Старые дороги - Галина Дмитриевна Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На качелях ее и нашел через полчаса отец. Король не пришел, видимо, принц пролетел через кабинет, а может, и сказал что-то такое… другого выхода отсюда ведь не имеется…
Вот никто Адриенну и не тревожил.
Девушка улыбнулась и спрыгнула с качелей.
– Папа?
– Пойдем, Адриенна.
– Пойдем.
У них еще будет время и возможность поговорить. Наверное. Но точно не здесь и не сейчас.
А принц – все равно щенок избалованный. Не повезло его отцу. И еще больше не повезло Адриенне. Поумнеет он за эти пять лет – или не поумнеет?
Адриенна поставила бы на второе. Эданну Франческу она тоже видела. Такие поумнеть попросту не дадут. Подобным бабам нужны не мужчины, а ишаки. А тягловому средству умным быть не положено… м-да.
Не отравила бы…
Хотя об этом лучше поговорить не с отцом, а с Джованной. Она точно будет в курсе всех дворцовых сплетен.
А еще…
Хорошо, что его величество собирается держать помолвку в тайне. Но когда в нее будут посвящены минимум пять человек… нет, это не тайна.
И об этом надо поговорить уже с отцом.
Черти б побрали всю династию Эрвлинов!
* * *Проводив дочь до ее покоев, дан Марк посмотрел с сомнением. С одной стороны, надо бы поговорить. С другой… наверняка подслушают.
Сомнения разрешила сама Адриенна.
– Папа, мне надо полежать и подумать. Хорошо?
– Да, конечно, – согласился любящий отец. И быстро направился к себе.
Такие новости надо было запить чем покрепче.
Адриенна же упала в кресло и посмотрела на Джованну.
– Слуги уже в курсе?
– Чего именно, дана?
И полная невинность во взгляде. Понятно, половина дворца в курсе, но все молчат. Это его величество может говорить о секретах, а так-то…
Адриенна достала из кошелечка для мелочи золотой лорин.
– Возьми, Джованна. Я, наверное, скоро уеду, но ты умная, добрая и хорошая девушка. Пусть у тебя все сложится хорошо.
Джованна опустилась на колени рядом с ее креслом. Взяла лорин, потом подумала пару минут и погладила Адриенну по руке.
– Дай вам Бог, дана, и здоровья крепкого, и мужа хорошего, и детишек побольше…
– Это тебе дай Бог, Джованна, – вздохнула Риен. – А мне… помолись за меня. Что мне еще остается? И я помолюсь…
Джованна кивнула, глядя, как дана опускается на колени перед распятием. Правда, не просто так, на специальную вышитую подушечку. И складывает руки.
Что-то шепчет.
Конечно, Джованна была в курсе планов его величества. Скандал с его высочеством вышел такой – стекла дрожали. А потом и вылетели, когда принц в них кувшином запустил… ему что? Его приневолить посмели…
Но почему Адриенна?
Хотя одна мысль у Джованны была. Дворцовые слуги действительно много знают. И то, чего им бы вовсе знать не полагалось.
– Дана Адриенна, а вам не хочется прогуляться? Воздухом подышать? – подала она мысль, когда девушка закончила молиться и сделала перерыв, чтобы попить воды.
– Хочется, наверное, – кивнула Адриенна.
А что?
Она дала понять всем, кто подслушивал, что она думает, молится, в растерянности… чуть не сорвалась на служанку, но вовремя одумалась. А теперь – да, можно и прогуляться. Это правильно.
* * *Обычно Адриенна спрашивала, куда она идет, а Джованна рассказывала. Предостерегала иногда, чтобы девушка, к примеру, на скотный двор или на псарню не забрела, но в этот раз было чуточку иначе.
Джованна выбирала направление. И Адриенна послушно шла за ней.
Куда? Судя по всему, куда-то в старую часть дворца. По направлению к старой башне.
