Платье из черного бархата - Кэтрин Куксон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Боюсь, сэр, плохо, – подавив вздох, ответила она. В голосе ее чувствовалось участие. – Но я рада, что существует причина. Бидди сказала, что обязательно должна быть серьезная причина.
– Ха! – криво усмехнулся мистер Миллер. – Я должен поблагодарить Бидди, – язвительным тоном продолжал он. – Она сохранила веру в меня, а вы и, без сомнения, Дэвид, решили, что я приду навеселе или того хуже: меня привезут мертвецки пьяным…
– Но, сэр…
– Знаю, знаю, – отмахнулся он. – Дэвид не получил своего пони, плохо придется всем. Я не представляю, как дальше сводить концы с концами.
Рия наблюдала, как он нервно меряет шагами комнату, и ей пришло в голову, что с его знаниями можно зарабатывать деньги.
– Сэр, а вы не думали о том, чтобы снова учить молодых джентльменов, – осмелилась предложить она.
Хозяин замер посреди комнаты, словно споткнулся. Потом резко обернулся к ней.
– Да, Рия, я часто думал о занятиях с молодыми джентльменами. Да, да, я думал об этом, и очень часто. Но удержал себя от этого шага. Вы понимаете меня?
Она его не понимала и потому промолчала.
– Я должен пойти и все объяснить мальчику, – решил он.
– Мне сходить за ним, сэр?
– Нет, нет. Лучше я пойду к нему сам.
Его пальто со шляпой остались в холле. И теперь Рия видела, как, развязывая шейный платок, хозяин направился в холл. Когда она вышла на порог, мистер Миллер уже пересек посыпанную гравием площадку перед домом и входил в аллею, обсаженную кустами. Он шел быстро, почти бежал. Рия стояла и смотрела хозяину вслед, и тут она вспомнила с каким возмущением говорил Дэйви о мистере Миллере. Смутная тревога заставила ее поспешить за хозяином. Войдя в парк, она замедлила шаг, и тут ей навстречу попался Джонни с полной корзиной сорняков на плечах.
– Мама, ты ищешь Мэгги? Она там, у теплицы.
– Нет, я иду к Дэйви, – останавливаясь ответила она.
– Он такой умелый, мама. Косит так быстро, что только коса сверкает. А меня прогнал, правда, правда.
– Иди, вытряхни корзину, – посоветовала Рия, пропуская жалобу сына мимо ушей.
Она добралась до высокой живой изгороди из тиса, когда услышала голос хозяина. Их разделяла изгородь.
– Дэвид, Дэвид, постарайся понять, – умоляющим тоном просил мистер Миллер. – Ничего от меня не зависело. В этом нет моей вины. Ах, Дэвид…
– Нет, нет, не надо!
От этого крика лицо у нее вытянулось, а когда Дэйви еще громче крикнул: «Перестаньте, отпустите меня», – Рия птицей полетела по аллее. Но одновременно с криками сына: «Не надо, отпустите», до нее долетел полный боли вопль. Она замерла на месте, цепенея от ужаса.
Так она и стояла, не шевелясь, втянув поглубже голову в плечи. И вдруг из-за изгороди раздался то ли крик, то ли стон: «О, Господи, Господи Боже!» Она не могла с уверенностью сказать, чей это голос. Ее будто кто-то подтолкнул: она рванулась вперед и скоро обогнула изгородь. Кошмарная картина, представшая перед ее глазами, потрясла до глубины души. Ее сын, ее Дэвид, стоял, все еще сжимая в руках косу, а у его ног лежал хозяин: из его ран на бедре и предплечье хлестала кровь. Увидев мать, Дэвид бросился к ней, далеко отшвырнув косу.
– Мама, мама, я не хотел! – кричал он, цепляясь за ее платье. – Я только пытался его остановить. Он держал меня и не отпускал. Мама, мама!
– Всемогущий Боже! – сорвался с ее губ возглас. Человек на земле корчился от боли, пытаясь зажать рану на предплечье, и все руки его были в крови. Но Рия никак не могла пересилить себя и подойти ближе.
– Что я наделал, мама, что я наделал, что теперь со мной будет! – в отчаянии кричал Дэйви, все теснее прижимаясь к ней.
О, что с ним будет! Рия едва сдержала крик: ей очень живо представилась виселица, а на ней Дэйви. Потому что именно виселица грозила ее сыну, если человек, истекающий кровью у их ног, вдруг умрет. Стиснув плечи Дэвида, она крикнула:
– Беги за Толом, найди его, обязательно найди его! – Но когда Дэвид готов был сорваться с места, она схватила его за руку и, задыхаясь от волнения, зашептала: «Не говори ему, что это сделал ты, скажи…
что с хозяином несчастный случай. Да, именно так и скажи.
Рия отпустила руку Дэйви, и он побрел, качаясь как пьяный. Он напоминал в тот момент юнца, впервые хлебнувшего спиртного. Рия подошла к Персивалю Миллеру. Тот лежал на боку, судорожно хватая ртом воздух. Повернув к ней голову, он попросил слабым прерывающимся голосом: «Доктора… позовите доктора» – и бессильно уронил голову на траву. Только тогда Рия окончательно очнулась. С отчаянными криками: «Джонни! Джонни! Мэгги!» – она стремглав бросилась бежать назад к дому.
Первой ей встретилась Мэгги.
– Беги в дом! – истошно закричала Рия. – Передай Бидди, чтобы принесла простыни, с хозяином несчастье. Быстрее, быстрее же!
Мэгги несколько секунд испуганно смотрела на мать, потом опрометью кинулась к дому. Как раз в этот момент с пустой корзиной появился Джонни.
– Сюда! Сюда, – позвала его Рия, и он поспешно подбежал к ней.
– Ты быстро бегать можешь, да? – крикнула она, отбирая у него корзину.
– Да, мама, да, я бегаю очень быстро.
– Тогда беги в деревню к священнику. Пусть пошлет кого-нибудь на лошади за доктором.
Джонни приготовился бежать, но остановился и уточнил:
– Мне надо сказать доктору… нет, священнику, послать за доктором? С нашим Дэйви что-то случилось?
– Нет, скажи, беда с хозяином. Несчастный случай – он сильно порезался.
– Чем, мама?
– Да беги же ты, наконец.
Джонни понесся из сада во всю прыть, на которую были способны его молодые ноги. Рия тоже побежала, но назад вдоль изгороди, в поле.
Мистер Миллер лежал в том же положении, в каком она его оставила. Только сухая трава у его бедра пропиталась кровью. Рия опустилась на колени и заставила себя раздвинуть порезы на одежде. Она ахнула, увидев раны. И все время губы ее твердили: «Ах, Господи! Ах, Боже мой!»
Рия схватила руку хозяина и безуспешно попыталась остановить кровь, сжимая рану. Ничего не получалось и она вскочила, в отчаянии позвав: «Бидди! Бидди!» И словно в ответ на ее призыв, из-за изгороди появились запыхавшиеся Бидди и Мэгги с простынями. Рия подскочила к дочерям, схватила верхнюю простыню из рук Бидди и начала яростно рвать ее, крича: «Рвите простыни на полосы!»
Забинтовав руку хозяина неровными полосами ткани, Рия повернула на спину его бесчувственное тело и едва сама не лишилась чувств, когда увидела разрез, оставленный косой на его брюках и белье. Она раздвинула в стороны набухшую от крови ткань и прикрыла сложенным в несколько раз куском простыни то место, где находилась рана. После чего она забинтовала бедро длинными полосами простыни, которые ей подавали девочки.
