Любовь и ярость - Патриция Хаган

Гевин все так же избегал подолгу оставаться на ранчо и Бриана каждый раз благодарила небеса за это. Когда же он все-таки приезжал, ей приходилось следить за каждым словом или поступком: Ей было велено как можно больше времени проводить в своей комнате и не сближаться с прислугой или ковбоями с ранчо. И она хорошо представляла себе, как бы он разозлился, если бы узнал, что каждую свободную минуту она убегает из дома, чтобы возиться с лошадьми или терзать Бранча вопросами по поводу разведения скота или содержания ранчо. А уж если бы узнал, что они подружились, то Бриане даже трудно было вообразить, в какую ярость пришел бы Гевин.

Бриана между тем была почти счастлива. Она просто влюбилась в эти места. Когда она скакала бок о бок с Бранчем по этим бескрайним просторам, ей порой казалось, что вся её прошлая жизнь - просто дурной сон. Нет ни Гевина, ни обмана, а сама она - вовсе не самозванка, лгунья и мошенница, играющая роль богатой наследницы, а совсем другая, .. плоть от плоти этой волшебной земли. Она мечтала, как было бы прекрасно каждый день мчаться во весь дух верхом вместе с верным Бранчем вдоль величественных гор Сьерра Невада. Как чудесно было бы навсегда остаться на ранчо Колтрейнов, каждый вечер обедать с Колтом, а утром - болтать на кухне с добродушной Карлотой. И от этих мыслей у нее, бывшей служанки, даже дух захватывало!

Сколько раз, во время прогулок верхом по бескрайней равнине у Брианы замирало сердце от восхищения при виде дивного разноцветья, царившего в этих местах. Бриана вспоминала родину, но в Монако никогда не встречалось такого буйства красок, как здесь. Все оттенки и цвета были мягче, спокойнее, нежнее, даже небо было светло-голубым, а не ярко-синим, как здесь. А эта земля казалась творением какого-то великана или волшебника, нагромоздившего причудливые каменные гряды в пустыне, а потом могучей кистью расписавшего все вокруг. Скалы стали темно-коричневыми, рассветы и закаты заполыхали огненно-золотыми и багрово-рыжими зарницами, в отличии от мягких серовато-розовых и розовато-лиловых вечеров в Монако.

И, самое главное, во время этих прогулок верхом в компании Бранча она не чувствовала себя самозванкой, она была совсем другим, новым человеком, была лучше, чище. Временами она даже забывала о Шарле и привычное беспокойство за судьбу брата покидало её на несколько блаженных, беззаботных часов. Потом её часто мучила совесть, сознание своей вины перед ним. У неё появилась привычка по утрам завтракать вместе со всеми ковбоями. Столовая и гостиная в особняке были прелестны, но она чувствовала себя гораздо уютнее в большом шумном доме, где жили те, кто работал на ранчо. Продолговатой приземистый дом для ковбоев был выстроен из грубо оструганных бревен, вдоль стен стояли двухъярусные кровати. А в конце комнаты, возле двери, было оставлено достаточно места для нескольких массивных столов и низких скамеек, в углу всегда жарко пылал огромный, сложенный из целых валунов, камин. Здесь всегда витали запахи кожи и свежесваренного горячего кофе, лошадиного пота и табака, и почему-то это сочетание безумно нравилось Бриане.

Завтрак для ковбоев всегда был плотным, со множеством разнообразных блюд, готовил повар-китаец Чоу-ин. Бриане, естественно, ни разу не удалось справиться с толстым, истекающим кровью стейком, украшенным сверху изрядным ломтем яичницы, но для мужчин, проводящих весь день в седле, такой завтрак был как нельзя более кстати. Поначалу ей просто плохо становилось при виде такого количества пищи, поглощаемого в один присест тремя дюжинами голодных ртов. И ведь часто голодные ковбои удовольствовались только стейком, нет, перепуганной Бриане приходилось видеть, как они легко управлялись и с двумя, а кроме того, и с миской рассыпчатой картошки, горячей овсянкой, густо политой медом и заканчивали трапезу большими, ещё теплыми бисквитами со свежесбитым маслом. Потом они наслаждались горячим кофе, добавив в него чуточку свежего молока, только что надоенного и охлажденного в ледяном ручье неподалеку. Кроме того, Чоу-ин часто готовил сок из свежего дикорастущего винограда, который уже много лет назад буйно заплел все плетеные и деревянные изгороди на восточных границах ранчо. Бриана полюбила общество ковбоев. Суровые и диковатые с виду, с ней они всегда были вежливы и дружелюбны и она чувствовала, что её приходу рады. Бранч откопал где-то две пары брюк, которые оказались ей почти впору, и Бриана вскоре стала предпочитать их тем полотняным и муслиновым прелестным платьицам, которые она позаимствовала в гардеробе Дани. Одни из них, из плотной шерстяной фланели, теплые и удобные, особенно понравились Бриане. А потом он привез ей из города высокие ботинки и шляпу с большими полями и она почувствовала себя настоящей пастушкой с Запада, но при этом была счастливее, чем когда-либо прежде.

