Англия, Англия - Джулиан Барнс

Все эти высокопрофессиональные колыбельные никак не готовили вас к заголовку «ПРИНЦ РИК И МЫ: ПОДРУЖКИ-ЛЕСБИЯНКИ В НАРКОТИЧЕСКОМ УГАРЕ РАЗВЛЕКАЛИ ЕГО ВЫСОЧЕСТВО»

жна всю первую страницу. Внутри вы видели самое себя на целом развороте, чуть ли не в натуральную величину – широко расставив груди под французской баской, развалившись на бильярдном столе, вы шаловливо сжимали в руке пару шаров. Телефон начинал разрываться: родители, которые всегда так гордились вами, а теперь стыд-то какой, ни в паб зайти, ни просто людям в глаза взглянуть; и звонила вам только мама, потому что у папы просто язык отнялся. Новые статьи – откровения бывших приятелей минувших лет («Развалится на постели, вся такая толстая, вылитая пуделиха, и ни хрена не делает – а я ее лижи...» «Я уже купил кольца, но тут она завела себе лорда...», «Да, она всегда любила тусовки, но кто бы мог подумать, что дело кончится иглой и сексом втроем...»). Клевета, одна клевета, какие же сволочи в этих газетах, и ничего такого у нас не было, разве что кокаин, и вообще, это все Петронеллина была идея, ну, почти. И вы искали опору в Гэри Джеймсе, и, конечно, он вас не бросал, вот только уже не очень спешил перезванивать; но нет, увы, на этой неделе у него нет времени с вами пообедать, готовит огромный материал, в городе его не будет, может, выпьем как-нибудь пивка, ничего, выше нос, девочка, поверьте опыту Гэри, ты хорошо выдержала испытание, с достоинством, и, как там говорится, вестника всегда казнят, верно? И только в том случае, если вы не переставали ныть, он заговаривал чуть более жестким тоном и напоминал, что мир – не детская сказочка, играешь с огнем – не удивляйся ожогам, и, если уж ты просишь у него совета, чек-то у тебя в кармане лежит, верно? Сходи чуточку пошвыряйся деньгами, в своей жизни он еще не встречал девушки, которой новое платье не поправило бы настроения, извини, милая, надо бежать. И вы не успевали намекнуть, что если он пойдет с вами в магазин, то может сказать, что вы по-прежнему выглядите отлично, а не как потасканная шлюха, которой вас обозвали не далее чем вчера и совершенно ни за что. Как там врач сказал, сколько этих надо принять с бессонницы?

Темно-синий фургон Гэри Джеймса (типичная машина высококвалифицированного мастера-ремонтника; что именно чинит владелец, по фургону определить было невозможно, но квалифицированностью буквально пахло) уже некоторое время стоял напротив особняка тетушки Мэй в Чорливуде. Кабина все время была пуста, и ни одна леди с собачкой, ни один бдительный член «Общественного дозора» не подозревали, что отдушины в кузове – на самом деле глазки с перископами и что внутри трудится Гэри, вооруженный блокнотом, магнитофоном и фотокамерой со скоростным затвором. Для идентификации гостей «Ардоха» пришлось привлечь к делу еще кое-кого; угостив старого приятеля коктейлем, он получил доступ к номерам кредитных карточек, но тайну хранил стойко: имя главного проказника, этого жирного борова, ни разу не упоминалось.

Главная загвоздка состояла в том, чтобы завязать контакты, поскольку Гэри Джеймс не знал об «Ардохе» ровным счетом ничего. К тому же всегда был риск, что первый же взятый в оборот лох заорет: «Отвали, паскуда», побежит к телефону и настучит тетушке Мэй, спалив всю операцию. Но робкий, лысеющий пилот гражданской авиации, разменявший шестой десяток разведенный недотепа – которого Гэри Джеймс решил отловить в его обычном пабе, дабы снизить до минимума возможность неучтивой реакции, – моментально купился на обходительность Гэри и рассказанную им (естественно, лживую) историю. Разумеется, Гэри вовсе не журналист (больно уж предосудительно); по документам он – следователь по особым делам из Королевского таможенно-акцизного управления. Расследуется дело о наркобизнесе всемирного масштаба, плюс кое-какие убийства, и один из ключевых подозреваемых часто посещает некий дом. Глядя в глаза своей испуганной жертве, Гэри Джеймс особо подчеркнул, что полиция этим делом не занимается, пресса ничего не ведает, а против заведения тетушки Мэй как такового они ничего не имеют. С точки зрения таможни законопослушные граждане и исправные налогоплательщики в частной жизни могут делать все, что угодно, – при условии, что в этих развлечениях не участвуют несовершеннолетние и не используются а) редкие и исчезающие животные и растения и б) запрещенные вещества. Может быть, мы пойдем куда-нибудь, где вас не так хорошо знают, – есть один разговор...

