Клеарх и Гераклея - Юлия Латынина

Клеарх глядел как завороженный на яшмовый пояс, а ростовщик продолжал:

- И я приобрету благоволение царицы и выставлю Тиридата негодяем в ее глазах. А тем временем ни ты, ни Митрадат не соберете в Вавилонии ни таланта, и я скажу царице: "Эти люди присвоили себе собранное, и если взять их и пытать, то выйдет не меньше трехсот талантов". И я думаю, что царь предвидел такую возможность, если послал сюда чужестранца и человека, отказавшегося выполнить его приказ... Это будет стоить мне очень дорого, продолжал Бел-Аддин, - но я стану всем в глазах Парисатиды, а вы ничем. И вот я предлагаю вам обоим: возьмите сто талантов и половину разделите меж собой, а половину отвезите царю, а иначе я поступлю так, как я сказал.

Клеарх и Митрадат обдумали его слова и согласились, и через две недели уехали из Вавилона.

x x x

Царь по возвращении друзей подарил Клеарху коня с золотой уздой, золотую гривну, золотой браслет, акинак и одежду. Эти подарки значат, что человек внесен в список царских благодетелей. Царем, однако, в это время овладела необычайная тоска, и он запретил всем окружающим под страхом смерти говорить с ним о государственных делах до праздника Митры.

Клеарх и Митрадат смеялись с царем на пирах, а царице предоставили полный отчет о делах в Вавилоне; затем Клеарх написал по всем правилам риторики речь; там много говорилось о вавилонских каналах, о том, что строительство их, накладное для казны, могли бы взять на откуп сами горожане, а еще о том, что хорошо бы соединить государственное устройство греков и персов и учредитьторода по образцу полисов, то есть дать земли вокруг города городу, а не знати: пусть ими управляют городские магистраты, не требуя титулов и не своевольничая, а, напротив, собственным имуществом ручаясь за поступление налогов.

Еще они много говорили с царицей о том, что неплохо соединить веру эллинов и магов. Потому что в вере магов хорошо то, что правитель может по своему усмотрению разрушать храмы и объявлять богов дэвами, а в вере эллинов хорошо то, что правитель может сам себя провозгласить богом. Но тут царица не согласилась:

- Персы этого не потерпят; да и царь, ты сам видел, больше привык перед богом каяться.

А царского зятя Оронта меж тем одолела бессонница.

И вот за два дня до праздника Митры он ворочался ночью с боку на бок, а потом позвал к себе своего дибиру, арамея Масхея и сказал:

- Что бы я ни делал для их падения, все способствует их возвышению! И теперь Митрадат шепчет царю в правое ухо, а Клеарх в левое, и я не сплю ночами и ворочаюсь. Нельзя ли помочь моей бессоннице?

- Ах, господин, - плача, сказал арамей Масхей - не поймешь, человек или репа, - что бессонница! Ведь теперь дом Эгиби на стороне царицы, и наместник Вавилонии - тоже, и его свояк, наместник Гедросии; и царь не даст денег афинянам, и все из-за описки писца!

Оронт был несколько туговат на ухо и сказал:

- Увы, ты прав! Поистине Ахура-Мазда сотворил землю наилучшую, Нисайю, а Ариман в отместку состряпал бессонницу.

Тогда арамей Масхей бросился ему в ноги и сказал:

- О господин! Нынче нет причины щадить Эгиби, допусти меня к царю - и я скажу слова, которые вознесут тебя выше звезд, а эти двое станут падалью.

И изложил свой план.

На следующий день Оронт, пользуясь привилегией, явился в покои царя и сказал:

- Великий царь! Ты послал этих двоих в Вавилон, и они уподобились жадной обезьяне, которая, сунув руку в кувшин с орехами, не разожмет кулак, пока ее не схватят охотники. Вот увидишь: они станут говорить о заиленных каналах и засоленных полях и выставлять причиной нищеты не хищничество аккадских ростовщиков, а недомыслие персидских властей да еще посоветуют все ростовщикам и отдать!

Царь удивился и спросил:

- Не от тебя ли я слышал о засоленных полях и о том, что наместнику Вавилонии нужны люди и средства для каналов?

Оронт ответил:

- От меня! И я уже думал об этом и не спал ночей и наконец понял, как спасти народ от нищеты, утроить твой доход с Вавилонии и Заречья и избавиться от взяточников и ростовщиков. Позволь изложить его моему писцу, арамею Масхею.

Тут Масхея ввели в царские покои, и он изложил свой план, и под конец царь заплакал и сказал:

- Вот теперь я понял! Не может быть государь богат, если народ беден! И, конечно, я не могу беспричинно казнить Митрадата, но с Клеарха я, клянусь Митрой, прикажу содрать кожу, как он содрал ее с вавилонян!

После этого тут же Оронт подарил Масхея царю, а царь назначил его главой своих писцов.

x x x

В полдень Клеарх и Митрадат прибыли во дворец и вошли в удивительный зал, подобный лесу, где поверх каменных колонн-деревьев бродят крылатые быки.

Они поклонились царю и царскому огню; Клеарх хотел было говорить; тут Митрадат глянул влево и заметил за спиной Оронта арамея Масхея, а над головой Масхея - Фарну; он дернул Клеарха за длинный рукав и упал наземь, словно мертвый, и Клеарх за ним.

- Где деньги из Вавилона? - закричал царь.

Митрадат молчал и лежал, как мертвый.

- Вы как грязные бараны, - закричал царь, - вы пасетесь на лугу и нагуливаете жир, не замечая, что это верный путь к погибели!

Митрадат молчал и лежал, как мертвый.

Туг царь сделал знак, и Масхей выступил вперед и стал говорить. Так как Масхей много лет, в сущности, вел дела Вавилонии, то и документы, собранные им, были убийственны. По ним выходило, что большая часть средств, отпускаемых на строительство каналов, разворовывалась. Мало того, выходило также, что каналы намеренно строятся в местах, не подходящих для орошения, но подходящих для ежегодного возобновления строительства. Но и этого мало: выходило, что недавние наводнения как раз и имели своей причиной строительство дамбы в полпарасанга, о которой хлопотал наместник! И немудрено, потому что она как раз и задумывалась с тем, чтобы затопить личные канавки и подчинить самостоятельных владельцев воды Багасару и Эгиби.

- Есть два способа орошения, - сказал Масхей, - можно, чтобы человек с соседями строил канал по собственному плану; можно, чтобы государство возводило огромную дамбу. И второе даже при отсутствии злого умысла гораздо убыточней, ибо порождает множество чиновников.

- Что же ты предлагаешь делать? - спросил царь.

- Ничего! Люди сами знают, как вести каналы, что сажать в поле! Не пройдет и трех лет, и число дармоедов в Вавилонии уменьшится втрое, а доходы возрастут вчетверо! Надо лишь вернуть землю мелким владельцам и вымерять ее, потому что сейчас в Вавилоне так: бедняк продал поле, а налог на нем остался; богач поле купил, а налога не платит.

Надо сказать, что Масхей говорил долго и, когда замолк, умные успели соскучиться, а царь - успокоиться. Митрадат с Клеархом потихоньку встали; царь спросил Митрадата: