Теория Забвений - Владислав Владимирович Беляков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет. – Покачивая он головой.
– Нам не устраивают похорон, как обычным людям, но «Ушедшего из жизни одного из нас не сможет пропустить ни один глаз». Когда умер наш отец, я и близнецы были ещё маленькими. Они ни разу тебе не рассказывали, потому что не помнят этого, но я помню. Имена погибших с почётом мезмеро высекают на монументе в храме баланса… а тела их обращаются в яркий, цвета небес, пепел, и тот, вновь, выражаясь строками одного из поэтов: «возносится ввысь, стремясь соединиться с облаками» … – Глядел тот высоко вверх на уже пробивающийся свет полумесяца. Следом, сделав небольшую паузу, он продолжил свой тяжелый рассказ. – Выбравшись из лаборатории, сумасшедшая направилась прямиком в центр города, наверное, подсознательно стараясь приблизиться к академии, ведь она же всегда хотела вернуться. Наши пытались что-то сделать, но малейшая попытка хоть как-то помешать её продвижению каралась страшной смертью. Была объявлена чрезвычайная ситуация, запланированная на случай вторжения легиона или другого потенциально опасного врага. Все мезмеро за пределами внутреннего круга были призваны защищать дом. Вот тогда-то её кошмар стал всеобщим. Поняв, что её пытаются остановить, не дать добраться до столь желаемого места, девочка начала уничтожать все без разбора, не щадя никого, ни котят, ни детей… Все что попадалось на её пути обращались в небесный пепел. Лучшие из лейтенантов всех профессий погибли в тот день как неумелые новобранцы, ибо никто и ничто не могло её остановить. Война, если это можно так назвать, длилась всю ночь, как этот кошмар, медленно направлялся через весь наш дом к стенам академии, унеся за собой более трех сотен жертв как офицеров, так и случайных прохожих. Разорвав ограждение предела, она буквально пропарила над камнями, и никакая охранная магия, ни наш каменный страж не смогли даже поцарапать барьер, защищающий её. Девочка дошла до административного холла и опустилась пред ним на колени… Она наконец добралась… Позже было решено провести массивное наступление на цель со всех сторон, пока та потеряла бдительность, но этого не случилось. Их спас мальчик, взявшийся из ниоткуда. Он тихо прошёл вперёд и встал прямо веред ней. Они несколько секунд смотрели друг на друга, а затем, он, увидев, как из пустых глаз измученного и истерзанного чудовища пошли слезы, обнял её. После… вибрации, окутывающие окружение, начали утихать, а давление в атмосфере развеиваться.
– Он что… успокоил её? И почему она его не тронула, он же был так близко…
– Ну она же всё-таки добралась до цели, да и до этого уже убила отца и мать, которые были лейтенантами ордена. А вот брата, наверное, пожалела.
– Как же он её успокоил?
Джип показал рукой на свой бок: – Всадив сюда нож… Вот как. Лишь когда она умерла у него на руках, только тогда её аура испарилась, а стены перестали шататься. Под слезы нашего народа и светом солнца тело её разлетелось на сияющие клочки и присоединилось к целой симфонии таких же восходящих, от целого города к небесам, частицам пепла.
– Я даже и представить себе такого не мог. – Сказал Виктор, шокированный таким рассказом.
– Никто не мог. – Вдохнул старший. – Поэтому все так боятся появления новой катастрофы. И больше всех Закрин. Ведь один раз он уже убил сестру из-за этого, представляешь, что он чувствует сейчас, подозревая, что ты можешь быть следующим?
Звонарь побледнел и голос его задрожал: – Этот мальчик … Старейшина?
– Да. – Ответил он на сей раз выдыхая.
Джип ещё что-то спросил у него, но Звонарь уже не слышал вопроса. В голову ему пришла мысль, которая заполонила весь его разум. Он в одночасье ощутил всю ту боль и потрясение, которое Закрин пронес сквозь свою невероятно долгую жизнь. Как он мог осуждать его в том, что его страх и опасения перед ликом такого кошмара затмевают любой здравый смысл? Наверное, он бы даже не стал давать себе шанс на проверку. А сразу отправил на процедуру без разговоров. Так почему же старейшина всё-таки дал ему шанс? Но размышления прервали шумные близнецы, выкатившиеся из-за дерева и повалившиеся прямо рядом с ними:
– О чём вы тут шепчетесь? – Лежа на спине спросил их Жок?
– Да «мама» опять что-то Вику небось наговаривает. – Язвил в это время Младший лежа наоборот лицом вниз.
Джип поднялся с земли и ответил братьям: – Я поделился с Виктором очень важной и нужной информаций.
– А чего мы уже уходим? – снова спросил Жок, глядя вверх.
Звонарь сидя окинул взглядом небеса и оттолкнулся от дуба: – Да, пора бы уже.
***
Свет взошедшего солнца, пробиваясь сквозь слегка приоткрытое окно, медленно осветил лицо Виктора, от чего тот открыл правый глаз: «Уже утро?» – задал он сам себе вопрос и, получив на него ответ, открыл второй. Посмотрев на часы, висевшие на боковой стенке шкафа, парень огорчился, что не закрыл окно занавеской. Но вчера он почему-то вернулся таким уставшим, что не было сил даже подумать об этом. Вроде и дошли до комнат они всего за пару минут, да и не занимался он ничем, в отличие от Жана и Жока, которые, даже поднимаясь на двенадцатый этаж, были довольно энергичными, а вот ощущение, что силы его покинули, просто заслоняло ему глаза, поэтому, лишь зайдя в комнату и закрыв дверь, Звонарь просто бухнулся в кровать и мигом уснул.
Хотя бы сейчас Виктор, вроде, чувствовал себя вполне отдохнувшим и готовым к новым испытаниям, приготовленным специальным лейтенантом. «Вот будет забава, если я спущусь в зал, а он опять окажется на полу и в одном носке… Хотя нет, это будет уже дежавю, ведь вчера день начался именно так. Но от второго выходного я уж точно не откажусь!» – думал Виктор, поднявшись с постели. Стоило ему подойти к шкафу за формой, как, взглянув в отражение, он понял, что не снимал её и, как не странно, сюртук даже ничуть не помялся. Позавтракав тем что нашел на столе, Звонарь вышел из комнаты. Солнце наконец снова было для него в радость, да и на улице прогуливался лишь один лёгкий ветерок, правда в такую-то рань это и не удивительно. Занятия начинаются в десять,