По окончании ужина Гэри заплатил по счету и смущенно положил на ресторанный столик некий конверт. Не подумайте, будто это его инициатива, нет, начальство само настаивает: добровольные помощники таможни заслуживают возмещения их расходов. Пилот отказался. Гэри вполне одобрил его позицию, но тут же добавил, что подобные выплаты проходят вне бухгалтерии – никаких имен, никаких квитанций. Не знаю уж, почему их зовут «черными» – на мой взгляд, чище не бывает. Считайте, канцлер возвращает вам часть налогов. Спустя несколько минут пилот взял конверт, не заглядывая внутрь. Гэри Джеймс почти уверен, что больше никаких услуг с его стороны не понадобится, хотя при необходимости они знают, где его найти (если что, через работу). Скажу вам по секрету: расследование продлится еще пару месяцев, после чего тетушка Мэй утратит одного клиента, но больше ничего в ее жизни не изменится.

Следующий этап был проще: имена, графики, информаторы, цены, сценарии, методы – рутина... И наконец, финальная важная дилемма – выходить на тетушку Мэй или нет? Если она в панике сбежит или окажется верна клиенту, все пропало. Но если она даст согласие на жалкий часок съемок, в крайнем случае два... Гэри Джеймс переписал свою «легенду» заново. Секретная служба? Связи с неким арабским диктатором. Помните тех детишек с перерезанными глотками, просто сердце кровью обливалось смотреть на эти снимки, один-единственный клиент, больше нам никто не нужен, да, известное лицо, более того, очень-очень известное лицо, но в каком-то смысле я бы посоветовал вам предпочитать не столь яркие лица. Кстати, расходы – не вопрос, абсолютно не вопрос. Предлагаем вам солидный гонорар – строго говоря, настаиваем. Очень солидный гонорар. Всего три часа. Придется проделать в штукатурке маленькое отверстие, и все, а так – «мотор», «стоп» и забудем друг о друге!

Гэри Джеймс рассудил, что рискнуть стоит.

– Бук-хаус, – провозгласил сэр Джек. – Без Бук-хауса у нас руки связаны.

В отелях постелили ковры и расставили кадки с пальмами, башни-двойняшки стадиона Уэмбли ждали окончательной отделки, в «Питмен-хаус-2» как раз сейчас засовывали копию пресловутого кабинет-зала, а теннисоновские холмы уже обогатились тремя полями для гольфа. Торговые центры и выставку пастушеских собак можно было открывать хоть завтра. Хэмптон-кортский лабиринт – готов, Белая Лошадь – уже украшает склон, а на горном плато, выходящем на запад, специалисты по фигурной стрижке деревьев создали композицию «Великие вехи английской истории», блистающую черным фризом в лучах заката. Все было на месте: Биг-Бен в половинную величину, могилы Шекспира и принцессы Дианы, Робин Гуд и его Веселые Стрелки в Шервудском лесу и меловые утесы – в Дувре-2; черные лондонские такси, озаряя фарами лондонский туман, сновали между глостерширскими деревеньками, где под каждой соломенной крышей можно было выпить чаю со сливками по-девонширски; имелись «Битва за Британию», крикет, пабы, оборудованные для игры в кегли, Алиса в Стране чудес, газета «Таймс» и Сто один далматинец. Мемориальный пруд имени супруги Стэкпула вырыли заново и обсадили плакучими ивами. Бифитеров научили подавать «Великий Английский Завтрак»; доктор Джонсон учил текст программы «Обед в “Чеширском сыре”»; а тысяча малиновок постепенно акклиматизировалась к вечным снегам. Команде «Манчестер Юнайтед» предстояло принимать всех своих зарубежных соперников на «Островном Уэмбли»; непосредственно после игры матчи будут повторяться в Манчестере командой-дублером, обязательно с тем же результатом. Ни одного члена парламента заполучить не удалось; но нанятые вместо них актеры были совсем как настоящие. Собрание Национальной галереи развесили и покрыли патиной времени. Наличествовали родина семейства Бронте, дом Джейн Остин, первобытный лес с исконной фауной Англии, мюзик-холл, пудинги, исполнители танца «моррис» и сельской чечетки, Королевская шекспировская труппа, Стоунхендж, прямые спины, шляпы-котелки, кабельная сеть для показа классических телесериалов, здания в стиле «фахверк», красные автобусы, восемьдесят сортов теплого пива, Шерлок Холмс – и Нелл Гвинн, чья внешность отметала все слухи о педофилии. Недоставало только Бук-хауса...

Конечно, в каком-то смысле он уже был. Фасад дворца и решетка были вполне готовы; гвардейцев в медвежьих шапках из лайкролита обучили не поднимать на штыки маленьких сорванцов, порывающихся измазать их сапоги мороженым; знамена – всех цветов радуги – хоть сейчас выноси. По поводу всех этих приготовлений пресса хранила многозначительное молчание, из чего простые граждане, разумеется, заключали, что королевская семья на переезд согласна. Лишним подтверждением служили регулярные опровержения со стороны Букингемского дворца. Но факт оставался фактом – Бук-хауз не соглашался.