Пуля - Георгий Ланской

— Идиоты, — выругался я. — Чего выстроились как на параде? Вас же одной очередью всех снимут!

Катя снова странно посмотрела на меня, но ничего не успела сказать. Мой мрачный прогноз оправдался. Где-то в доме застрекотал АКС, и охранники повалились, словно спелые груши. Правда, двое еще пытались отстреливаться, у остальных же дела были плохи.

— Бежим, — воскликнул я, хватая Катю за руку. — Им пока не до нас!

Прихватив ключи, мы кинулись вниз. Пушечным галопом мы пронеслись по холлу, однако никто даже не пытался нас остановить. Одним махом влетели в крохотную комнатушку с винтовой лестницей вниз. Спускаться по ней было неудобно и опасно. Я пошел первым, бдительно глядя по сторонам. Внизу, в гараже, где стояла Катина "Хонда", моя "девятка" и тупорылый "Мерседес" кого-то из охраны, было тихо. Два места пустовали.

— Где дверь в погреб? — спросил я. Катя ткнула пальцем в гору коробок.

— За ними.

— У тебя в машине есть что-нибудь ценное?

— Что, например?

— Деньги, одежда, документы, фонарик…

— Не знаю, а что?

— Мы пускаемся в бега, — объяснил я шепотом. — В таких делах может пригодиться все, что угодно.

— Ты так говоришь, как будто всю жизнь бегаешь, — хмыкнула Катя.

— Просто умные книги читаю и телик смотрю. Короче, иди к машинам, и попробуй найти там что-то полезное, а я пока разберу этот завал. Кстати, ты дверь за собой заперла?

— Она не закрывается. Я ключ в замке сломала.

— Тогда посматривай по сторонам. Мне оттуда ничего видно не будет.

Я ушел вглубь гаража и начал расчищать путь к свободе. Дело было нелегким. Коробки были преимущественно тяжелые, набитые чем-то неподъемным. Сложены они были кое-как, в преимуществе вперемешку маленькие с большими. Я не выдержал и вскрыл одну. В ней были железки непонятного мне назначения. Путем умственных умозаключений, я предположил, что это запчасти к автомобилям. Автомат я перевесил на спину, чтобы он не мешал мне работать. На спине ему тоже было неудобно, он постоянно соскальзывал и болтался в подмышке. Но расстаться с ним я не мог ни за какие сокровища. Содержимое коробок бренчало и тренькало. Именно поэтому я не услышал крадущихся шагов, хотя постоянно оглядывался.

— Не двигаться, — прозвучал голос позади меня. "Кердык", — подумал я и замер. — Медленно повернись и не вздумай схватить эту штуку у тебя за спиной.

Я повернулся. Позади с карабином в руках стоял какой-то бритый наголо хмырь. Его левая бровь взметнулась вверх.

— О, блин, Захар уже детей в команду начал набирать. Нормальные пацаны кончились.

Я смотрел ему прямо в глаза, боковым зрением отмечая отсутствием Кати. Успела спрятаться? Хмырь тем временем тяжело вздохнул и приподнял ствол ружья.

— Дяденька, а вы пленных берете? — спросил я.

— Извини, пацан, не берем, — с почти искренним сожалением произнес хмырь и передернул затвор.

Справа донесся какой-то грохот. Хмырь по-ковбойски повернулся в сторону двери и пальнул, однако его выстрел никого не поразил. Катя выскочила из-за стоящего "Мерседеса" с автоматом наперевес.

— Двадцать два! — заорала она и нажала на курок. Выстрела однако, не последовало. Лысый повернулся в ее сторону, позабыв про меня… весьма опрометчиво, надо сказать. В отличие от Кати я не забыл снять автомат с предохранителя и он мгновенно оказался у меня в руках. Короткая очередь швырнула хмыря в сторону, раскрасив его живот кровавыми кляксами. Ковбой из него получился тот еще…

— Бежим, — заорал я. — Они сейчас сюда сбегутся.

— Я же ничего не успела собрать!

— Некогда.

Пара пуль у меня ушла на то, чтобы сбить замок с крышки погреба. Открыв погреб мы выскочили оттуда как ошпаренные и побежали. Спустя пару минут по нам начали стрелять, однако то ли мы слишком быстро бежали, то ли стрелки были никудышные, но ни одна пуля в цель не попала. Около уже знакомой мне калитки и будки охраны стояли двое людей, явно не из команды Захарова. Я выпустил в них очередь, даже не снижая скорости. Рядом сопела Катя, не отставая от меня. Калитка была заперта, но нам некогда было искать ключи. Я несколько раз выстрелил, сбив еще один замок. В моем автомате кончились патроны, и я отбросил его в сторону. Выбежав на улицу, я отнял автомат у Кати и пустил длинную очередь в бойца, сидевшего за рулем черного джипа. Не теряя времени, мы залезли внутрь машины. Я не промахнулся. Водитель упал на правое сидение. Моя правая рука совершенно онемела, левая же ныла на тех местах, где были ногти. Не обращая внимания на боль, я одной рукой выволок убитого бандита на улицу. Катя уже сидела за рулем. Она рванула с места так, что я едва не выпал в незапертую дверь. Нас слегка занесло, и мы врезались правой дверцей в темный силуэт еще одной машины. Дверцу оторвало. Из темной машины выскочил какой-то парень с автоматом и, матерно ругаясь, принялся стрелять нам вслед. Наш джип затрясло от попаданий пуль, лобовое стекло покрылось сетью трещин. Недолго думая, Катя выбила его рукой. Я обернулся. Позади нас вдруг появились две фары, стремительно летевшие вслед. С борта преследовавшего нас авто вдруг началась пальба. Мы одновременно пригнулись.

