Невинная для киллера (СИ) - Мишина Анна

После приходят врачи. Проводят осмотр. Меняют повязку. Осматривают глаза, реакцию зрачков. Но я не вижу.

- Все постепенно встанет в норму. Реакция зрачка есть. Яночка, мы сделали все возможное, и результат не заставит себя долго ждать. Нет, зрение не станет идеальным. Но вы будете видеть, — хоть одна хорошая новость. — Но повязку вернем на место. Еще не время с ней прощаться.

Затем проходит день, второй. Я отлежала все бока в постели. Пока наконец не собрала силы и не встала, для того чтобы пройтись вдоль стеночки по коридору клиники.

Приходил Ярик с Игнатом. Что-то рассказывали. Я же слушала их в пол уха. Мне они ничего не говорили про Богдана. Ничего не говорят про Алехина. Почему стоит такая тишина? Что это все значит?

Через три дня сняли повязку.

— Яна, что скажете? — интересуется мужчина в белом врачебном халате.

— Я вижу, — все, что и могу выговорить.

И я впервые за последние пол года, наверное, увидела. Ну как увидела? Практически точно и ясно. Боже, как я бы хотела увидеть его. Богдана. Это же была мечта номер один. А сейчас мне бы просто услышать его голос, что с ним все хорошо.

Снова забываясь на мгновение, радуюсь краскам. Солнечному свету.

— А кто тут у нас грустит? — тишину комнаты нарушает мужской голос. — Яна.

— А вы? — разглядываю высокого мужчину с любопытством. Ведь видеть кого-то мне просто удивительно. Я долго любовалась братом. Как он повзрослел за это время. А Игната именно таким и представлялся, каким я его и увидела.

— Алехин Семен, — представляется мужчина и вручает мне небольшой букетик.

В палате тусклый свет, чтобы не раздражать глаза, поэтому я прищуриваюсь, чтобы навести резкость.

Сердце сжалось от его взгляда. Жалостливого какого-то.

— Где Богдан? — задаю свой вопрос. — И говорите правду, не нужно мне врать.

— Он пропал. Не можем его найти, — присаживается на стул.

— Что значит пропал? Он живой? Что случилось? Что у него были за дела? — завалила кучей волнующих меня вопросов.

— Не могу ответить ни на один из твоих вопросов, — отвечает мужчина, пристально за мной наблюдая.

— Вы врете. Ясно? Не нужно делать из меня дуру.

— Яна, никто не обманывает тебя. Я сам эти пять дней только и делал, что занимался его поисками. Он должен был выйти на связь. Но не вышел. Мои ребята продолжают его искать. И я надеюсь, что он жив. Ты как? Врач мне все рассказал. Поздравляю, теперь можно смело двигаться дальше. Еще пара дней и отпустят домой. Но вы пока останетесь здесь. Домик снят для вас на пару месяцев, там видно будет, что делать дальше. А пока тебе посещать клинику для процедур и наблюдения за зрением, — тараторит мужчина, словно пытается меня заговорить и в какой-то момент у него это получается.

Я сбита с толку. Я мало что понимаю о происходящем. Но не стал бы он, я думаю, врать, что с Богданом. Он друг, и я вижу, как он сам переживает.

— Вы когда обратно? — задаю бестактный вопрос.

— Я только два часа как сошел с трапа самолета. Уже выгоняешь?

— Нет, что вы, просто… — почувствовала себя отвратительно. Человек ко мне со всей душой, а я…

— Мне дадут знать, если что-то проясниться или станет известным. Ладно, не буду тебя тревожить. Самому хочется отдохнуть. Но вечером хотел бы с тобой прогуляться во дворе клиники, если ты не против. Поговорим, заодно добьешь меня своими вопросами, — усмехается мужчина, что заставляет улыбнуться.

— Хорошо. Я прогуляюсь с вами. Спасибо большое за все, что вы для нас делаете. Хоть и не обязаны.

— Не скучай, — поднимается со стула, и чуть ссутулившись, словно на его плечах неимоверный груз лежит, покинул мою палату, оставив меня в тишине.

Глава 38. Яна

Алехин как и обещал, снова появился к вечеру. На улице стояла удивительная теплая погода. Но меня знобило. Куталась в куртку.

