Ревизор Возвращение в СССР 7 (СИ) - Винтеркей Серж

29 июня 1971, г. Москва

Отец держался стойко и так и не признался, несмотря на все попытки девушек его разговорить, что за сюрприз такой он приготовил. И мне утром не сказал, когда я спросил. Я подскочил рано, чтобы побегать по улице, поотжиматься и принять душ до того, как начнем собираться на очередную вылазку в город, а он что-то поднялся раньше.

– Сюрприз есть сюрприз! – категорично сказал он, а затем озабоченным тоном спросил:

– И, кстати, я удивлен, что ты совсем не готовишься к экзаменам. Ты настолько уверен в своих знаниях? Многие студенты будут сдавать экзамены после долгой подготовки с репетиторами, и то из них половина не поступит. Поступят те, кто нанимал репетиторами профессоров с соответствующих факультетов МГУ, которые будут потом сидеть в экзаменационных комиссиях, а они же не резиновые. А ты приехал из провинции, и совсем не волнуешься, не готовишься. Мне, конечно, было бы приятно, если бы ты оказался вдруг гением, но я же помню, что твои оценки в школе не были идеальными. Неплохими, верно, но не идеальными. Может, ты не в силах отказаться от этих прогулок по Москве? Тогда мы можем сделать перерыв, посидеть дома, чтобы тебе не было обидно, что ты учишься, пока остальные гуляют.

Во отец задвинул речь! И даже основания придумал для моего бездельничанья – мол, мне охота гулять по столице, не могу отказаться от ее соблазнов даже под угрозой срыва вступительных экзаменов. И что ему отвечать? Естественно, все, кроме правды. Я, конечно, почти уверен, что он никому не проболтается, если ему сказать про нашу договоренность с Сатчаном, но вот именно что «почти». Да, сейчас он с нами, подросшими детьми, красиво гуляет – но где он был тогда, когда мы были мелкими, нас нужно было учить, лечить, жопы нам грязные мыть, и этим занимались наши мамы, а его даже на горизонте не было. Никогда я не смогу доверять до конца человеку, который не один раз, а целых два бросил жену с маленькими детьми.

– Не волнуйся, отец, я уверен в своих знаниях! – сказал ему категорично, – а почему – не могу сказать. Сюрприз будет!

– Ну, что – ловко меня подколол! – усмехнулся Тарас, – ладно, расскажу тебе, что я за сюрприз устроил. Мы с вами сегодня пойдем не в обычную пельменную или кафешку, как раньше, а в кафе «Лира». Это, по московским меркам, известное заведение!

Это да, «Лиру» я и сам помню. Больше молодежное, но очень популярное кафе. Это оно сейчас еще не самое известное – таким оно станет, когда выйдут «17 мгновений весны», и люди в одной из швейцарских сцен этого дико популярного сериала опознают интерьер «Лиры». Там еще когда-то «Машина времени» Макаревича играла, но вряд ли сейчас – они недавно только должны образоваться, и сейчас даже иначе называются. Нет, думаю лет так через несколько они в этой Лире появятся, не раньше.

Отец принял мое молчание и воспоминания за сомнения:

– Нет, то, что оно не ресторан, а кафе, ничего не значит. Это особое кафе, и туда очереди дикие просто. Но я нас всех без очереди проведу – нашел знакомого, который знает знакомого швейцара. Пятерка – и нас в пять вечера пропустят, только опаздывать нельзя, а то столик перестанут держать.

– Да я не сомневаюсь, что это хорошее кафе! – успокоил я отца, – и девчонкам так же скажу. Впрочем, когда они большую очередь увидят, то и сами поймут, что так оно и есть. И пятёрка – это нормально еще.

– Но сегодня все же, сын, мы до похода в кафе посидим дома. Я с девушками телевизор посмотрю, а ты все же готовься к экзаменам, – принял решение отец.

