Мельничиха из Тихого Омута (СИ) - Лакомка Ната

Белокурые локоны, завитые тугими кудряшками, обрамляли пухлое неприятное лицо с маленькими глазками без ресниц и бровей.

Девушка отшатнулась, выскочив на крыльцо, и позвала из-за порога:

- Это вы, хозяйка? Как хорошо, что мы встретились! Как ваше драгоценное здоровье?

Тут я начала паниковать. Эдит знала эту девицу, а девица знала Эдит, и желала поговорить. Вот не вовремя!

- Со здоровьем всё прекрасно, - ответила я сдержанно, оборачиваясь к девушке. - Вашими молитвами, барышня... - слова застряли у меня в горле, потому что передо мной стояла Модести - пухленькая хорошенькая блондинка, которая заходила в лавку Квакмайера вместе с подругой.

Хорошенькая! Она была очень хорошенькая! Глаза - огромные, голубые-голубые, губки -пунцовым бантиком, и щечки - в меру пухлые, а не безразмерные подушки, которые я увидела. увидела.

Усилием воли я удержалась, чтобы не посмотреть опять в зеркало. Я готова была поклясться, что отражение Модести было совсем не так хорошо, как оригинал. Оно было таким же, как в медном чайнике. И как это может быть возможно?!

Ой, Светик, спокойно. После трех водяных под мельничным колесом тебя уже ничего не должно удивлять.

- Как я рада, что вы, наконец-то, в обновочках! - Модести всплеснула руками и прижала ладошки к груди, разглядывая меня с восторгом. Ярко-голубые глаза так и лучились удовольствием, горели, как сапфиры. - Конечно, все мы обожали дядюшку Бриско, и его смерть - такая потеря. Ведь он был веселый, забавный, а как пел!.. Но ведь нельзя всё время печалиться. Жизнь идет. А вы ещё совсем молоденькая, госпожа Эдит.

Она по-прежнему стояла за порогом, будто преграждала мне путь, не выпуская из лавки.

- До следующей пятницы, говорят, погода простоит чудесная, - напевала Модести, - мы с девочками обязательно пойдем гулять. А вы с нами пойдете?

- До пятницы ещё дожить надо, - ответила я с натянутой улыбкой. - Простите, я немного тороплюсь.

- Уже уходите? - блондиночка жалостливо приподняла брови. - А я так хотела с вами поболтать. Может, пройдемся по торговым рядам? Там такие ленты. Папа! - взвизгнула она, вспомнив про отца. - Двадцать грошенов! Это почти даром!

- Но ты ведь купила ленты на прошлой неделе, - попытался спасти финансы её папаша, а я бочком двинулась на улицу, надеясь, что Модести не заметит моего бегства.

Она и правда не заметила, и я поспешила убраться, чтобы не продолжать разговоров о покойном муже и каких-то пятничных прогулках. Странно, что Эдит водила дружбу с такой особой. Они же разные, как воробей и павлин.

Остановившись в переулке, в тенечке, я прислонилась к стене, закрыв глаза и глубоко задышала, пытаясь прийти в себя после пережитого. Вот тебе и Тихий Омут. Они тут все через одного, что ли - ведьмы и колдуны?..

Или мне показалось?..

Как бы я хотела, чтобы всё это мне почудилось - моргелюты, девицы, у которых отражение не совпадает с оригиналом физиономии, и весь этот Омут, в который меня затянуло!

Но - увы. Тихий Омут и вся чертовщина, происходящая в нём, были реальнее некуда. И надо было жить в этих реалиях. И, во-первых, следует держаться подальше от этих красавиц с драгоценными камнями вместо глаз. Что-то с ними нечисто...

Но как бы там ни было, во-вторых, на повестке дня стояли не разборки с водяными и ведьмами, а более важные вопросы. Перехватив половчее сверток с покупками, я остановила первого попавшегося прохожего и спросила, как найти плотников и горшечника, о которых рассказывала Жонкелия.

- У мастера Лоури и мастера Мадауга лавка для заказов на Большой Плотницкой, а мастера Шемсина найдете на Полынной улице, - объяснили мне, и очень толково и подробно рассказали, как пройти туда и туда.

