В двух шагах от дома (СИ) - Кэт Моррис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Церковь и Орден охотятся на нас, поэтому мы вынуждены все время путешествовать, чтобы быть в относительной безопасности. Но нам с тобой повезло — я уже стар и за свою жизнь помог стольким сильным мира сего, что в каждом крупном городе у меня по одному, а то и по несколько защитников. Поэтому мы с тобой сможем жить в относительном комфорте и не слишком заботиться о том, чтобы нас не схватили. Но путешествовать нам все же придется: настоящий чародей должен очень много знать.
Мальчику вдруг показалось, что наставник рассказывает о настоящих героях.
— А как становятся бродячими магистрами? — спросил Андри.
Руфус покачал головой:
— Обычно ими становятся или те, кому нечего терять, или те, кто готов принять на себя ответственность за другого, слабого и растерянного, и спасти его прежде всего от него самого. Примирить с даром и научить им пользоваться. Возможно, когда-нибудь и ты станешь одним из нас. А пока отдыхай. Завтра снова в путь.
Мальчик заснул, а чародей долго смотрел на огонь и размышлял. С мальчишкой будет полно проблем, это он уже понял. С другой стороны, способности к магии духа стали проявляться в детях все реже и реже. И то, что он на склоне лет встретил такого ученика, просто подарок судьбы. За жизнь Руфус накопил столько знаний, что будет счастлив передать их кому-то. Все. Без остатка.
***
— Род трезеньельских королей настолько велик и славен, что восходит корнями к самому Верному Тибо, одному из Семерых — друзей и учеников Пророка… Династия не прерывалась и не менялась, только трижды корона переходила к младшей ветви от старшей и наоборот… — сонно пробормотал Андри и клюнул носом.
Шлеп! На чистом листе пергамента образовалась огромная клякса.
— Нестриженые ногти Пророка! — шепотом выругался мальчик и огляделся, не слышал ли наставник: магистр Руфус запрещал ему богохульствовать. За это могло крепко влететь. Рука у наставника, несмотря на его преклонный возраст, оказалась удивительно тяжёлая.
Вообще, магистр заставлял Андри делать много всего ненужного. Молиться утром и вечером. Чистить одежду и обувь перед сном. Мыть руки. Пользоваться вилкой и ножом, когда рядом лежит ложка, и есть ею намного удобнее. Не шмыгать носом. Не сутулиться… Но чуть забудешься, тебя непременно настигнет крепкий учительский подзатыльник.
Если все эти премудрости мальчику хоть как-то давались, против одного Андри восстал раз и навсегда. Когда магистр попробовал его заставить надеть то, что носил он сам, Андри взбунтовался. Ему вовсе не хотелось ходить в чем-то похожем одновременно на мамину ночную рубашку и на балахон, что носят жрецы Единого.
Рассерженный Руфус оставил ученика без ужина. Мальчик безропотно остался голодным до утра, но утром «роба — благородное одеяние ученых мужей» лежала на своем месте. Последующие пара дней без еды тоже не помогли.
Наконец, магистр сдался и пообещал мальчику, что будет заказывать ему нормальную одежду. Это была маленькая победа.
Больше всего Андри нравились занятия по магии. Тут тоже оказалось, что помимо заклинаний адепт магии духа должен знать еще очень много всего. Например, устройство организма. Если целитель не может понять, что происходит с его собственным организмом, он не сможет направить потоки энергии так, чтобы помочь кому-то другому, человеку или животному.
Мальчик с удовольствием изучал травы и рецепты зелий, которые можно из них приготовить.
Но Руфусу всего этого было мало. Поэтому Андри приходилось учить еще много всякого. История, география, геральдика, высокий древнеимперский, низкий древнеимперский, игра на лютне и танцы.
Мальчик не понимал, зачем это все нужно магам, но учитель пояснил ему, что надеется ввести его в приличное общество, где все это ему обязательно понадобится.
Сложнее всего Андри давалась генеалогия. Сейчас он в третий раз перерисовывал дурацкую родословную. Учитель считал, что так он ее лучше запомнит. В первый раз учителю не понравился почерк, пришлось перерисовывать во второй. Во второй раз магистр сказал, что виньетки вышли неровными, а чародей не может себе позволить подобной небрежности.
А теперь вот клякса. Мальчик зажмурился и представил себе, как ему попадает от учителя за то, что испортил дорогой пергамент. Ругаться полдня, наверное, будет. Ещё и подзатыльников навешает!
Андри прислушался. Магистр Руфус мерно храпел в соседней комнате.
Мальчик задумался. Ему ведь все равно попадет, так? А это значит, что он вполне может натворить ещё что-нибудь. Например, пойти на площадь, где ярмарка, посмотреть там на бродячий цирк и покататься на карусели.
Андри потихоньку выскользнул из комнаты, которую они с наставником снимали на втором этаже постоялого двора, сбежал вниз по лестнице и решительно отправился через зал к двери.
— Добрый день, юноша, — поприветствовал его трактирщик. — Куда это ты так спешишь?
Мальчик вздрогнул. Этот человек, лысый, низенький и пухлый, казалось, за что-то недолюбливал их с наставником, хотя Андри старался не шуметь, а магистр Руфус исправно платил. Учитель просил его не сердить этого типа.
— Добрый день, мастер Джереми, — Андри раскланялся так вежливо, как мог. — Учитель отправил в лавку за чернилами.
— Ну, беги, не заставляй учителя ждать! — ухмыльнулся трактирщик, обнажая гнилые зубы.
Мальчик вежливо улыбнулся в ответ и стрелой выскочил из таверны. Его ждали веселые приключения.
Радуясь собственной смелости, Андри побежал на рыночную площадь, где во время вчерашней прогулки с наставником увидел карусели и бродячий цирк. В кармане мальчика было несколько медяков, которые ему на прощание сунула мать. Их должно было хватить на то, чтобы купить сладостей и прокатиться на карусели. Ну, или купить сладостей и сходить в цирк.
Как только Андри вышел на площадь, он сразу заметил торговца, продававшего разноцветные леденцы. На лотке продавца сладостей располагалось самое настоящее леденцовое царство. Андри полез в карман за мелочью и несколько раз пересчитал ее. Оказалось, что меди вполне хватает на большой круглый леденец и пакетик разноцветного монпансье.
Вскоре ученик чародея уже весело шел по площади, сжимая в кулаке круглую прозрачную конфету на палочке. Монпансье он припрятал, чтобы потом угостить учителя, когда тот остынет и перестанет ругаться.
Теперь можно было и в цирк заглянуть. К шатру мальчик подходил со смешанными чувствами. Андри очень нравилось наблюдать за акробатами и жонглерами и восхищаться их гибкостью и ловкостью. Но вид дрессированных зверей очень расстраивал мальчика. Андри было жалко цирковых животных, особенно диких. Они могли бы жить свободно там, где их настоящий