— Вот зараза! — воскликнула Катя и выдала такую цветистую фразу, что я поневоле заслушался. С усилием вернув себя в реальный мир, я полез на заднее сиденье.

— Ты куда? — заорала Катя.

— Позабавлюсь, — зло ответил я. Отстегнув магазин у автомата, я выщелкал патроны и скривился: их оставалось все семь штук, особо не разгуляешься. Заднего стекла а нашего джипа уже давно не было, сидения и пол были засыпаны стеклянной крошкой, которая колола коленки. Катя вела автомобиль так, что Шумахер лопнул бы от зависти. Нас мотало из стороны в сторону. К счастью транспорт на шоссе отсутствовал по причине позднего времени.

Ва-а-ау! Длинная очередь подняла фонтанчики пыли от асфальта справа от нас, от борта отлетели искры. Попали, сволочи! Я зашипел, как разбуженная гюрза и поднял автомат, переведенный в режим одиночных выстрелов.

Треньк! Даже в кромешной тьме, рассекаемой редкими фонарями, я увидел, как брызнуло стекло у преследовавшего нас автомобиля. Машина вильнула в сторону, но по-прежнему не отставала. Я задержал дыхание и на выдохе, как учили, еще дважды нажал на курок.

Две фары вдруг резко ушли вбок. Автомобиль клюнул носом и завалился в кювет. Оглянувшаяся Катя притормозила. Бьющий, казалось бы, из-под земли свет фар казался чем-то потусторонним. До нас доносился непрерывный сигнал. Похоже, что кто-то ткнулся головой в руль, нажав на гудок.

— Готовы? — спросила Катя. Лицо ее было совершенно белым, губы какого-то синюшного цвета. Ее потряхивало, но не похоже, чтобы начиналась истерика. Ей, конечно, было страшно, но она держалась.

— Кажется, да. Ты постой тут, а я пойду, проверю, — сказал я и потянул на себя дверную ручку. Катя вдруг цепко схватила меня за рукав.

— Не надо! Давай просто уедем.

— Катя, — мягко ответил я, — у нас почти нет патронов. Если они живы, то в любой момент смогут очнуться и вновь начать преследовать нас. И потом, у нас совершенно нет денег. Нам нужно где-то отсидеться, причем в таком месте, которое было бы надежным и не связанным ни со мной, ни с тобой. Нас там могут легко найти. Я пойду посмотрю, ладно. Если что — сразу уезжай.

Катя отрицательно помотала головой.

— Уезжай, если что, приказал я и с автоматом наперевес отправился к автомобилю в кювете.

Машина оказалась лупоглазым "Мерседесом" четного цвета. Из пробитого радиатора шел дымок. Водитель, как я и предполагал, сидел криво, навалившись на рулевое колесо. Второй субъект, сидевший на пассажирском кресле, полулежал на шофере, и ему тоже не требовалась врачебная помощь, о чем свидетельствовала кровавая рана в груди. Больше в машине никого не было. Я быстро, без тени брезгливости обшарил карманы убитых. У водителя был бумажник, который я сунул в карман, не проверяя его содержимого. У пассажира бумажника не было, зато в кармане нашлась кучка смятых купюр и сотовый телефон и ПМ в подмышечной кобуре. Я забрал все, включая магазины к АКС. Самого автомата не было, очевидно, когда я убил пассажира, он выронил его в окно. Искать оружие было некогда. Убедившись, что в магазине патроны того же калибра 5,45, я быстро захлопнул дверцу машины и побежал к ожидавшей меня Кате.

Она тронулась с места, едва я сел рядом и какое-то время молчала. Напряженное лицо, ходившие желваки на скулах говорили без слов, в каком она состоянии.

— Нам надо избавиться от машины, — произнес я. — Я этих мест почти не знаю. Есть поблизости какой-нибудь населенный пункт?

— Не знаю, — процедила Катя сквозь зубы. — Знак был: до чего-то двадцать километров. Какая-то деревушка.

— Деревушка нам без надобности. Остановимся сейчас и дойдем пешком, а там видно будет. Машину надо в лес загнать. Давай, вон пролесок виднеется.