Однажды утром, спустя почти три недели после её приезда на ранчо, Бранч сразу после завтрака отвел её в сторону и извиняющимся тоном предупредил, что собирается съездить на рудник на пару дней . - Я бы с удовольствием взял вас с собой, Дани, но там для женщины небезопасно. Колту это может не понравиться, а он ведь, в конце концов, ваш сводный брат, - и пренебрежительно добавил, - А то с ним ещё невзначай припадок случится. Короче, постарайтесь не скучать без меня. Оцепенев от такой неожиданной несправедливости, Бриана подавленно молчала, пока он объяснял, почему не может взять её с собой. - Всякое может случиться. В прерии полным-полно койотов и гремучих змей. Вы можете заблудиться, Дани. Лучше оставайтесь дома.

После этого разговора она все утро держалась в стороне, провожая его взглядом, когда он отъезжал от дома, стараясь придумать, чем же заняться, пока его не будет. При мысли о том, что можно просидеть целых два дня одной в этом пустом особняке, Бриане чуть не стало дурно. Она немедленно расстроилась, почувствовав себя одинокой и несчастной и подумала, как было бы хорошо, если бы все закончилось как можно скорее.

Иначе, горько сказала она, мир вокруг неё стал походить на волшебный сон. И для неё уже не составляло никакого труда вообразить, что она тоже часть этого мира, забыть о бедах и нищете, что ждали её дома, не вспоминать, о той ежедневной борьбе за жизнь - жизнь свою и Шарля. И Бриана внезапно поняла, что чем дольше она пробудет на ранчо, тем невыносимее ей будет уехать.

- Не обращайте внимания на Поупа.

Вздрогнув от неожиданности, она обернулась и увидела стоявшего за спиной Дирка Холлистера. Непонятно почему, но она никогда не чувствовала себя спокойно и беззаботно в его обществе. То, как он смотрел на нее, особенно, когда его взгляд спускался с лица Брианы ниже, к плечам и груди, заставлял её чувствовать какую-то странную неловкость. Но в действительности, признавала Бриана, в нем не было ничего отталкивающего. Густые, темные волосы, немного длинные для мужчины, всегда были немного взлохмачены, обрамляя приятное, с резкими чертами лицо, на котором ярко и весело сверкали голубые глаза, опушенные длинными ресницами. Высокий, хорошо сложенный, он мог бы даже считаться красивым, подумала Бриана, если бы, конечно, взял на себя труд мыться почаще и следить за своими манерами.

Его взгляд все не мог оторваться от её груди. - Старина Поуп иногда кудахчет, как наседка. Я видел, как вы ездите верхом и уверен, вы вполне сможете, если что, постоять за себя.

- Не забывайте, что управляющий на ранчо пока что он, - напомнила Бриана. Дирк был здесь новичком, Бранч нанял его всего несколько дней назад. Сам он никогда подолгу нигде не задерживался, и это в сущности все, что было о нем известно.

Он льстиво улыбнулся, - Но разве вы не владелица половины всего, что здесь есть? Тогда вы - его хозяйка, мисс Дани.

Бриана кивнула. - Конечно, но я не собираюсь доставлять ему лишние хлопоты. В конце концов, я ведь здесь тоже новичок, никогда раньше не жила на ранчо и ничего не знаю о опасностях, которые таятся в здешних местах. И Бриана повела рукой в сторону бескрайней пустыни вокруг.

Он пожал плечами и небрежно бросив руку на висевшую у бедра кобуру, продолжал нагло разглядывать её. - Ну, что ж, если вы предпочитаете в такую прекрасную погоду сидеть дома, вместо того, чтобы прокатиться верхом за компанию со мной, то тем хуже для меня. Я как раз собирался поискать отбившихся от стада коров.

Чуть приподняв шляпу, Дирк повернулся, собираясь уходить. - Постойте, - вдруг воскликнула Бриана, внезапно передумав. Ведь раньше Бранч брал её с собой просто на прогулку и у неё просто не было случая понаблюдать за ковбоями.

- А вы уверены, что все будет в порядке? - в голосе её чувствовалась неуверенность, - Бранч не рассердится?

- Конечно, нет, - уверенно сказал Дирк. - Поехали, мисс Дани. Я сейчас оседлаю для вас Белль. А Бранч даже не узнает, если, конечно, вы сами ему не скажете.

Скоро они уже скакали легким галопом, удаляясь от ранчо и Бриана любовалась, как утреннее солнце заливает расстилающуюся перед ними равнину золотыми лучами. Высоко над головой, в бескрайней синеве неба кружил ястреб, и она подумала, что постарается расспросить Бранча о здешних местах, ведь она почти ничего не знает, кроме названий нескольких растений. Она принялась повторять их про себя: юкка, гуама, мескитовое дерево, а там, выше, появится полынь и деревья Джошуа. В предгорьях Бранч показывал ей можжевельник и пихты, а также редко встречающееся в этих местах красное дерево.