Мужчина что-то беззаботно говорил, а я не улавливала ни одного слова. Все думала о…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— У вас есть фотография Богдана, — прерываю его речь и останавливаюсь.

Семен останавливается и внимательно смотрит на меня. Мое спасение это солнечные очки, без которых мне пока нельзя выходить на улицу. Я могу его разглядывать, не стесняясь быть замеченной. В его глазах искрится интерес. И что-то еще, совсем мне не понятное.

— Нет, то есть да, — пожимает плечами и убирает руки в карманы брюк.

— И какой же вариант все-таки вернее?

— Есть, да фото есть. Но старое. Еще когда мы с ним служили. Сейчас он немного изменился. Но если хочешь, я найду. Не так давно перевел старые фотографии в электронный формат.

— Отлично. Мне очень хочется посмотреть на него, — в голове прокручиваю воспоминания нашего с ним знакомства и сама не замечаю, как глупая улыбка приклеилась к моим губам.

— Так, давай уже задавай свои вопросы и дальше, вижу же, что тебя распирает, — усмехается он.

— Ну, — тяну я, пытаясь понять, что хочу спросить первым. — Как вы познакомились?

— Я врач, он солдат. В отделении хирургии. Он получил ранение. Несерьезное совсем. Через два дня ушел из больницы без моего на то согласия. Ух, я его отчитал. Так мне в ответ не менее добрые слова прилетели, — смеется Семен. По выражению лица понимаю, что он окунулся в воспоминания.

— А сколько вам лет?

— Так мы почти ровесники с Богданом. Ему тридцать семь, а я на год старше.

— Кем он работает? — давно крутится у меня такой вопрос. — Он же больше не служит, как я поняла.

Алехин замолчал. Явно задумавшись, и это его молчание меня напрягло. Кто ты Бо? Кто?

— Значит, не скажете, — поняла я. — Здорово.

Мой мозг все сильнее шевелил шестеренками пытаясь понять. Но что можно понять, если ничего не знаешь о человеке. Как выясняется совсем ничего. Я погрузилась в свои чувства и ощущения, находясь рядом с ним, что и не хотела, а вернее не задумывалась о том, кто он. Мне было комфортно в его присутствии. И большего не нужно было.

— Ладно. Куда он мог пропасть? Вы знаете? Вы же, наверное, отработали какие то версии? — пожимаю плечами. — Куда он мог пропасть? Куда? — заладила я на повторе, от чего меня зазнобило с большей силой, и я остановилась, закрыв глаза.

Неизвестность давит очень сильно. На глазах снова наворачиваются слезы.

— А вы кем работаете? — пытаюсь отвлечься, но с каждым вопросом загоняю себя в тупик.

— Я так и связан с медициной, но уже не напрямую. Больше работаю с бумагами, — отвечает мужчина.

— Вы вот здесь сейчас, должно быть вас дома кто-то ждет? Вы, наверное, женаты? — чувствуя, как краснеют мои щеки.

— Нет, не ждут. Не женат.

Дальше разговор прекращается, и мы возвращаемся в клинику. А там меня ждет Игнат Петрович.

— Мы тебя потеряли, пока не сказали, что ты ушла с Семеном на прогулку, — бурчит мужчина, недовольно поглядывая на Семена.

— Погода хорошая, — пытаюсь отвлечься от своих мыслей. — Богдан не звонил? — задаю вопрос, но понимаю, какой на него будет ответ.

Павлов лишь качает головой.

Затем заходит мой лечащий врач с документами в руках.

— Яночка, вам нужно кое-что подписать, и мы сможем вас уже завтра утром отпустить после осмотра. Но вам нужно будет появляться раз в три дня, для наблюдения, — он говорит что-то еще, пока я вчитываюсь в документы.

Оплата операции и последующая реабилитация. Сумма просто космическая для меня. Что очень шокирует. Но она стоит в графе “Оплачено”.

— Подождите, тут какая-то ошибка. Я ничего не платила. Да и у меня никогда не было таких денег, — начинаю возмущаться, прекрасно понимая, что это ошибка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Оплата была произведена с вашего счета. Все в полном порядке. Вы ничего не должны клинике. Услуги оплачены полностью, — твердит врач, а я непонимающе смотрю на Павлова и маючущего за ним Алехина, который прячет свой взгляд, предпочитая уделить внимание полу под ногами.