Творения, том 2, книга 1 - Иоанн Златоуст

5. Впрочем, надлежало бы сказать не только об этом, но и о многом другом, что еще важнее этого и глубже: надлежало бы полюбомудрствовать и о самом творении; но, отложив это до следующего дня, постараемся сказанное удержать тщательно и передать другим. Знаю, что слух ваш не привык к глубоким мыслям; но, если будем несколько бдительны, то и себя приучим к таким мыслям, и для других легко сделаемся учителями. А пока вот что нужно сказать любви вашей: как Бог прославил нас таким созданием, так и мы прославим его чистотой жизни. "Небеса проповедуют славу Божью" одним только видом своим: так и мы возвестим славу Божью, изумляя всех не только словами, но и молчанием, и светлостью своей жизни: "так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Матф. 5:16). В самом деле, когда неверный увидит тебя – верного сокрушенным, скромным, добронравным, – изумится и скажет: истинно велик Бог христианский! Каких устроил людей, – какими из каких сделал! Ангелов сделал из людей! Обидит ли кто, не бранят; ударит ли кто, не сердится; оскорбит ли кто, молятся об оскорбителе; врага не имеют, злопамятства не знают, пустословить не умеют, лгать не научились, не любят преступать клятву и даже клясться, но скорее решатся на отсечение языка, чем выпустить из уст какую-либо клятву. Вот что дадим повод им говорить о нас, изгоним дурную привычку клясться, и окажем Богу хоть такую же честь, какую оказываем лучшим своим одеждам. Как же это не странно, что имеющие лучшую перед прочими одежду не хотят беспрестанно употреблять ее, а имя Божье влачат везде без разбора и как попало! Нет; прошу и умоляю, не будем так пренебрегать своим спасением, но усердие, какое сначала показали мы об этой заповеди, доведем до конца. И я непрерывное делаю увещание о клятвах не потому, чтобы обвинял вас в беспечности, но потому, что вижу, что большая часть вами уже исполнена; и я спешу и ускоряю, чтобы все было довершено и окончено. Так делают и зрители: больше поощряют тех, кои близки к наградам. Не ослабеем же и мы, потому что и мы приблизились к полному исправлению, и трудность была только вначале. Когда же большая часть привычки отсечена теперь, и остается уже малая часть, то нет нужды в каком-либо труде, а требуется от нас только небольшая осмотрительность и небольшая тщательность, чтобы, сами исправившись, мы могли сделаться учителями и для других, с дерзновением увидеть святую пасху и с великим удовольствием вкусить радость, вдвое и втрое большую обыкновенной. В самом деле, не так радостно для нас освободиться от трудов и подвигов поста, как – исправившись, встретить тот священный праздник, со светлым венцом, с венцом никогда неувядающим. Но дабы ускорить исправление, сделай, что скажу. Напиши на стене дома твоего, и на стене сердца твоего тот "летит свиток" (который видел пророк Захарии 5:1), и представляй, что он летит на пагубу, и размышляй о нем непрестанно; и если увидишь, что другой клянется, удержи его, останови, и позаботься о своих слугах. Если мы будем стараться не только о том, как бы самим нам исправиться, но и о том, как бы и других привести к этому, то скоро и сами придем к концу, – потому что, взявшись учить других, мы будем краснеть и стыдиться, если сами окажемся не исполняющими того, что заповедуем другим. Не нужно больше слов; об этом много говорено было и прежде, да и теперь сказано только для напоминания. Бог же, Который более нас печется о душах, да совершит нас и в этом и во всяком добре, чтобы, принесши всякий плод правды, сподобиться нам царствия небесного, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, через Которого и с Которым слава Отцу, со Святым Духом, во веки веков. Аминь.

[1] Т. е. ходить в присутственные места до обеда. Так было, например, в Афинах.

[2] См. Бес. VIII, 4.

[3] ????? ??????? – "некие сестры", так как в греч. подлиннике и день и ночь – слова женского рода.

БЕСЕДА ДЕСЯТАЯ.

Похвала тем, которые, вкусив пищи, пришли слушать (беседу); учение о естестве мира, также против боготворящих тварь, и об избежании клятв.

РАДУЮСЬ и сорадуюсь всем вам, что недавнее увещание наше о не постящихся и из-за этого остающихся (дома), вы исполнили на деле. Сегодня, думаю, здесь присутствуют и многие из вкусивших уже пищи, и они наполняют это почтенное собрание; думаю так потому, что собрание у нас стало блистательнее и стечение слушателей многочисленнее. Не напрасно, значит, расточили мы недавно о них много слов, умоляя вашу любовь – увлекать их к матери (Церкви) и убеждать, что можно и после принятия пищи телесной участвовать в пище духовной. И когда, скажите мне, возлюбленные, поступили вы лучше? В прошедшее ли собрание, когда после трапезы обратились ко сну, или ныне, когда после трапезы сошлись на слушание божественных заповедей? Тогда ли, когда проводили время на площади и участвовали в собраниях, не имеющих в себе ничего хорошего, или ныне, когда стоите вместе с вашими братьями и слушаете слова пророческие? Не пищу принимать стыдно, возлюбленные, но что? – Приняв ее, оставаться дома и лишать себя этого священного торжества. Оставаясь дома, ты пробудешь в бездействии и праздности, а, пришедши сюда, отрясешь всякий сон и всякую леность; отбросив же не только леность, но и всякую унылость, будешь ты лучше и благодушнее чувствовать себя во всех приключениях. И что говорить о другом? Стань только подле постящегося, и сейчас почувствуешь его благоухание. Постящийся есть духовное миро, – он и глазами, и языком, и всем обнаруживает благоустройство души. Сказал я это не в осуждение принявших пищу, но – чтобы показать пользу поста.

