Свадьба в Венеции - Натали Риверс

Хлои закрыла глаза, всецело отдавшись охватившим ее радости и счастью. Она всегда любила Лоренцо, но сейчас все было по-другому. Теперь она была уверена — их чувства взаимны, и это делало ее любовь еще более чистой и прекрасной. Хлои ощутила невероятную силу в теле. Ее подхватил какой-то чудесный и неизвестный порыв и унес далеко-далеко за пределы реального мира — в мир ее грез и желаний, сказок и фантазий. Наконец-то Лоренцо ответил ей, раскрыл свое сердце, победил в этой неравной битве с прошлым. А она помогла ему. Спасла его. Последняя мысль делала Хлои невероятно счастливой. Казалось, она воспарила к небесам.

Она никогда не была так счастлива и никогда не была настолько переполнена надеждами на будущее. Она прижалась к Лоренцо, зная, что наконец нашла то, что искало ее сердце.

Прошло несколько прекрасных минут, и Хлои почувствовала, как Лоренцо поднимает ее на руки и несет в их спальню. Когда они переступали порог, звук бормочущей во сне Эммы дошел до ее затуманенного сознания.

— Я принесу ее, — сказал Лоренцо и прежде, чем войти в открытую дверь детской, смежной с их спальней, поцеловал Хлои долгим поцелуем.

Она счастливыми глазами следила за тем, как Лоренцо несет девочку. Он смотрелся так уютно с малышкой на руках. Он установил с ней полный контакт, и Хлои искренне верила в то, что он был готов стать отцом этого ребенка. Лоренцо станет не только заботиться о девочке, но и обожать ее.

— Давай посидим здесь немножко, — произнес Лоренцо, располагаясь на кровати и усаживая Эмму на мягкое покрывало.

Хлои улыбнулась и, набрав полные руки игрушек, присоединилась к ним.

— Ты знаешь, ей тут не очень удобно держать равновесие, — заметила она, забираясь в центр кровати и устраиваясь рядом с ними. — Слишком пружинистый матрас.

— Я подержу ее, — сказал Лоренцо, разместив девочку между ног и осторожно поддерживая ее тельце. — Мне просто хочется побыть здесь немножко вместе с моей семьей.

Хлои почувствовала, как у нее снова навертываются слезы на глаза. Она смотрела на Лоренцо, державшего Эмму, и вдруг осознала, что никогда в жизни не видела картины прекрасней этой. Лоренцо выглядел совершенно безмятежным, сидя со своей маленькой дочуркой.

Он поднял сияющие глаза, и их взгляды встретились.

— Подвигайся ближе, — сказал он, протягивая к ней руку. — Я хочу, чтобы обе мои девочки были рядом со мной.

Хлои улыбнулась и придвинулась ближе, стараясь, чтобы Эмма не потеряла равновесие, хотя и знала, что Лоренцо держит ее.

Она прижалась к нему, упиваясь ощущением теплой сильной руки, обнимавшей ее. Ей было так хорошо. И тут она неожиданно услышала знакомое шуршание пакетика, выпавшего из кармана брюк Лоренцо, когда он слегка сменил позу.

В этот момент она, наконец, приняла решение — или, скорее, поняла, что пришло время сделать следующий шаг.

Она засунула руку в карман мужа и вытащила пакетик с презервативом.

— Гмм, — одобрительно хмыкнул Лоренцо. — Только мне кажется, что пока еще рановато отдавать Эмму миссис Гест.

— Конечно, — сказала Хлои. — Мы останемся одни позже. Но нам не понадобится защита. — С этими словами она выбросила пакетик в корзину для бумаг, стоящую под туалетным столиком.

Хлои почувствовала, как дрожь охватила Лоренцо, и, посмотрев на него, снова увидела уже знакомое ей мерцание его повлажневших глаз.

— Я люблю тебя, — сказал он.

На следующее утро, прежде чем окрестные земли осветили холодные лучи зари, Хлои почувствовала, как Лоренцо осторожно поднимает ее с постели.

— Пойдем со мной, — пробормотал он ей на ухо, пробуждая от глубокого, спокойного сна. — У меня есть сюрприз для тебя.

— Какой? — сонно спросила Хлои. Ее тело все еще было невероятно расслабленным и пылающим после самой прекрасной любовной близости, которая когда-либо была у них. Мысль о том, что, возможно, в результате этого внутри ее могла зародиться новая жизнь, сделала это воспоминание еще более чарующим. — Куда ты тащишь меня среди ночи?

— Совсем не среди ночи, — возразил Лоренцо, вынося ее, укутанную в одеяло, из спальни.

Он спустился с Хлои, нажал кнопку пульта, и гигантские стеклянные двери гостиной раздвинулись.

Хлои с удовольствием вдохнула свежий предрассветный воздух, все еще уютно кутаясь в одеяло.

— Я заказал нам место в первом ряду, — сказал Лоренцо, неся ее через блестящую от росы лужайку к скамейке с видом на луг, — с прекрасной слышимостью.

Хлои улыбнулась. Она не находила слов. Ей не верилось, что он задумал все это и встал очень рано только ради того, чтобы вывести ее на свежий воздух — послушать птичий предрассветный хор.

Они сидели вместе на скамейке и любовались тем, как легкий золотистый свет на востоке переходит в самый прекрасный рассвет, который Хлои приходилось видеть. И слушали щебет мириад птиц, приветствовавших своим поистине сказочным ансамблем новый день.

— Спасибо, — выдохнула Хлои, когда симфония птичьих голосов сбавила немного свое великолепное крещендо. — Это самый необыкновенный твой поступок, — восхищенно произнесла она.

— Наслаждайся, — ответил Лоренцо. — Больше всего на свете я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Все, что мне нужно для счастья, — это твоя любовь, — сказала она, пристально глядя в лицо человека, которого обожала.

— Хлои Валенти, я люблю тебя, — произнес Лоренцо дрожащим от волнения голосом. — Я люблю тебя так, что не могу выразить словами. И буду любить вечно.