более нужным, что ли, чем на «Аквиле», где каждая заклепка пропиталась властным духом Ливии Терции.

Честней было бы признать еще и то, что «самовозвышению» патриция немало способствовала юность командиров либурны. Марция Либертина, довольно лихо управлявшая своей сотней манипулариев, была всего на пяток стандартных лет старше нового наварха Марка Флавия, которого та же Ливия даже в глаза называла щенком. Они были молоды и робели перед настоящим патрицием больше, чем тертые службой Аквилины, а потому Курион лишь на борту «Либертас» почувствовал себя настоящим лидером, а не ходячим вексиллумом в тоге. Молодость Либертинов имела еще один плюс. Только-только оперившиеся, они были полны энтузиазма и готовы к любому риску. Даже — нарушить строгий приказ Ливии и отправиться на помощь флагману, когда «Аквила» в условленное время не вышла на связь.

— Но Ливия Терция… — Флавий не то чтобы возражал, просто напоминал патрицию о… последствиях. На самом деле новоиспеченный наварх «Либертас» уже не только оптимальный курс проложил, но и согласовал с Марцией тактические схемы вероятного боя.

— Благородной Ливии здесь нет, — отметил Ацилий очевидное. — Равно как и доблестного Квинта Марция. Их молчание вселяет в меня беспокойство, а посему… Верно ли, что на флоте Республики никогда не бросают своих?

— Конечно, верно, господин! — просиял Флавий, а Марция энергично закивала, нетерпеливо поерзав в своем кресле. — Не бросают!

— Тогда вперед, и будем уповать на то, что на «Аквиле» не нуждаются в нашей помощи, а просто забыли о сеансе связи, — вздохнул Курион.

— Боевая тревога! — наварх «Либертас» подобрался, разом превращаясь из смешливого юнца в командира боевого корабля Республики. Поймав взгляд застывшей в соседнем кресле Марции, он кивнул и положил ладонь на панель нейро-интерфейса. — Слияние.

В другое время Квинт Марций от зависти отгрыз бы сам себе руки по локоть. «Либертас» появилась внезапно и устроила разномастному пиратскому флоту настоящую резню. Как будто плотоядное животное похозяйничало в стаде фитофагов. Маневренность республиканской либурны, помноженная на мастерство прирожденного пилота — это лучшее сочетание. И пусть Ливия Терция столько раз обзывала Марка Флавия «сопляком» и «щенком», он-то как раз был создан, чтобы летать. И уничтожать врагов Республики. Квинту Марцию бы скрипеть зубами, но он уже не мог — ни порадоваться неожиданной помощи, ни еще раз осознать свою ущербность. «Аквила» продолжала сражаться. Летучего префекта настигло-таки полное Слияние с биремой, которого он так давно желал. Квинт Маций Аквилин перестал быть и Квинтом, и Марцием, и человеком с таким именем. Звездный корабль — чудо технологий на какое-то время вытеснил на задворки разума его личность, мол, посиди тут смирненько, без всех этих ненужных страстей. Так даже лучше, ничего не отвлекало от главного.

И усталая «Аквила» словно сбросила тяготящее оцепенение. Теперь её уже ничего не сдерживало. Ничего, ничего, ничего…

— Квинт Марций, напомни мне, как называется победа, в которой гибнет победитель?

Голос Плавтия вплыл в сознание медленно, как остов разбитого «интерцептора» в гравитационное поле планетоида.

— Схема 5-С, — выдавил из себя префект.

До него дошло, что он прямо сейчас губит корабль перерасходом энергии.

— Давно пора, — совершенно неуставно отозвалась Фабриция.

Теперь, когда у них появился шанс не только отбиться, но и победить, самое время сделать небольшую передышку. Особенно полезно торвенторам, которые уже, наверное, прикипели к своим управляющим панелям.

— Salve, Квинт Марций, — радостно приветствовала его Либертина. — А вот и мы!

Её лицо на мониторе связи простодушно сияло.

— Ой! А где Ливия Терция? — спросила центурионша, не в силах скрыть своего удивления.

Это был очень актуальный вопрос, но несвоевременный.

— Не засоряй эфир, Марция Либертина, — сурово отрезал префект.

