Темный страж - Кристин Фихан

— Именно об этом я подумываю. Ты сам сказал мне, что я не пленница, поэтому я приняла решение уйти, — она постаралась, чтобы это не прозвучало вызывающе. Джексон заметила, что он все еще загораживает дверной проем, его тело было неподвижно как гора, а лицо ничего не выражало. Если бы только у него не было такого голоса.

— Куда пойдешь, Джексон?

Она вздернула подбородок.

— Куда я пойду не твое дело, — наступило молчание, пока он ждал неподвижно, наблюдая за ней своими черными глазами. Джексон считала удары своего собственного сердца. Тихо вздохнув, она капитулировала. — В квартиру Барри. Его там не будет, помнишь? Капитан поместит его в безопасное место.

— Я не согласен. Там будет небезопасно.

Какой-то двойной смысл был в этих тихо сказанных словах. Джексон задрожала, замерзнув, несмотря на тепло огня, пляшущего позади нее.

— Ты сказал, я могу уйти.

— Я не сказал «сбежать». Между нами не будет лжи, малышка, как бы трудно это не было. Ты сильная женщина. Я не буду ничего от тебя скрывать.

— Предполагается, что я должна быть тебе за это благодарна? — она дрожащей рукой провела по волосам, создавая живописный беспорядок. — Не хочу.

— Нет, хочешь, — возразил Люциан, мягко, как и всегда.

Если до этого его глаза были черными и загадочными, то теперь она в них увидела голод и ничем не прикрытое чувство собственности. Ее рука потянулась к успокаивающей рукояти пистолета. Как вообще можно сопротивляться таким голодным глазам?

— Почему ты это делаешь? В моей жизни и так достаточно проблем и без твоего ожидания, чтобы я приняла вампиров и еще Бог знает что. Я не смогу сделать этого, Люциан.

— Сможешь, — спокойно сказал он. — Сделай глубокий вдох и расслабься. Сядь, прежде чем упадешь.

Ее темные глаза вспыхнули.

— Ты действительно думаешь, что я в таком бедственном положении, что готова продать те остатки чувства собственного достоинства, которые у меня еще остались, только для того, чтобы быть с кем-то? Я чувствую изменения в своем теле. Это то, как я слышу, то, как я могу контролировать громкость. В темноте я стала видеть лучше, чем днем. И постоянно я чувствую тебя. Со мной. Нуждающимся во мне. Зовущим меня, — она опять потерла виски. — Как ты можешь разговаривать со мной, не произнося ни слова? И намного важнее, как я могу разговаривать с тобой таким же способом?

— Моя кровь течет в твоих венах, точно так же, как твоя в моих. Мы делим одно сердце и одну душу. Наши сознания ищут возможности слиться, в то время как наши тела взывают друг к другу.

— Мое тело не взывает к твоему, — возразила она, больше испуганно, чем сердито.

— Маленькая лгунья.

— Возвращаясь к крови, текущей по венам. Каким образом твоя кровь попала в мои вены, а моя в твои? Ты мне сделал переливание крови или что-то типа…? — она умолкла, поскольку на нее нахлынуло воспоминание о неясном, эротичном сне. Ее рука в защитном жесте взметнулась к горлу. — Ты не пил мою кровь. Господи, скажи мне, что ты не пил мою кровь. Нет, вначале скажи, что я не пила твою кровь, — на этот раз ее ноги точно грозились подвести ее. Она посмотрела на пол, готовясь упасть. Только мысль показаться боле хрупкой, чем она уже была, помешала ей упасть в обморок.

Он быстро приблизился к ней, желая помочь, но Джексон была настолько встревожена, что подняла пистолет. Ей пришлось вцепиться в него двумя руками, чтобы удержать его ровно из-за трясущихся рук. Это был ночной кошмар, безумие. Ей бы не хватило воображения придумать все это. Пистолет был нацелен прямо ему в сердце.

— Пожалуйста, отойди от двери, Люциан. Я не хочу причинять тебе вред. Действительно не хочу. Я просто хочу выбраться отсюда, чтобы иметь возможность свободно дышать, — она умоляла его, а не отдавала приказы, как привыкла делать в такой ситуации. Ей так сильно хотелось быть с ним. Так сильно. Он был высоким, сексуальным и ужасно одиноким, равно как и она. Ей было знакомо это чувство. Она хотела сделать все, что было в ее силах, чтобы избавить его от этого ужасного голода. Но иметь рядом с собой мужчину, подобного Люциану, постоянно смотрящего на нее с теплом и страстью, с желанием и чувством собственника, было тем, что она никогда не сможет себе позволить. Люциан не был настоящим человеком. Он был чем-то еще. Чем-то, что она не хотела когда-либо определить.

— Джексон, опусти оружие, пока случайно в кого-нибудь не выстрелила, — в его голосе отсутствовали какие-либо интонации.

— Это будет не несчастный случай, Люциан. Пожалуйста, еще раз прошу тебя. Просто сделай шаг в сторону и позволь мне пройти.

— Мой народ смотрит на поедание людьми мяса с тем же самым отвращением, с каким ты на наше использование крови для питания.

Она сделала пробный шаг, стараясь отгородиться от его слов и важности того, о чем он рассказывает. Она обошла его справа, надеясь, что он сдастся. Но Люциан оставался таким же неподвижным, как и горы.

— Просто представь, что от того, что ты стараешься рассказать, мне становится плохо. Мы не совместимы, — сейчас она заговорила на полном серьезе. Если он не отойдет в сторону, ей придется найти способ обойти его. Стрелять в него она не собиралась. Мысль о боли, нанесенной ему тем или иным способом, была ей невыносима.

Люциан преодолел расстояние так быстро, что превратился в расплывчатое пятно. Нет, даже не пятно. В один момент он стоял в дверном проеме, а в следующий — завладел ее оружием и обнял ее.

— Ты думаешь, что это омерзительно, ангел, лишь потому, что не встречалась ни с чем, кроме зла.

Находиться в непосредственной близости от него было опасно. Его тело было крепким, горячим и нуждающимся. Она почувствовала ответный отклик в своем теле вплоть до кончиков пальцев. Ее выдало дыхание, бешеный стук сердца, все ее тело. Джексон ощутила, как на глаза наворачиваются слезы.

— Скажи, что ты контролируешь мою реакцию на себя, — прошептала она, поднимая голову, чтобы изучить его лицо, представляющее собой ничего не выражающую маску.

Незамедлительно его суровые черты смягчились, его твердые как сталь руки прижали ее к нему так нежно, как только возможно.

— Сама знаешь, что нет. Я силой добивался твоего согласия лишь тогда, когда лечил тебя, когда привязывал к себе, и в тех случаях, когда тебе был необходим сон. Ты вторая половинка моей души. Я не смогу быть вдали от тебя, Джексон. Я не смирюсь с этим, — его рука прошлась по ее лицу с невыразимой нежностью. — Ты думаешь, я хотел так тебя расстроить? Посмотри в мое сознание и увидь правду. Я хочу только одного — твоего счастья. В действительности, сладкая, я бы с радостью пожертвовал своей жизнью, если бы знал, что ты этого хочешь и будешь без меня счастлива, но это не так, — его рот дотронулся до ее лба, век. — Это не так, любимая. Не так.