ФАНТАЗИИ ОФИСНОЙ МЫШКИ - Наталья АЛЕКСАНДРОВА

Вот за что уважаю Стасика, так это за то, что может оперативно работать. Увидев «Муравейник», он сразу понял, что мне от него что-то нужно, не стал задавать глупых вопросов, покопался в своем компьютере и вскоре принес мне все данные на фирму «Посейдон». Располагалась она на Васильевском острове в офисном центре под названием «Кавалергард».

Я едва дождалась обеда, быстренько собралась и, разумеется, столкнулась у дверей с Лидией Петровной.

— Женечка, вы что такая взъерошенная? — всполошилась она. — Случилось что-нибудь?

Старая сплетница, она еще спрашивает! Наболтала Карабасу невесть что и теперь глядит доброй мамочкой!

— Вы не обедать? — прищурилась Лидия, заметив, что я поворачиваю к автобусной остановке. — Куда вы так спешите?

И смотрит прямо в душу! Черт ее знает, может, она мысли читает? Еще пронюхает про Карабаса…

— Мне в больницу, — быстро соврала я, — надо… (ни маму, ни Тинку, ни сестру нельзя называть, а то еще заболеют) надо зятю передачу отнести. У него болезнь такая заразная, свинка…

— Да? — разочарованно вздохнула Лидия. — А то вы в последнее время такая оживленная, я уж думала, что сумели наладить свою личную жизнь…

Вот почему всех так интересует моя личная жизнь, хотела бы я знать?

Майор Синицын неторопливо шел по тихому Карабасову переулку с таким видом, как будто он переловил всех преступников на подведомственной территории, достиг на этой территории показателей благополучной Швейцарии и теперь наслаждается заслуженным покоем. Он насвистывал мелодию из старого мюзикла, с интересом поглядывал на встречных девушек и подставлял круглое румяное лицо дующему со стороны Невы ласковому ветерку.

Однако безмятежный вид майора был обманчив. Его наивные голубые глаза посматривали по сторонам зорко, и ничто не ускользало от его внимания.

Майор разглядывал не только встречных девушек, но и прочих прохожих, выискивая среди них того, кто поможет ему решить непростую криминальную загадку.

И наконец он увидел того, кто ему был нужен. Точнее, тех.

Со стороны Среднего проспекта с деловым и озабоченным видом шагали двое работяг в заляпанных краской и цементом робах неопределенного цвета, с тяжело нагруженными полиэтиленовыми пакетами в руках. Форма этих пакетов и характерное звяканье, которое они издавали, с полной определенностью выдали такому опытному криминалисту, как майор Синицын, что внутри них находятся бутылки. Скорее всего — с пивом. Впрочем, не такой опытный криминалист, как майор, но даже любой прохожий сделал бы точно такой же вывод.

Синицын с независимым видом засунул руки в карманы, засвистел громче и прибавил шагу.

Работяги свернули под арку и вошли во двор.

Майор последовал за ними.

Во дворе он увидел еще нескольких строителей, которые в нетерпении ожидали своих посланцев и теперь радостно выгружали из принесенных ими пакетов бутылки. Бутылки, как и предполагал майор, были пивные. Пиво было известной народной марки «Рыбалка». Оно обладало двумя важными качествами — было дешевым и забористым.

Но майора интересовала не марка пива. Его интересовала строительная люлька, которая висела возле стены на уровне первого этажа.

Строители выставили все принесенные бутылки на ящики и собирались приступить к распитию пива. Один из них, молодой и неопытный парень с густым черным чубом и большой родинкой на левой щеке, озадаченно поинтересовался, где же закуска.

— Закуска? — переспросил бывалый, опытный строитель по имени Митрич. — Ты что, жрать собрался? Ох, молодежь, молодежь! Мы в твои годы были не такими! Мы буквально горели на работе! Ну ладно, вот тебе закуска! — И он протянул парню карамельку «Дюшес» в мятой голубенькой бумажке.

Проведя таким образом воспитательную работу среди молодого поколения и удовлетворившись ее результатами, Митрич заметил Синицына, который с независимым видом стоял посреди двора и поглядывал то на работяг, то на объект их ударного труда — недокрашенную стену шестиэтажного кирпичного дома.

— Гражданин, вы что тут делаете? — сурово осведомился Митрич. — Тут вам не где-нибудь, тут вам строительная площадка, объект повышенной опасности, посторонним вход воспрещен.

— Серьезно? — удивленно переспросил Синицын, оглядывая «объект» наивными голубыми глазами. — А это у вас что?

