КРАСНЫЙ ШАТЕР - Анита Диамант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иуда шел позади стада, присматривая за отставшими. Я бы на его месте мигом соскучилась, поскольку не с кем было даже поговорить, но мой брат, казалось, наслаждался своим уединением.
Я была поражена тем, как растянулась наша процессия, и мне показалось, что мы обладаем великим богатством. Иосиф рассмеялся, когда услышал это, и заметил, что вся наша поклажа уместилась на одном осле и одном воле; но я всё равно гордилась тем, что сумел скопить отец, и полагала, что моя мать - настоящая царица.
Мы прошли совсем немного, когда Левий указал на фигуру впереди, сидевшую у края дороги. Когда мы приблизились, Рахиль воскликнула: «Инна!» - и побежала к своей подруге и наставнице. Повитуха была одета для путешествия, рядом с ней стоял осел, нагруженный одеялами и корзинами. Наш караван не остановился ради неожиданной встречи - нелепо было задерживать стадо там, где не имелось источника воды. Однако Инна подошла к нашему отцу, держа осла в поводу, и последовала за Иаковом, держась на шаг позади. Инна заговорила не с ним самим, а с Рахилью, но так, чтобы глава семейства услышал ее слова.
Повитуха выражалась весьма витиевато, и фразы ее казались мне довольно странными, особенно если учесть, что обычно она изъяснялась коротко и ясно, без лишних церемоний, иногда даже грубовато.
- О, моя возлюбленная подруга, - сказала Инна, - я не в силах видеть, как вы уходите прочь. Жизнь моя без вас стала бы пустой и одинокой, и я уже слишком стара, чтобы взять новую ученицу. Я хочу лишь присоединиться к вашей семье, быть среди вас до конца дней своих. Я согласна передать твоему мужу всё свое имущество в обмен на его защиту и место среди женщин в его шатрах. Я стану сопровождать вас, как рабы следуют за своим господином, я начну практиковать свое ремесло на юге и узнаю, что умеют тамошние повитухи.
Я буду служить вашей семье, ставить кирпичи для ваших женщин, лечить раны ваших мужчин, посвятив свое служение богине исцеления Гуле, во имя Иакова! - Так говорила повитуха. При этом хитрая женщина откровенно льстила моему отцу и всячески превозносила его, называя мудрым и добрым. Она даже объявила себя его смиренной служанкой.
Я была одной из многих, кто слышал тогда речи Инны. Левий и Симон шли рядом, им любопытно было узнать, чего хотела повитуха. Лия и Билха тоже ускорили шаг, дабы выяснить, почему Инна вдруг появилась на нашем пути. Даже Зелфа проявила интерес, забыв на время о своей печали.
Рахиль обернулась к Иакову, брови ее вопросительно приподнялись, а руки были молитвенно сложены на груди. Муж улыбнулся в ответ:
- Я приветствую твою подругу. Разумеется, пусть она идет с нами и служит нашей семье. Больше тут сказать нечего.
Рахиль поцеловала руку Иакова и на мгновение приложила ее к своему сердцу. Затем она отвела Инну и ее осла к нам и нашим животным, где женщины могли говорить свободнее.
- Сестра! - сказала Рахиль, обращаясь к повитухе. - Что все это значит?
Приглушенным голосом Инна поведала нам печальную историю. Ей довелось принимать роды, в результате которых на свет появился мертвый младенец, уродец с крошечной головкой и искривленными конечностями. Мать его была совсем еще юной, она забеременела сразу после первой крови.
- Слишком рано, - сердито сказала Инна. - Она была еще совсем девочкой, куда уж такой рожать.
Отец ребенка, напротив, был уже немолод. Этот невесть откуда взявшийся чужак, лохматый мужчина в одной набедренной повязке, привел свою жену к Инне. Когда ребенок и мать умерли, он обвинил повитуху в том, что это она принесла ему несчастье. Инна, которая провела три страшных дня, пытаясь спасти малолетнюю мать, не смогла сдержать язык. Измученная и удрученная, она назвала этого человека чудовищем и заявила, что он, наверное, был не только мужем, но и отцом роженицы, а затем плюнула ему в лицо.
Разгневанный незнакомец схватил ее за горло и задушил бы, не вмешайся вовремя соседи, привлеченные криками. Инна показала нам черные синяки на горле. Чужак потребовал, чтобы отец Инны заплатил ему за ущерб, причиненный смертью жены и ребенка, но у Инны не было, ни отца, ни брата, ни мужа. После смерти матери она жила одна. От родителей ей досталась небольшая хижина, а ремесло повитухи позволяло покупать зерно, масло, шерсть. Она никому не была обузой, и никто о ней не беспокоился. Но теперь злобный незнакомец потребовал ответа: почему местные жители терпят такую «мерзость», как одинокая женщина. «Такие женщины представляют опасность! - кричал он соседям Инны. - От них - сплошное зло! Где ваши судьи? Кто ваши старейшины?»
Повитуха испугалась. Самый влиятельный человек в их деревне, состоявшей из глинобитных домов, ненавидел Инну с тех пор, как она отказалась выйти замуж за его полоумного сына. Она боялась, что старейшина станет подстрекать против нее остальных и, возможно, дело даже закончится тем, что ее сделают рабыней.
- Не желаю жить среди этих глупцов! - Инна плюнула в пыль под ногами. - В поисках спасения и покровительства мои мысли обратились к вам, - сказала она, адресуя эти слова всем женщинам нашей семьи. - Рахиль знает, что я всегда хотела увидеть мир за пределами этих серых холмов, а Иаков относится к своим женам лучше, чем большинство мужчин, поэтому я подумала, что ваш уход-это знак и подарок богов. Должна признаться вам, сестры: я устала вкушать в одиночестве вечернюю трапезу. Я хочу видеть, как растут и взрослеют дети, которым я помогла появиться на свет. Я хочу праздновать новолуние среди друзей. Я хочу знать, что кости мои будут достойным образом упокоены после смерти. - Она обвела нас взглядом и широко улыбнулась. - И вот поэтому я здесь.
Женщины радостно улыбались ей в ответ, довольные, что с ними рядом теперь будет целительница. Рахиль многому научилась у повитухи, но моей тете было далеко до Инны с ее золотыми руками, огромным опытом и неизменной верой в лучшее. Зелфа усмотрела в появлении Инны доброе предзнаменование. Присутствие повитухи заметно улучшило ее настроение, чуть позже она даже