В результате я проплутала в поисках Полынной до обеда, заблудившись в переулках, тупичках и крохотных улицах окраины. Я решила начать с горшечника, потому что один горшечник - это не два плотника. С одним в любом случае будет легче договориться. Наконец, я почувствовала запах полыни и обнаружила заросли этого растения вдоль городской стены. Ага, поэтому и улица - Полынная!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Поспрашивав ещё, я добралась до дома мастера Шемсина. Ворота были распахнуты, и я вошла совершенно свободно, приподнимая подол, чтобы не запачкать юбку в сырой глине, наваленной вокруг грудами.

Из дома мне навстречу вышла женщина с полотенцами на каждом плече. В руках она держала огромный таз с водой, и было непонятно, как она тащит такую тяжесть.

У меня, таскавшей в последние недели мешки с зерном и мукой, сразу заболела спина. Поэтому я поспешила к женщине, чтобы помочь. Она долго отказывалась, но потом позволила мне взяться за одну из ручек таза, и вместе мы доволокли его до стены, где стоял гончарный круг, и валялись металлические сетки с продолговатыми ячейками. В некоторые сетки была набита глина, и я сообразила, что это - будущая черепица.

- Госпожа хочет что-то купить? - женщина уложила полотенца рядом с гончарным кругом и посмотрела на меня, коротко и быстро кланяясь, и потирая ладони. Всем своим видом она показывала, что рада меня видеть и готова услужить чем только угодно.

- Я искала мастера Шемсина. - начала я, и женщина обрадовалась ещё больше.

- Это мой муж! - с гордостью объявила она. - Он - лучший гончар в городе. У нас всё -отменного качества. Что вам нужно, госпожа? Есть кувшины, чашки, глазированные плиты на пол, черепица. Могу показать образцы.

- Мне бы хотелось поговорить с мастером Шемсином лично, если вы не возражаете, -прервала я её рекламную болтовню. - Я могу увидеть вашего мужа?

- Хотите сделать большой заказ? - женщина неуверенно затеребила фартук. - Мой муж сейчас обедает, но я спрошу у него. Пройдемте в дом, госпожа, подождите там.

Она так упорно называла меня госпожой, что я невольно расправила плечи. А почему бы и не госпожа? Я - хозяйка мельницы, у меня новые юбка и туфли, так что «хозяйку» я уже точно переросла.

Мы вернулись к дому, и жена гончара тараторила, не переставая:

- Прошу вашу милость подождать немного... Я только предупрежу мужа. Он не любит, когда его беспокоят за отдыхом, а сейчас к нему ещё и друзья пришли. они - лучшие плотники в нашем городе, Мастера Лоури и Мадауг. Они дружат. Мой муж дружит только с лучшими. Если вам требуются плотники - выбирайте их, не ощибетесь.

Я чуть не споткнулась, услышав эти имена. Значит, кредиторы Бриско обедают вместе. То, что они знакомы - тоже удивительное совпадение. Лучший дружит с лучшими?.. Только в этом причина?..

Жена гончара завела меня в дом, усадив на скамеечку возле входа, а сама побежала на второй этаж, по дороге громко выкликая какую-то Флир и требуя, чтобы она принесла охлажденной сыворотки для госпожи.

Положив рядом покупки, я осмотрелась. Дом был совсем не бедный, пол выстилала прекрасная керамическая плитка - коричнево-черная, с абстрактным рисунком. Такую плитку можно было класть и в моем мире - замечательный образец этнического искусства. На перилах лестницы были медные «шишечки», начищенные до блеска, от порога можно было заглянуть в кухню, где в очаге сияла новенькая решетка. На ней стояла сковорода, и в неё капал жир с бараньего жаркого на вертеле. От запаха жареного мяса просто голова кружилась, и я со вздохом вспомнила свои луковые лепешки. Один пищевой обман - эти лепешки. Ничто не заменит вкусно приготовленного мяса и йоркширского пудинга, пропитанного ароматным жиром.

Ждать мне пришлось недолго, и прежде, чем примчалась с сывороткой Флир (оказавшаяся веснушчатой девчонкой лет пятнадцати), хозяин дома спустился ко мне - так же, как и жена, потирая ладони. В предвкушении большой выгоды, наверное.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Гончар оказался крепким рыжебородым мужчиной, притом что волосы у него на макушке были черными.

- Что госпоже угодно? - спросил он, улыбаясь. - Вам нужна посуда или плитки?

- Мне нужно взглянуть на долговые расписки моего мужа, - приветливо сказала я, отпивая сыворотку из глазированной глиняной кружки, запотевшей от холода. - Я - Эдит Миллард, у меня мельница в Тихом Омуте. Мой покойный муж заказывал у вас черепицу.