Предсказанное. Том 2 - Василий Головачёв

Дар понюхал коробки: пахнут духами. А главное, точно такой же тонкий запах сопровождал и Дарью. Определенно, это ее вещи.

Кроме коробок, в сумке обнаружилось оружие — два хищно красивых «хардсана» с полным боезарядом (ух ты, мощные штучки!), прозрачная коробочка с какими-то тюбиками, палочками, брошками и кисточками, два матово-белых стержня с рукоятями, а также изящной формы медицинская аптечка с зеленой искрой ждущего режима и циферками 2340. Нет, определенно, это дата изготовления комплекта, что здесь, что на коробках НЗ. Возможно, владельцы-горожане отыскали эти вещи на каком-нибудь древнем складе, сохранившем содержимое с тех времен.

Дар сложил вещи обратно в сумку, склонился над раскрытым кейсом весьма вычурной формы, с приспособлениями для переноски неких цилиндрических предметов. Интересно, что хотели унести непрошеные гости? Явно не картины и не предметы из коллекции. Хотя… если картины свернуть…

Он подошел к светящимся прямоугольникам, готовый отразить их «нападение». Когда до них остался метр с небольшим, проявился тот же потрясающий эффект раскрывающейся глубины.

Картина как бы распахнулась, увеличилась в размерах, превратилась в дверь, в реально существующий проход в иной мир! Еще шаг — и можно войти в нее, как в чужой дом…

Дар попятился, успев заметить некое движение в глубине картины. Бронированный зверь шевельнулся! И еще оттуда прилетел какой-то… звук — не звук, а скорее пси-зов, слабенькая тень мысли…

По спине протекла струйка пота. Дар, не дыша, отошел еще дальше, понимая, что был на грани гибели. Или пусть не гибели, но исчезновения. Войди он в картину — и Борята никому не смог бы объяснить, куда он девался.

Дьявольщина! Как же выколупнуть оттуда тех двоих, Дарью с подругой?..

В голове подул ветерок беспокойства.

Дар напрягся, отыскивая «третьим глазом» мыслесферу Боряты.

Обстановка наверху изменилась. Хуторянина охватила тревога, и он пытался сообщить об этом приятелю. Дар наконец-то нащупал канал контакта, и в сознание ворвался мыслешепот Боряты: «Дар, всплывай, здесь отеллоиды! Трое нырнули в болото, двое гонятся за мной на летаке!»

«Уходи к хутору! — передал свою мысль Дар. — Не пытайся воевать с ними, показывать высший пилотаж! Собьют! Вызови дружину, она где-то недалеко!»

«Понял! — прилетела «мыслерадость» Боряты. — А ты как же?»

«Я выкручусь».

Он переключил диапазоны гиперзрения и через несколько мгновений увидел-ощутил три энергетических всплеска, приближавшихся к закрытому полем терему. Это плыли нырнувшие в болото черные тени , отеллоиды.

«Придется уходить», — с сожалением подумал Дар. Двинулся было к выходу, но остановился, оглядываясь на сияющие картины. Решение созрело исподволь, оттолкнувшись от эмоций, а не от интеллектуального расчета.

Он метнулся к шкафу, достал с полок лежащие там предметы, побросал в сумку. Голыш с мигающей желтой искрой при этом снова исчез, но Дар не стал его искать, вспоминая об удивительных свойствах камешка. Теперь надо было каким-то образом свернуть картины и уложить в кейс. Что для этого нужно? Ведь если девицы пришли сюда за ними, они должны были захватить с собой необходимый инструмент?

Взгляд упал на «протез».

Точно! Это именно то, что надо!

Сознание, подстегнутое состоянием высокого напряжения физических и психических сил, вырвалось на просторы озарения и оценило ситуацию. Действуя по наитию, руководствуясь больше не мыслью, а интуицией и чувствами, Дар схватил «протез», натянул на руку мгновенным движением. Подскочил к картинам, но вспомнил о содержимом сумки и вернулся, достал украшенные насечкой стержни. Метнулся обратно к картинам, зашел сбоку, чтобы не попасть в фокус их воздействия. «В прошлый раз они не были так активны, — мелькнула мысль. — Кто-то их активировал… Однако не время думать об этом!» — вмешался рассудок.

Дар отбросил посторонние «мыслешумы», сосредоточился на главном.

Стержень… как его приладить?.. по центру?.. с краю?.. наверное, лучше у обреза картины…

Дар прикоснулся стержнем к острому как бритва краю висящего в воздухе прямоугольного листа, стараясь не дергать рукой.

Так, что дальше? Стукнуть по другому краю? Попытаться согнуть?..

Он осторожно обхватил пальцами «протеза» уголок картины, нажал, чувствуя упругое сопротивление плоскости.

Нет, так не пойдет. Если стержень служит осью свертки, то сгибать надо ближний край и наматывать…

Он поменял руки местами, прижал стержень к поверхности картины, ухватил пальцами манипулятора ребро листа, согнул… и едва не выронил стержень! С тихим металлическим стоном картина обвилась вокруг стержня, начала наматываться на него, выворачивая пальцы руки, держащей стержень. Дар был вынужден перехватить рукоять стержня, чтобы не выпустить его, и следовать за сворачивающимся рулоном, вращая стержень до тех пор, пока вся картина не оказалась свернутой в блестящий, металлический с виду цилиндр.

Щелчок! Руку свело, как от электрического разряда.

Невесомая до этого момента картина вдруг обрела вес, и Дар чуть не выронил цилиндр второй раз, не ожидая подобной метаморфозы.

— Ох ты!..

Подхватив рулон «протезом», он уложил его в кейс, укрепил зажимами.

Теперь вторую.

На этот раз он действовал быстрее и правильнее. Картина свернулась в рулон, обрела вес — около двадцати килограммов! — послушно улеглась в кейс рядом с соседкой.

Все!

Дар сунул кейс в сумку, туда же свалил «протез», задернул все «молнии», превращавшие сумку в герметичный контейнер.

Теперь можно уходить! Где там черные тени ? Уже близко, ищут проход. Желательно с ними не пересекаться.

Дар метнулся к выходу, услышал-почувствовал спиной электрический всполох, оглянулся.

В потолке помещения загорелся пульсирующий красный глаз, по стенам побежали алые ручейки света, сложились в слова: «Несанкционированное проникновение! Включена система самоликвидации! Даю отсчет!»

В комнате послышался звук метронома, в толще стены, возле которой висели картины, замелькали оранжевые цифры: 30… 29… 28… 27…

Дар перешел в режим сверхскорости и бросился по лестнице вниз, считая секунды.

На счете «двадцать шесть» он выскочил из терема.

«Двадцать пять» — продавил пленку защитного поля.

«Двадцать три» — заметил погоню: один из отеллоидов последовал за ним.

«Двадцать один» — вынырнул. В десяти метрах от него выплеснулась по пояс черная фигура, абсолютно чистая, без каких-либо следов болотной жижи. Отеллоид!