Сталин. Путь к диктатуре - Абдурахман Авторханов

Как этого добиться? Организованными требованиями секретарей ведущего звена партии — секретарей обкомов и крайкомов. На этой почве и составился так называемый «право-левацкий» блок Сырцова — Ломинадзе — Шацкина. Вано Ломинадзе был членом ЦК и секретарем Закавказского крайкома партии (куда входили три ЦК национальных компартий — Азербайджана, Армении и Грузии). Лазарь Шацкин был членом ЦКК и одним из руководителей Коммунистического интернационала молодежи. Блок опирался на поддержку многих секретарей и местных коммунистов. Если не прямой поддержкой, то явной симпатией требования блока пользовались и у значительной части молодых членов ЦК и ЦКК (Чаплин, Мильчаков, Хитаров и др.). Из бывших оппозиционеров в блок входил бывший член ЦКК Стэн.

Блок Сырцова («блоком» его назвал Сталин, хотя никакого блока не было, а была группа единомышленников) собирался выступить со своим организационным планом на ближайшем пленуме ЦК и ЦКК, который должен был состояться не позже октября 1930 года. Но С. И. Сырцову и его друзьям так и не пришлось больше принимать участие в пленумах ЦК. Вся группа была исключена из партии, а пленум созвали только в декабре. Это был первый случай, когда членов ЦК и ЦКК исключили из партии не только без дискуссий, но и без согласия пленума ЦК.

Ряд местных секретарей был снят, а те, которые в решающий момент изменили Сырцову, получили повышение (так, бывший друг Сырцова секретарь Уральского обкома Д. Сулимов был назначен вместо него Председателем Совнаркома РСФСР). Это был обычный метод поощрения предателей и предательства.

Расправа Сталина была жестокой, систематической и целеустремленной. До сих пор она не давала промаха. Ликвидируя действительных врагов, сталинцы рассчитывали на предупреждение и устрашение возможных врагов. Чистки и расправы должны были отучить охотников играть в оппозицию. Исключение членов ЦК и ЦКК, принадлежавших к группе Сырцова, показало, что отныне враги Сталина будут дискутировать о своих программах не на пленумах ЦК, а в подвалах ГПУ. И все-таки Сталин не чувствовал себя хозяином положения. Ликвидация одной оппозиции оказывалась прологом к появлению другой. Оппозиция против Сталина смахивала на ту легендарную гидру древнегреческой мифологии, у которой на месте одной отрубленной головы вырастали новые головы.

Не успели участники группы Сырцова прибыть на место ссылки (тогда еще не расстреливали), как появились новые группы оппозиции:

1) группа Рютина,

2) группа Смирнова,

3) группа Скрыпника.

Хотя между этими группами было много общего по идеологии и программе, они все-таки не были связаны между собою организационно.

Группа Рютина, бывшего секретаря Краснопресненского райкома партии г. Москвы и кандидата в члены ЦК после XV съезда, вообще возникла вне ЦК. В ее состав входили, главным образом, бывшие участники правой оппозиции в среднем звене — Галкин, Астров, Слепков и др.

Группа Смирнова, долголетнего члена ЦК, бывшего секретаря ЦК и одного из деятелей «Петербургского союза борьбы за освобождение рабочего класса» Ленина и Мартова, была наиболее влиятельной. Авторитет А. П. Смирнова в партии был огромен. Он числился в личной гвардии Ленина как один из основоположников большевизма. Сейчас он входил в состав Оргбюро ЦК и поэтому хорошо знал всю закулисную «организационную политику» аппарата.

Группа Смирнова объединяла в себе преимущественно старых рабочих-большевиков, никогда не участвовавших в каких-либо оппозициях. Она имела свои ячейки в рабочей среде Москвы, Ленинграда, Иваново-Вознесенска и Ростова-на-Дону. К этой группе принадлежали некоторые из видных участников гражданской войны (Эйсмонт, Толмачев). Ее поддерживали и весьма видные деятели из среды профессиональных союзов. Программа группы Смирнова мало чем отличалась от программы бывшей группы Бухарина, но была более резкой и определенной. Смирновцы требовали:

1) пересмотреть однобокий курс «сверхиндустриализации», создающей диспропорцию в развитии народного хозяйства;

2) распустить колхозы и совхозы;

3) реорганизовать ОГПУ и поставить его под контроль закона;

4) удалить Сталина и его выучеников из ЦК;

5) отделить профессиональные союзы от государства.

Конечно, группа Смирнова понимала, что она бессильна добиться выполнения этих требований легальным путем. Об этом говорил и опыт всех предыдущих оппозиций. Поэтому она решила перейти на нелегальное положение и организовалась в самостоятельную группу «рабочих-большевиков».

Как я уже указывал, платформа группы Смирнова по существу была новым изданием платформы правой оппозиции Бухарина. Была, однако, и одна существенная разница во времени, которая делала группу Смирнова опасней для сталинского большинства, чем была группа Бухарина. Разница сводилась к следующему.

Бухаринцы выдвинули свою платформу и объединились в группу в условиях, когда ЦК: 1) вместе с теми же бухаринцами только что покончил с левыми (троцкисты) под право-центристским флагом (Бухарин плюс Сталин), 2) хозяйственная и организационная политика Сталина еще не была проверена практикой. Другими словами, бухаринцы предупреждали возможное направление и последствия сталинского плана, не имея еще достаточных данных для его дискредитации, тогда как смирновцы атаковали этот самый план на основе его первых практических результатов.

Результаты эти были весьма серьезны и конкретны:

1. Развал плана принудительной коллективизации сельского хозяйства, катастрофическое падение зернового хозяйства, массовый убой поголовья скота и связанный с этим небывалый голод в стране, особенно на Украине, где, по самым осторожным данным специалистов, погибло от голода до пяти миллионов человек.

2. Образование кричащей диспропорции в развитии промышленности, когда курс на развитие тяжелой промышленности привел к почти полному застою в развитии легкой промышленности и предметов широкого потребления.

3. Превращение ОГПУ в силу, стоящую и над партией, и над государством.

Группа Смирнова, реставрируя старую платформу правых, исходила не из теоретических соображений, а из этих практических результатов сталинской политики. При всей своей диалектической изворотливости Сталин был бы беспомощным против таких фактов, если бы ими располагали в свое время бухаринцы. Ими теперь располагали смирновцы. Но зато и Сталин располагал теперь гораздо большим, чем в 1928 году, — «монолитным единством» в ЦК и ЦКК и усовершенствованным партийно-полицейским аппаратом на местах. Однако группа Смирнова и не собиралась апеллировать к партии. В этом заключалась другая и самая важная разница между нею и оппозицией Бухарина.