Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа - Лоренс Гарднер

Цистерцианцы, францисканцы, доминиканцы и множество других монашеских братств той эпохи, таким образом, вели независимый от епископа римской церкви образ жизни. Но всех их объединяло общее преклонение перед образом Марии. При составлении в 1128 году устава рыцарского ордена тамплиеров св. Бернард особо упомянул о необходимости «почтительного отношения к Вифании, замку Марии и Марфы». Поэтому, совершенно очевидно, что величайший из европейских храмов — собор Парижской Богоматери, возведенный по замыслу тамплиеров и цистерцианцев, — посвящен не Марии, матери Иисуса, а «деве Марии» Магдалине.

В раннехристианских текстах о Марии Магдалине пишется как женщине, которая «знала все»; она была одной из тех, кого «Христос любил больше остальных учеников». Она была апостолом, «значительно более Петра наделенным знаниями, даром предвидения и проницательностью»; и была она также возлюбленной невестой, помазавшей миром Иисуса в священный день их бракосочетания в Вифании.

Несмотря на все это, римская церковь в стремлении возвеличить свекровь Марии, мать Иисуса, решила в свое время дискредитировать ее саму. Для воплощения в жизнь этого замысла в ход было пущено двусмысленное толкование в Новом завете образа Марии Магдалины. В самом начале евангельского повествования незамужняя Мария представлена как «грешница»; в действительности это подразумевало, что она была целомудренной «алмой», подвергавшейся проверке после помолвки.

Лицемерные епископы, тем не менее, решили, что грешная женщина непременно должна быть блудницей, и поэтому на Марии было поставлено клеймо распутницы! Даже в нынешнее время одной из дефиниций слова «Магдалина» в Оксфордском словаре является «исправившаяся проститутка». Множество художников, однако, весьма скептически относились к этому поставленному церковью пятну на ее репутации, изображая Марию в белом платье, отделанном изнутри белым шелком плаще — символами ее чистоты.

Существует удивительное сходство между Марией и одной из ее знакомых, переселившихся в Галлию. Женщина, о которой идет речь, — Елена-Саломия.

Вследствие своего неприязненного отношения к женщинам, и особенно образованным, Петр всегда считал Елену-Саломию колдуньей. Ему не было дела до того факта, что она находилась в дружеских отношениях с матерью Иисуса и сопровождала ее на Голгофу. Елена как супруга Симона Зилота (Зеведея) являлась, по сути дела, монастырской «матерью» апостолов Иакова и Иоанна Воанергес. В отличие от Марии Магдалины, числившейся по внутриобщинному чину Дана, Елена принадлежала к чину Ашера, где женщинам разрешалось иметь личную собственность. В своем чине Елена занимала высшую иерархическую ступень, соответствовавшую сану первосвященника, и в силу этого обладала правом ношения красной одежды, — точно так же, как в наше время с головы до пят во все красное облачены католические кардиналы. Римская церковь унаследовала от Петра его неприязнь и тот же самый страх, ибо за пределами женских монастырей представительниц слабого пола среди католического духовенства не наблюдается. Таким образом, высоко почитаемый некогда образ «женщины в пурпуре» был трансформирован и перенесен на проституток. «Жрицы любви» до сих пор пользуются этим извращенным церковью образом для ношения красной одежды или вывешивания красных фонарей у мест своего обитания.

Женщины чина Дана происходили из мирян-назареев. Мария Магдалина в качестве «Мариам» именовалась «старшей сестрой» братства (что соответствовало сану архиепископа) и, подобно всем назареям и жрицам богини Исиды, имела право на ношение черной одежды. Установлено также, что наряду с древним почитанием Марии Магдалины существовал культ так называемой «Черной Мадонны», возникновение которого восходит к 44 году от Р.Х. Среди множества изображений «Черной Мадонны», дошедших до наших дней, одним из лучших является статуя, выставленная в музее Вервье вблизи Льежа. Совершенно черное изваяние женщины, держащей в руке золотой скипетр, увенчано окруженной звездным нимбом Софии короной. Золотая корона, как знак царственного достоинства, находится и на голове ее младенца.

В противоположность мрачности образа «Черной Мадонны», Мария Магдалина часто изображалась в красном платье с накинутым поверх него зеленым плащом — символом плодородия. Примером тому служит знаменитая фреска Пьеро делла Франческа «Святая Мария» (около 1461 года) в готическом храме в Ареццо вблизи Флоренции. Она одета в ту же одежду, что и на картине Боттичелли «Мария у подножия Креста». Красным цветом подчеркивается (по аналогии с сутанами кардиналов) принятие Марией высокого духовного сана.