Коридоры, повороты… выбраться отсюда Адриенна не смогла бы и под страхом смерти! Разве что в окно выпрыгнуть – и по саду?
А вот Джованна шла вполне уверенно. Тоже понятно, она здесь не один день ходит, может, и не один год. Поворот, еще один…
– Старая картинная галерея. Там портреты, которые не надо бы видеть, – подсказала служанка, окончательно выбирая сторону. Она еще об этом не знала, но уже определилась. И Адриенна все поняла.
– Я смогу открыть дверь?
– Не знаю, дана. Засов есть, он вроде как не тяжелый. Помочь вам?
Адриенна качнула головой. И сама вытащила металлический ржавый брусок из петель.
– Он не особенно грязный.
– Так дворец же, дана. И здесь убирают, и внутри убирают… обычно сюда посылают тех, кто наказан.
– Почему? Из-за грязи?
– Да какая там грязь. Нет, просто неуютно тут…
А вот Адриенне как раз было уютно и спокойно. Она толкнула нещадно заскрипевшую дверь и вошла внутрь.
– Сейчас, дана. Я только свечу зажгу…
Но Адриенне свеча не требовалась.
Ей хватало падающего откуда-то сверху рассеянного света. Падающего, выхватывающего из темноты лица… сколько же их! И какие лица…
Мужские и женские, молодые и старые, иногда детские личики – и все на один вид. Светловолосые и темноволосые, высокие и низкие, но все…
Все правители, все мужчины, кто носил на голове корону, все были с одинаковыми сапфирово-синими глазами. Яркими, пронзительными… Быстро забилось сердце.
– Сибеллины, – шепнула Адриенна.
Ее предки.
Под портретом были даты, и Адриенна легко нашла последнего правителя. Вот он, совсем молодой мужчина, улыбается, а глаза грустные… знает о своей судьбе? Горюет о разлуке с любимой?
Он ведь не смог жениться, не смог признать ребенка… почему? Наверное, она никогда этого не узнает.
Непонятно. Вот его отец, его мать… ну хорошие же люди, даже по портретам видно. Он – статный и синеглазый, она рядом – тоненькая, словно веточка, каштановые кудри по плечам…
А сын – весь в отца. Нет, не похоже, что тут дело в родителях, может, тут как с эданной Ческой? Король должен жениться на невинной девушке?
Адриенна положила себе расспросить об этом дома падре Санто. И шагнула дальше.
Туда, где на портрете была изображена единственная синеглазая женщина.
Единственная…
Черные волосы, синие глаза, точеное лицо… знакомое. Откуда она ее знает?
– Вы – одно лицо, дана, – тихо подсказала Джованна.
И с этим было сложно спорить. Тот же тонкий нос, тот же высокий лоб, те же острые скулы, словно лицо сужается к подбородку, да и сам подбородок – острый, упрямый… лицо женщины на портрете было именно таким.
– Свобода. Ветер. Хаос…
– Вы такая лет через десять будете, дана.
«Если доживу, – повисло в воздухе. – Если. Доживу».
Но вслух Адриенна ничего говорить не стала. Вместо этого она коснулась руки нарисованной женщины.
– Интересно, какая ты была. Не кто, историю я знаю. А вот – какая?
– По всему видать – властная дама, – пробормотала Джованна, но тихо-тихо, чтобы не отвлекать девушку. Да и не получилось бы ее отвлечь.
Синие глаза смотрели в синие глаза.
И не было здесь и сейчас Адриенны. Было только синее-синее небо. Кто сказал, что у них глаза цвета сапфира?
У них глаза цвета неба…
Того самого, чистого и неистового, которое видят только птицы. Только те, кто без опаски смотрит на солнце. Только там. В самой его вышине.
И черты лица у женщины тоже птичьи.
И руки…
И даже платье – серебро нижнего платья и тяжелая черная ткань верхнего…
– Как ее
