Нет более слепых… - LJ Maas.(Перевод: Яра)

Все те годы, что она росла, Джессика была обижена и сердита на мать, и на жизнь, и не знала почему. Не потому, что Тори была злой и эгоистичной, наоборот, маленькая блондинка была любящей, заботливой и нежной матерью. Тори так много пожертвовала для нее, что Джес сбилась со счета. Действительно ли она заслужила такую любовь?

Ответ пришел, когда Джессика умывалась под душем. Почему раньше она не находила времени подумать об этом? Вытираясь, она поняла, что размышлять здраво гораздо легче, когда ты не пьяна или накурена. Было время, когда ей казалось, что она понимает в жизни больше под влиянием травы, которую она курила. Такая ясность не длилась долго. Теперь, после теплого душа, она поняла, что все откровения, которые открывались ей, были слишком относительны.

Теперь гнев на мать испарялся, подобно тому, как раскрываются нежные лепестки цветка. Ее мать была замечательным человеком, именно такой, какой ее помнила Тэйлор. Она любила Джессику больше, чем та могла себе даже представить, но Джес никогда не думала, что заслуживает этой любви. Это началось в детстве, что-то, что заставило поверить, что она не заслуживает любви. Она думала, что не стоит тех неприятностей, что доставила матери. Разве ее мать не понимала этого?

Эта мысль разрасталась в девушке. Она думала, что ее мать очень сильная женщина. Стала бы она тратить свое время на дочь, если бы знала, что все потеряно? Стоит посмотреть на Эвелин. Тори никогда не разговаривала с матерью, говоря, что это бесполезно, хотя теперь они и жили в пяти минутах езды друг от друга. Тори разуверилась в матери и забыла ее. Почему она не поступила так же с Джессикой? Может быть, потому, что Джессика не так безнадежна, как она сама думала.

Она прополоскала рот и все еще держала в руке зубную щетку, изучая в зеркале свое отражение. Она пыталась увидеть вещи, которые делали ее стоящей в глазах других.

– Ну, я отлично выгляжу и у меня очень красивые глаза, – она указала зубной щеткой на свое отражение.

– Я неплохо рисую, хм… умею кувыркаться колесом, умею готовить блины и макароны с сыром, обращаться с компьютером… – она громко перечисляла свои достоинства.

Джессика нахмурилась, глядя в зеркало. – Все эти годы я заставляла маму проходить через ад, чуть не угробила свою жизнь, и почему? Потому что обижалась на мать, за то, что она любила меня. Потому, что думала, она видит, я не достойна ее любви. Черт, Джес, ты можешь просто спустить в унитаз эту часть своей жизни, – думала она.

Джес улыбнулась. Она сейчас же позвонит маме и скажет, что она замечательная мать. С этим решением Джес оделась и пошла на кухню. Она нашла новую кофеварку, которую они вчера купили, и засыпала в фильтр зеленого чая. Выйдя в холл, она посмотрела на часы и поразилась. 5:15. Она не помнила, чтобы когда-нибудь вставала так рано без будильника. «Наверное мама говорила правду. Если ложиться в приличное время, то всегда сможешь рано встать. Если так будет всегда, я это возненавижу», – подумала Джес.

Наливая чай, она подумала, что маме звонить еще рано. Между Калифорнией и Иллинойсом была разница во времени два часа. 7:15 это слишком рано, чтобы будить известного автора. Джессика не имела понятия, что делать в пять утра. Раньше она в это время ложилась спать. Джес была немного голодной. У нее появилась одна идея. Джес надеялась, что Тэйлор это понравится.

Тэйлор проснулась от запаха, напоминающего о женщине, которая снилась ей всю ночь. Пахло так, как будто кто-то по-настоящему готовил. Либо это ее мать приехала с визитом, либо Джес стала настолько изобретательной. Она боялась того, что она может увидеть, поэтому решила сначала посетить ванную, а потом уже кухню.

– Доброе утро, – улыбнувшись сказала Джес.

– И тебе доброе утро, что здесь происходит? – спросила Тэйлор.

– Бекон уже жарится, а через минуту я начну готовить блинчики. Ты любишь блинчики?

– Не знаю, – с усмешкой ответила Тэйлор. – Я давно их не ела, хотя пахнет вкусно.

Тэйлор налила себе чашку чая.

– У меня есть время сходить в душ?

– Конечно, иди, – ответила Джессика.

Тэйлор вернулась в свою ванную и открыла воду, чтобы нагрелась. Сделав глоток чая, она поставила чашку на столик. Женщина улыбнулась при мысли, как легко происходит ее одомашнивание.

– Сегодня какой-нибудь праздник или что? – спросила Тэйлор, садясь за стол и убирая с лица мокрые волосы. Джессика приготовила столько блинчиков, что хватило бы на маленькую армию, а еще бекон и апельсиновый сок.

– Я бы еще и кофе сделала, но не знала, как ты любишь. А разве для этого должна быть причина? Я имею в виду, что не знаю, как отблагодарить тебя за все, что ты для меня делаешь, – искренне ответила Джессика.

Тэйлор смотрела на Джессику, ее левая бровь заползла под смоляную челку.

– Ну ладно, хорошо, ты победила, – девушка рассказала о том, что поднялась до восхода солнца, еще не зная что так рано. Она даже рассказала о том, что говорила ей мать. Если спишь достаточное количество часов, то просыпаешься рано.

– Тебя не бесило, что мать всегда оказывается права? – закончила Джес.

– Здесь я абсолютно с тобой согласна, но чем больше живешь, тем больше понимаешь, что все это правда, – ответила Тэйлор.

Через некоторое время они закончили завтракать, обе больше чем наелись. Тэйлор поразилась, сколько еды может влезть в Джес.

– Джес, это было великолепно, спасибо. Долгое время для меня никто не готовил, кроме моей матери. Знаешь, у тебя аппетит, как у твоей матери. Если бы я так ела, я была бы размером с дом.

Джес усмехнулась.

– Не привыкай слишком. Я могу готовить только две вещи: блинчики и макароны с сыром. Хотела бы я знать, как мама готовит эту штуку в горшочке зимой.

– Да, – согласилась Тэйлор. – С овощами и мясом.

– Точно, – добавила Джес. – Думаю, мы зря не купили вчера поваренную книгу, – задумчиво проговорила Джес.

– Ты права, – засмеялась Тэйлор. – Если хочешь, можешь сейчас позвонить маме, она, наверное уже встала, – Тэйлор застегивала часы на запястье. – Я выйду с одним условием.

Джес подозрительно посмотрела на старшую женщину.

– Ты дашь мне посмотреть твой альбом, – прошептала Тэйлор.

Джессика улыбнулась и направилась в свою комнату. Она вернулась с полдюжиной маленьких альбомов и сложила стопкой на стол перед художницей.

– Только не ожидай многого, ладно? – нервно сказала Джес.

– Не волнуйся. У меня нет ожиданий, – Тэйлор налила еще одну чашку чая и, взяв альбомы, вышла в сад. – Я буду снаружи, если тебе что-то понадобится. Передай маме привет, – сказала она, закрывая двери.

Джессика взяла телефон. «Должна ли она придумать, что скажет маме.» Наконец, она решила, что придумает на ходу, и набрала так хорошо знакомый номер.