Мысль о женщине духовного звания в кардинальской шапочке постоянно приводила в ярость ватиканских иерархов. Несмотря на исключительно благоговейное отношение церкви к матери Иисуса (в особенности после III Вселенского Собора в 431 году в Эфесе), католические епископы полагали, что художникам не следует удостаивать ее тех же самых привилегий, которые были жалованы Марии Магдалине. В 1659 году Рим посчитал своей обязанностью выпустить постановление, согласно которому мать Иисуса («Белая Мадонна») на всех картинах должна была изображаться исключительно в «голубом и белом одеянии». Это возымело желаемое действие, и матери Иисуса Марии, возвеличенной и даже боготворимой церковью, тем не менее было отказано в признании как духовного лица.

Католическая иерархия всячески препятствовала возведению женщины в духовный сан. Перевод женщин в категорию неполноценных и отказ в освященном веками статусе даже Богородице все дальше смещали Марию Магдалину на задний план. Посредством того же самого метода были полностью отодвинуты в тень и законные наследники Иисуса; и епископы получили возможность подкрепить свои претензии на священную власть с помощью придуманной ими самими «мужской преемственности». Наследование шло не по мессианской линии Иисуса, как это должно было быть на самом деле. Это даже не являлось продолжением родственной ветви «принца Аримафейского» Иакова Праведного, брата Иисуса. Надуманная «наследственная линия» велась от апостола Петра — упрямого сельского ессея, ни во что не ставившего женщин.

В это же самое время раннехристианская церковь упорно боролась с поклонением великой Вселенской Богине. Тогдашние народы Средиземноморья почитали ее особо, и вера в нее еще более укрепилась во время споров духовенства по вопросу религиозной дискриминации женщин. Еще с доисторических времен Вселенская Богиня принимала множество обликов и была известна под самыми различными именами, включая Кибелу, Диану, Диметру и Юнону. Но, в каком бы образе она ни воплощалась, она всегда отождествлялась с Исидой — «Вселенской Матерью, владычицей всех стихий, первенцем времени, повелительницей всего сущего и единственным проявлением всего».

Для древних египтян Исида была сестрой и супругой бога Осириса, основавшего цивилизацию и вершившего суд над душами умерших. Исида, как Вселенская Богиня, считалась покровительницей материнства, и культ ее распространен был повсеместно. Богиню часто изображали с ребенком на руках — богом Гором, чьим земным воплощением являлись сами фараоны. Точно установлено, что образ «Белой Мадонны» полностью соответствует изображению Исиды в ее ипостаси кормящей матери. Именно она вдохнула жизнь в загадочную «Белую Мадонну» и во многом подвигла художников на создание этого образа, воплощенного к XVI столетию во Франции почти в двухстах скульптурных и живописных изображениях. Во всем мире их к настоящему времени насчитывается около 450, и даже боготворимая французами святая заступница Светлая Богородица («Нотр-Дам де Люмьер») восходит к Вселенской Богине.

Изображения «Черной Мадонны» с младенцем были постоянной головной болью церкви, в особенности это касалось статуй, находившихся в знаменитых храмах и воздвигнутых в святых местах Европы. Некоторые изваяния были целиком черные, но у большинства в аспидный цвет были окрашены лишь лица, руки и ноги. И проблема заключалась не в изменении цвета, как полагала часть смущенных клириков. Некоторые статуи (для приведения в соответствие с представлением об образе Богоматери) были перекрашены в бледно-розовые тона; с другими поступили еще проще, убрав со всеобщего обозрения. Черты лица «Черной Мадонны», в расовом смысле, никоим образом не негритянские, просто само изваяние такого цвета. На одних статуях довольно скромное убранство, весьма напоминающее по фасону традиционную одежду «Белой Мадонны»; другие, выставляя напоказ роскошь и великолепие, облечены в изысканно украшенное одеяние.

Духовным прообразом «Черной Мадонны» является царица Исида, а идейные корни ее восходят к доисторической Лилит. По этой причине она символизирует силу и равноправие женского пола. Гордая, решительная и волевая личность, она резко контрастирует на фоне маловыразительного изображения «Белой Мадонны», — запечатленного в церковном сознании традиционного образа Матери Иисуса. Уже говорилось о том, что и Лилит, и Исиде было известно тайное имя Бога, — секрет, хранившийся также и Марией Магдалиной, «женщиной, которая знала все». Таким образом, «Черная Мадонна» является также и символическим изображением Марии Магдалины, которой, согласно учению гностиков, «Иисус открыл тайну истины». Действительно, традиционный культ Марии Магдалины связан с теми местами, где с давних времен находились изображения «Черной Мадонны». Она черная, поскольку это цвет мудрости, существует во мраке хаоса перед сотворением мира. Мудрость гностики отождествляли со Святым Духом, — великой и бессмертной Софией, произведшей на свет из глубин небытия Вселенского Праотца. Предполагалось, что София в виде Святого Духа воплотилась в царственной личности Марии Магдалины, и именно она следила за неукоснительным соблюдением веры.