Постом же называю не воздержание только от яств, но, еще более этого, воздержание от грехов. И, вкусивший пищу, но пришедший сюда с должной скромностью, немного отстал от постящегося, так же как и постившийся, но без усердия и внимания слушающий поучение, немного получит пользы от поста. Вкушающий и участвующий в священном собрании с должным усердием – гораздо лучше того, кто не вкушает и остается дома, потому что неядение отнюдь не может принести нам столько пользы, сколько доставляет пользы и добра участие в духовном учении. Да и в каком другом месте ты услышишь то, о чем любомудрствуешь здесь? Пойдешь ли в суд? Там распри и споры. В думу? Там забота о делах городских. В дом? там со всех сторон давит попечение о делах частных. В собрания и сходбища на площади? И там все земное и тленное: собирающиеся там рассуждают или о предметах купли, или о податях, или о роскошном столе, или продаже полей, или о других сделках, или о завещаниях, или о наследствах, или о других подобных вещах. Войдешь ли даже в царские дворцы? И там опять то же услышишь, – все рассуждают о деньгах, о власти, о славе, здесь уважаемой, а о духовном ни о чем. Здесь же все напротив: здесь мы рассуждаем о небе и вещах небесных, о душе, о нашей жизни, о том, для чего живем здесь столько времени, куда отходим отсюда, и что ожидает нас после, почему у нас тело из персти, что такое жизнь настоящая и что – будущая; словом, ни о чем земном, а все о духовном; и, таким образом, получив великую подмогу к спасению, выходим мы отсюда с доброй надеждой.

2. Посему, так как не напрасно бросили мы семена, но, как я просил вас, вы уловили всех, отставших от вас; то вот и мы вознаградим вас и, напомнив вам немногое из прежде сказанного, доскажем и остальное. О чем же говорено было прежде? Мы рассуждали, как и каким образом Бог устраивал дела наши, когда еще не было дано Писание, и говорили, что Он поучал род наш через природу, распростерши и предложив среди всех небо – эту величайшую книгу, назидательную и для простых и для мудрых, и для бедных и для богатых, и для скифов и для варваров, и вообще для всех живущих на земле, – книгу, которая гораздо важнее множества других изучаемых (книг). Многое сказали мы и о ночи и о дне, и о порядке и о согласии, в точности соблюдаемых ими; многое и о числе времен года и их равенстве. Как день, за весь год, и на полчаса не бывает больше ночи; так и эти (времена года) разделили между собой все дни поровну. Впрочем, как и прежде я сказал, на Творца указывает не величие только и красота твари, но и самый состав ее и устройство сверхъестественного порядка. По естественному порядку следовало бы воде носиться поверх земли; но теперь видим напротив, что земля на водах держится. По естественному порядку, огонь должен бы стремиться кверху; но теперь видим напротив, что лучи солнечные стремятся вниз – к земле; что есть "воды превыше небес" – и не разливаются; что солнце течет ниже – и не погашается водами, да и само не уничтожает этой влаги. Еще сказали мы, что вселенная состоит из четырех стихий, противоположных и противоборствующих друг другу, и, однако, ни одна из них не истребила другой, хотя они губительны друг для друга. Отсюда очевидно, что какая-то невидимая сила обуздывает их, и – узами для них служит воля Божия. Об этом-то хочу сегодня поговорить поболее; только и вы стойте бодро и слушайте меня со вниманием. А чтобы чудо сделалось яснее, учение об этом начну с вашего тела. Тело наше, этот сокращенный и малый (мир), состоит из четырех стихий: теплой – именно крови, сухой – желчи желтоватой, влажной – слизи и холодной – желчи черной. Да не подумает кто-либо, что нам неприлично такое рассуждение: "духовный судит обо всем, а о нем судить никто не может" (1 Кор. 2:15). И Павел, беседуя с нами о воскресении, коснулся соображений о предметах земледельческих и сказал: "то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет" (1 Кор. 15:36). Если же этот блаженный говорил о предметах земледелия, то да не упрекают и нас, что мы касаемся медицинских мнений; ведь у нас теперь слово о творении Божьем, и нам необходимо изложение этих мнений. Итак – наше тело, сказал я, состоит из четырех стихий; и если одна нарушит согласие с целым, то от такого расстройства происходит смерть: например, когда разольется желчь, рождается горячка, и если она усилится через меру, то причиняет немедленную смерть. Опять, когда преобладает холодная стихия, происходят параличи, судороги, апоплексические удары и другие бесчисленные болезни. И вообще, всякого рода болезни происходят от преизбытка этих стихий, когда, т. е. одна, перешедши за свои пределы, берет перевес над другими и нарушает всякую соразмерность.