— Люлька строительно-монтажная, — важно сообщил Митрич. — Интереса для посторонних не представляет. Так что попрошу срочно покинуть стройплощадку во избежание несчастных случаев и чрезвычайных происшествий!

Закончив эту красивую фразу, Митрич ловко откупорил пивную бутылку крупными, желтыми от никотина зубами и уставился на непрошеного посетителя. Должно быть, он ожидал, что тот растворится в воздухе, испарится, как пролитый на землю растворитель для акриловых красок, или, на худой конец, просто уйдет со стройплощадки, предоставив Митричу и его коллегам возможность культурно отдохнуть. Но незнакомец явно не понимал всей серьезности момента. Он стоял на прежнем месте, хлопая глазами.

— Ты чего-то не понял? — Из-за спины Митрича выдвинулся Костя Бузыкин, горячий парень, отсидевший за хулиганство разной степени тяжести десять раз по пятнадцать суток и два раза по три месяца. — Тебе надо объяснить?

— Не горячись, Константин! — Рассудительный Митрич придержал Бузыкина за плечо. — Может, гражданину охота с нами поговорить. Допустим, об жизни!

— А мне, может, охота пива выпить! — В голосе Константина все явственнее звучала угроза. — У меня, может, душа горит, и мне со всякими-разными об жизни разговаривать совершенно не интересно!

Бузыкин стряхнул со своего плеча руку Митрича, надвинулся на нахального незнакомца и повторил:

— Тебе надо объяснить?

— Желательно! — подтвердил тот, безмятежно улыбаясь.

Константин, рассвирепев от такой неописуемой наглости, поднял пудовый кулак и попытался двинуть им незнакомца в круглую улыбающуюся физиономию. Но разговорчивый тип с неожиданной ловкостью отступил в сторону, перехватил руку Константина чуть выше запястья и легонько крутанул ее против часовой стрелки. Этого оказалось достаточно, чтобы Бузыкин громко взвыл, отлетел в сторону и приземлился в непосредственной близости от переполненного мусорного бака.

— Вы меня правильно поняли, папаша, — как ни в чем не бывало проговорил Синицын, обращаясь к Митричу, как к самому авторитетному из строителей. — Я с вами действительно хотел поговорить об жизни. Точнее — об этой вот люльке строительно-монтажной, как вы только что красиво выразились.

— А чего об ней разговаривать? — опасливо осведомился Митрич. — Люлька — она и есть люлька. Стену с нее красить можно или, допустим, пескоструить при помощи установки пескоструйной «УПС-22»…

— Во-во! — оживился Синицын. — А если мне нужно что-нибудь в частном порядке покрасить или… отпескоструить при помощи установки «УПС-22», могу я у вас эту самую люльку позаимствовать… на некоторое время?

— Люлька — она не наша личная собственность! — проговорил Митрич солидно. — Она — собственность строительного треста, так что вам этот вопрос с трестом и нужно решать!

При этом взгляд Митрича переместился на что-то за спиной Синицына. Внимательный майор заметил это и немного отступил в сторону. В результате этого маневра Костя Бузыкин, который уже поднялся и хотел сзади напасть на обидчика, промахнулся и проскочил мимо. Синицын, пропустив его немного вперед, двумя пальцами подтолкнул Константина в спину, из-за чего тот потерял равновесие и снова рухнул.

— С трестом — оно, конечно, — невозмутимо продолжал Синицын, — но только с трестом оно и дольше получится, и дороже. И конкретно вам от этого ничего не перепадет. А вот ежели прямо с вами договориться — оно и быстрее будет, и к взаимной выгоде…

Однако опытный Митрич почувствовал, что незнакомец — не просто случайный прохожий, а подозрительная и опасная личность, и решил от греха подальше не вступать с ним ни в какие деловые или личные отношения.

— Кроме как с трестом — никак нельзя! — отрезал он. — И попрошу немедленно освободить строительную площадку! Во избежание несчастных случаев и прочих человеческих жертв!

Тем временем неугомонный Константин снова поднялся и двинулся на Синицына, грозно сверкая глазами и размахивая огромными кулаками.

— Да я тебя!.. — рычал он, приближаясь к обидчику. — Да я тебя сейчас!.. Да от тебя же сей минут одно мокрое место!..

Синицын покосился на него, неторопливо двинулся навстречу, но в самый последний момент, когда столкновение казалось неизбежным, немного наклонился, присел, внезапно поднырнул под руку Константина, ухватил того одной рукой за рукав, а другой за штанину, легко поднял в воздух и, перевернув, как куль с мукой, зашвырнул в открытый мусорный бак. Голова Константина погрузилась в пищевые отходы, ноги же остались снаружи и дрыгали в воздухе.