Если свекровь – ведьма - Лилия Касмасова

– Что с вами, душенька? – произнесла Баба-Яга. – Вы так побледнели!

– Бедняжка! – сказала Орхидея и, взяв обе кружки в левую руку, правой погладила меня по голове.

– Что такое? – не поняла хозяйка салона.

– Милая, – обратился ко мне инспектор и приобнял за плечи, а потом вообще поцеловал в макушку, – мы тоже скоро поженимся. – И он объяснил недоумевающей хозяйке: – Она так меня любит, так хочет за меня замуж, что тоже предлагала пожениться прямо сегодня!

Чего? Вот нахал!

– Ну что вы, милочка, разве так можно! – возмутилась хозяйка. – Я понимаю, страсти страстями, но свадьба – дело серьезное, ее надо как следует подготовить и как следует провести!

– Это брак – дело серьезное, – вполголоса заметил инспектор.

– Ну, – воинственно возразила хозяйка, – как брак начнешь, так и проведешь!

– Я такое слышал только про Новый год, – сказал инспектор.

– К браку это относится в большей степени! – подняла указательный палец Баба-Яга. – Уж я-то знаю, двадцать семь лет женю людей!

Похоже, она любила подчеркивать свое знание вопросов брака при каждом удобном случае.

– Ну, – сказала я, спеша в погоню за Мишей, – мы, пожалуй, пойдем.

– Уже? – удивилась хозяйка и сказала гордо, поджав губы: – Я еще не встречала невесту, которая провела бы в салоне меньше двух-трех часов.

– Видите ли, – улыбнулся рыжий, – мы спешим сегодня…

– Куда? – поинтересовалась Баба-Яга.

– Э-э… – Я не смогла придумать, что соврать.

– На обед к моей маме, – ответил инспектор.

– О! – воскликнула Баба-Яга. – Хорошие отношения с будущей свекровью – залог крепкого брака!

По-моему, ей пора уже вывесить таблицу залогов крепкого брака на одной из стен салона. Или выдавать как памятку всем клиентам.

Ну не всегда отношения с матерью жениха складываются, как хотелось бы! Что же мне теперь, от Миши отказаться?

– А что эта пара еще купила? – спросил Бондин хозяйку.

– Зачем это вам? – подозрительно прищурилась Баба-Яга.

– Ну, вдруг мы тоже такое захотим.

Выщипанные брови Бабы-Яги удивленно поползли вверх. Но потом она сказала, пожав плечами:

– Как обычно. Торт. Все для невесты – платье и прочее. Кольца из митрила… Весьма скромно. У вас-то полно времени до Нового года, чтобы обставить свадьбу шикарно.

– Да, – улыбнулся инспектор и обнял меня крепко, – моей милой только самую шикарную свадьбу и подавай!

– И вовсе не… – Хотя да, мне хотелось бы шикарную. Тем более теперь, когда я знаю, что Мишина семья ужасно богатая.

– Да, вспомнила, – улыбнулась Баба-Яга, – те двое хотя и очень спешили, но взяли напрокат романтичный челнок, чтобы вверх по реке немножко проехаться. Если и вы пожелаете, то только киньте митрилку в любой стояночный столбик.

– Спасибо, – сказал Бондин. – Мы на лодке.

Мы с ним пошли к двери.

– Вверх по реке? – пробормотала я.

– Вот именно, – шепотом отозвался инспектор.

Орхидея задержалась и обратилась к хозяйке:

– Я тут… две кружки приглядела. – Она подняла кружки, на которых были нарисованы голуби с кольцами и написано, на одной – «Самая нежная невеста», на другой – «Самый нежный жених».

– Хм, а разве вы такие еще не брали? – поглядела на кружки Баба-Яга.

– Нет, – сказала Орхидея, – на тех были попугаи.

Попугаи на свадебных кружках. Любопытно, к чему они там?

– Ах да, вспоминаю, – сказала Баба-Яга, – кружки были шуточные!

– Да, – развеселилась Орхидея, – там было написано «Самая болтливая невеста» и «Самый болтливый жених».

– Эксклюзив, – важно сказала Баба-Яга, – больше я таких не заказывала.

Еще бы. Сомневаюсь, что кто-то хотел бы на собственной свадьбе пить из кружки с такой нелестной характеристикой.

Орхидея отдала за кружки мелкую светящуюся серебряным светом монетку, Баба-Яга упаковала кружки в коробку, коробку положила в бумажный пакет с изображением лебедей, вручила его довольной Орхидее, и все мы вышли на крыльцо.

Инспектор с Орхидеей уже спускались, а хозяйка задержала меня, ухватив за локоть, и прошептала:

– Не переживайте так, душечка. Никуда он от вас не денется. Он так на вас смотрит, будто кот на сливки – аж глаз блестит. А блестящий глаз жениха, – она снова подняла вверх указательный палец, – залог крепкого брака!