Чем они там занимались, пока прятались? Учились нарушать субординацию? Но Либертина своим неподобающим поведением вернула Квинта Марция к реальности. Туда, где существуют дисциплина, уставы, правила и прочие прекрасные изобретения человеческой цивилизации.

— Не могу понять… — Аквилина вылезла из-под «брюха» варварского летательного аппарата и потерла лоб, оставляя на коже грязные полосы. — Первый раз вижу такую схему распределения… Марк Фурий, ты уверен, что оно, — она постучала кулаком по облезлой обшивке, — способно подняться выше стратосферы?

— Вполне, — прохрипел Северин, свесившись из кабины.

— Ладно, поверю на слово, — женщина пожала плечами. — Осторожней! Об «фонарь» не… О, ты уже!

— Пустяки, — Марк осторожно ощупал затылок и зло покосился на край поднятого «фонаря». — Это корыто взлетит, Аквилина. Просто дай мне время на диагностику систем.

— Тут и системы есть, надо же… — пробормотала она и подтянулась, чтобы взобраться на плоскость «крыла» захваченной машины. — Сколько лет этой малышке? Полтораста?

— Лучше проверь вооружение, — посоветовал Северин и снова надел наушник допотопной гарнитуры. — Я уже имел дело с таким безумным конструктором как эта… как там звал ее Ханнон… «Фиоссо», кажется.

— Хм, — отозвалась Ливия и, перешагнув через постанывавшего Антония, стала пробираться в хвост. — Не долетим, так хоть согреемся.

Во время полета им и впрямь должно было стать жарко, ведь реактор «Фиоссо» располагался в опасной близости от пассажирского отсека, и характерные потеки на переборках ясно говорили, что система охлаждения работает на честном слове. Пунийском честном слове, если точнее.

— Клейт? — позвала Ливия, предусмотрительно пригибаясь, прежде чем заглянуть в орудийное гнездо.

Данаец картинно крутанулся вместе с орудием и изящно взмахнул рукой, дескать, все в порядке.

— Не беспокойся о давлении в реакторе, наварх, — сказал он. — Излишки всегда можно сбросить на орудийные системы.

— Ну-ну… — наварх покачала головой и отправилась обратно в кабину. Когда она пробиралась мимо, Антоний, успевший не только очнуться, но и кое-что припомнить, попытался втянуть голову в плечи и прикрыться руками. Так, на всякий случай. Ливия вздохнула, снова перешагивая через психокорректора.

— Да-да, я знаю всё, что ты хочешь мне сказать, Луций. Похищение, побои, отчасти даже пытки… Но не сейчас. Вернемся на «Аквилу», и хоть Ацилию жалуйся, хоть Квинту Марцию, хоть напрямую богам. А сейчас просто молчи.

Марк Фурий ничего не сказал, когда она села рядом — в кресло второго пилота, увы. Северин полностью погрузился в работу, и Аквилина получила редкую возможность понаблюдать за коллегой со стороны. «Неужели у меня тоже бывает такое перекошенное, то есть отрешенное… лары и маны, это не лицо, это просто зверский оскал! Надо будет спросить при случае у Марция, он врать не станет, — подумала она. — А может, просто на этом Алноте все звереют».

— Скоро взлетим, — буркнул Северин, заканчивая диагностику, но, заметив ее выгнутую бровь, добавил: — По твоей команде, Аквилина.

— Давай без формальностей пока, — отмахнулась она. — По мне, так проще отрастить крылышки и воспарить, чем поднять эту… «Фиоссо». Я даже в лицее на симуляторах такой конфигурации не видела.

— Неудивительно. Пуны сняли эту модель с производства полвека назад. Не поверишь, но когда-то это был вполне эффективный перехватчик ближнего радиуса.

— Почему же, поверю, — Ливия предпочитала обсуждать их летательное средство, чем недавние… события. Хотя по правде, причины феерического сольного выступления Марка Фурия в трагедии с пиратами интересовали ее весьма сильно. Аквилина не могла припомнить, когда это ради нее последний раз сцеплялись мужчины. Разве что в летной школе… хотя нет, тогда она сама вмазала «по дюзам» одному настырному Флавию. — Но полеты в атмосфере не пошли впрок старушке. Марк Фурий, — она решилась и атаковала «в лоб», — не хочешь объяснить, что это было?