Не знаю, то ли это была искренняя забота о моем поступлении, то ли папаня уже задолбался с нами по Москве бродить и все ноги стер, но в этот день мы просидели вплоть до вечера в квартире завкафедрой. Отец с девчонками только в магазин за продуктами сходил, а потом безвылазно сидел с ними в гостиной. А меня загнали в комнату, в которой, я так понимаю, завкафедрой творил свои научные труды. И дверь прикрыли, чтобы мне телевизор готовиться не мешал. К счастью, у хозяина квартиры тут была очень даже приличная библиотека. Я нашел «Три мушкетера», и к половине четвёртого, когда мы стали готовиться к походу в «Лиру», с огромным удовольствием прочитал уже две трети этого романа. Давно хотел, еще в прошлой жизни, перечитать, но все откладывал. Жизнь казалась бесконечной вплоть до той аварии. Теперь вот свезло, почти выполнил свое желание.

Поход в «Лиру» стал настоящим событием для девчонок, но меня, конечно, впечатлить не смог. Все же сервис, даже в популярных ресторанах, не самая сильная сторона СССР, мягко говоря. После того, как вокруг тебя угодливо бегали официанты в Москве двадцать первого века, отстраненно-холодное отношение советских официантов 1970-х меня, конечно, и смешило, и немного злило. Ну не считаешь ты работу официанта престижной, так зачем в нее пошел, чтобы смотреть на клиентов взглядом дезинсектора, у которого закончился дуст в конце трудового дня, а он нашел крупное гнездо тараканов. Ну и кухней, само собой, меня оказалось трудно впечатлить. Все же это молодежное кафе, сюда не кушать приходят, а потусоваться в модном месте.

Котлеты я бы и сам смог приготовить повкуснее, салат был приготовлен из овощей, знавших лучшие времена, порадовали только компот и кремовое пирожное. На пирожные я особенно охотно налегал при первой возможности. Натуральные компоненты, никаких десяти «Е» в рецепте, вкуснятина, которую я не мог себе позволить в прежней жизни после пятидесяти, даже если бы и нашел ее в продаже. А сейчас, когда мне шестнадцать, их можно есть в любых количествах. Учитывая, как я интенсивно занимаюсь физкультурой, обзавестись пузиком у меня возможности нет, любые лишние калории сгорают, как в топке.

Но, главное, задумка отца удалась – Галия и Диана были в восторге. Я правильно сказал отцу – каждый взгляд на оставшуюся за стеклянными дверьми длинную очередь, мимо которой мы прошли, словно ее и не было, наполнял их сердце гордостью за причастность к избранным. И это при всей «правильности» Галии как образцовой комсомолки. Нет, некоторые вещи все же неистребимы никаким идеологическим воспитанием! Видимо, они прошиты в человеке на генетическом уровне.

Особенно их впечатлила живая музыка. У нас в Святославле такой услуги в кафешках в природе не было, так что понятно. Ну, а я просто посидел-послушал. Голоса у парочки медленно раскачивающихся на сцене девушек были неплохими, так что вполне приятно оттеняли наше пребывание в этом заведении. И, что особенно важно, совершенно не глушили посетителей децибелами и не мешали общаться за столом. Так что вечер во всех отношениях удался.

Наконец, настало время для первого экзамена.

Приехал в универ утром пораньше, лучше пораньше выехать, чем опоздать. Таких умных, как я, было уже человек пятнадцать. Математика письменно не тот экзамен, за который мне надо тревожиться. «Напиши хоть что-нибудь» говорил Владимир Аркадьевич, а я рассчитывал, что это будет значительно больше, чем что-то. Хорошо пошла у меня математика в последние месяцы в школе. Да и стали всплывать знания и из универа. Но не всем так повезло. Ко мне подошел откровенно дрожащий парнишка.

– Тебе совсем не страшно? – спросил он меня.

Я посмотрел на него. Высокий, выше меня, худощавый, светло-русый, в очках. Некрасивый, форма нижней челюсти и подбородка у него была неправильная.

– А чего бояться? – спросил я его. – Ну, провалим экзамены, что, мир рухнет?

– Нет, но… – парень не сразу нашёл, что сказать. – Куда-то в другое место придётся поступать.

– Это очень плохо? – спросил я его.

– Ну, хотелось бы в МГУ учиться.

– Всё что ты хочешь, всегда исполняется? – пытался я подвести его к мысли, что ничего особо страшного сейчас не происходит, из-за чего надо так трястись. Надо его успокоить, а то если он в таком состоянии сядет решать примеры, то он даже задание не сможет понять, а не то что что-то правильно решить.

Но он уже и сам пришёл в себя и даже смущенно улыбнулся.

– Павел, – протянул я ему руку.