Уф. Наконец-то я вырвалась на свободу из этой медово-брачной атмосферы! Странно. Мне ведь сначала так у Бабы-Яги понравилось! Может, все дело в том, что была я не с Мишей, а с посторонним человеком, который к тому же выдавал себя за моего суженого. Да еще я нервничала все время, думая, как там Миша с отуманенным зельем сердцем. Как тут насладишься рассматриванием всяких свадебных вещичек!

В общем, мы помахали на прощанье Бабе-Яге, стоящей на крылечке, и направились к воротам.

– Если она купила москитную фату, – проговорила я, – то они наверняка поехали на тот остров.

– Возможно, – кивнул инспектор, – но не обязательно. Это все же очень далеко. А они хотят быстрее пожениться.

Нашел о чем напоминать!

– Не они, а Мелисса! – рявкнула я.

Он только пожал плечами.

– Да куда еще они могли поехать? – истерично воскликнула я. Любая бы заистерила, если б жених торопился жениться! На другой!

– Вверх по реке, – сказал Бондин, – ты же слышала.

Мы прошли мимо двух березок, которые были на самом деле резными воротцами. Я повернула кольцо, чтобы полюбоваться еще разок. Обернулась. Воробьи предстали голубями, надпись жизнерадостно призывала влюбленных.

Когда мы вышли из ивняка, то еще издали увидели, что лодка наша, привязанная к столбику, будто взбесилась – она раскачивалась и подпрыгивала над водой.

– Я же говорила! – воскликнула Орхидея. – Хулиганы!

Она поспешила вперед, на половине спуска подобрала сухую ветку и швырнула в воду.

Лодка угомонилась.

Орхидея погрозила воде пальцем, обернулась к нам:

– Сколько раз они у меня лодку угоняли!

Мы с Бондиным спустились к воде вслед за Орхидеей.

Под лодкой вроде бы никого не было. Но ведь Орхидея говорила, что они прозрачные.

Бондин залез в суденышко и подал руку Орхидее.

– А если они еще там? И снова начнут? – тихонько проговорила я, не двигаясь с места.

– Еще чего не хватало, – отмахнулась Орхидея. – Садись, не бойся.

– А куда нам спешить? – произнес Бондин, насмешливо поглядывая на меня.

Я и не собиралась сдаваться из-за каких-то водяных. Просто я же плавать не умею. Ну да ладно, двое моих компаньонов меня, надеюсь, спасут, если водяные раскачают лодку так, что я выпаду за борт.

Я ступила в лодку и села на скамеечку рядом с Орхидеей.

– Но как мы узнаем, где Мелисса с Мишей высадились? – спросила я.

– Узнаем, – уверенно сказал инспектор. И менее уверенно пробормотал: – Я надеюсь. – Потом обратился к Орхидее: – Двинете ее до стоянки?

– Угу, – кивнула Орхидея, и лодка медленно поплыла вперед вдоль берега.

Я ничего не понимала и сказала:

– Может, нам сразу полететь на Канары?

– Я был бы рад отдохнуть, – сказал инспектор с ухмылкой, – но, возможно, они вообще сейчас у Мелиссиных родителей, испрашивают благословения.

– Не думаю, – серьезно ответила я. – Мелисса не такая уж дура, оставаться прям перед нашим носом.

– Кто знает, – отозвался он, а лодка меж тем ткнулась носом в заросли ивняка неподалеку от лестницы.

– И что мы тут потеряли? – спросила я.

Орхидея тихо проговорила:

– Поверни кольцо.

Что я и сделала.

Ничего себе. В зарослях тихо колыхались на воде штук пять огромных белоснежных деревянных ковшиков, то есть лебедей, конечно. Длинная шея, красный клюв, красивые резные крылья. И скамейка внутри.

– Интересно, на каком, – пробормотал Бондин и надел свои серебристые очки.

Орхидея тоже всматривалась в лебедей.

А я ничего не замечала. Что они высматривают?

– Вот этот, – инспектор указал на челн метрах в двух от нас.

– Да, определенно, – сказала Орхидея. – Его недавно брали.

Наша лодка, протискиваясь сквозь заросли и стукаясь боком о находящиеся рядом челны, подошла к нужной посудине и остановилась впритирку к ней.

Только теперь я заметила, что шея у этого деревянного лебедя тускло светится оранжевым светом.

– Он светится? – вопросила я.

– А как же, – отозвался Бондин. – Митрил.

– При чем тут митрил? – не поняла я.

– Чтобы прокатиться, надо кинуть митрилку вон в ту прорезь, видишь, на шее, – пояснил Бондин, – ну вроде как в игральный автомат. А митрил – необычный металл. Соприкоснувшись с магическим существом, он отзывается. И после некоторое время помнит.

– Магические существа – это…

– Ведьмы.

Я – магическое существо. Вроде единорога. Обалдеть можно. Я не воспринимала свое превращение с этой точки зрения.

– Он как фосфор, – поняла я.

– Угу, – отозвался Бондин. – Только впитывает магию, а не свет. Она дает ему в магическом мире оранжевый оттенок на некоторое время, пока не рассеется.