Автографы на картах - Сергей Попов

16 августа 1941 года под Кингисеппом был тяжело ранен и контужен доброволец народного ополчения Николай Николаевич Алексеев, который руководил первой зимовочной экспедицией полярной гидрографии на «Торосе» в архипелаге Норденшельда. Он долго лечился в госпиталях, пока был направлен в гидрографический отдел Северного, а потом Тихоокеанского флота.

Капитан «Тороса» Виктор Александрович Радзеевский тоже воевал на Балтике. В представлении его к ордену Отечественной войны 1-й степени сказано: «Прибыл на флот добровольно в 1941 году. За прошедшую кампанию 1943 года в качестве штурмана провел восемнадцать конвоев между Кронштадтом и Лавенсари и одиннадцать походов отдельных кораблей. Штурманом назначался на наиболее трудные и ответственные конвои… После полного замерзания провел три конвоя до о. Лавенсари без трального обеспечения в тяжелом торосистом льду»[114]. Помощник флагманского штурмана Охраны водного района капитан-лейтенант В. А. Радзеевский погиб на боевом тралении 8 сентября 1944 года в Нарвском заливе…

17 сентября 1941 года при эвакуации из Ленинграда на Ладожском озере погиб инженер-капитан 1 ранга Константин Семенович Галанин, который после Боровикова несколько месяцев возглавлял полярную гидрографию. Руководство управлением перешло к В. И. Сухоцкому, остававшемуся на этом посту больше двадцати лет. Владимир Иосифович окончил Военно-морское гидрографическое училище в 1925 году и гидрографический факультет Военно-морской академии в 1932 году. Имея большой практический и руководящий опыт, он в предвоенные годы возглавлял учебно-производственный отряд на Новой Земле, который не только готовил к практической деятельности будущих полярных гидрографов, но и выполнил значительные картографические работы в этом районе. Через всю жизнь В. И. Сухоцкий пронес трогательную любовь к морской карте, и за свою картографическую деятельность был награжден премией Ю. М. Шокальского.

Осенью 1941 года девять руководящих работников ГУ ГУСМП во главе с Сухоцким были эвакуированы в Красноярск, где им надлежало развернуть штаб полярной гидрографии. В Ленинграде до полного завершения эвакуации имущества и материалов с несколькими работниками управления остался помощник Сухоцкого по Новоземельскому учебно-производственному отряду Степан Алексеевич Янченко. Он выехал из блокированного Ленинграда только весной 42-го в крайне тяжелом состоянии. Его жена умерла от истощения уже в Красноярске. Самого Янченко так и не смогли вылечить, и он умер 5 мая 1954 года. О его первопроходческой деятельности напоминает не только мыс Янченко на острове Георга в архипелаге Земля Франца-Иосифа, но и гора Янченко — одна из самых высоких вершин Северного Урала, который он картографировал еще в 1928 году в экспедиции Академии наук и Уралплана.

В блокадном Ленинграде погиб гидрограф Сергей Николаевич Кравков. Перед самой войной при наблюдении астропункта в дельте Лены Кравков сильно обморозился. Врачам с большим трудом удалось спасти ему жизнь, ампутировав кисти обеих рук и стопы ног. Оправившись после операции и вернувшись в Ленинград, Кравков снова стал работать в полярной гидрографии в научном архиве. Без любимого дела он не представлял свою жизнь. От эвакуации Сергей Николаевич отказался категорически, ибо не допускал и мысли, что его любимый город может быть отдан врагу. Сын Н. П. Кравкова, основоположника отечественной школы фармакологии, никогда не искал легких путей. Перед ним открывалась широкая деятельность в области медицины, а он выбрал специальность моряка, о которой мечтал с детства. Всю первую мировую войну мичман, а потом лейтенант С. Кравков провел в действующем Черноморском флоте. Его акварельные зарисовки боя бригады русских линейных кораблей с германскими линейными крейсерами «Гебен» и «Бреслау» у мыса Сарыч 18 ноября 1914 года были напечатаны журналом «Морской сборник» и до сих пор представляют большую историческую ценность, ибо выполнены с мачты линкора «Три святителя» во время боя при корректировке стрельбы.

Сергей Николаевич прожил большую жизнь в гидрографии. Под руководством известного гидрографа Б. В. Давыдова он плавал штурманом и командиром гидрографических судов на Дальнем Востоке, много лет служил в Убекосибири. Им выполнены зарисовки берегов к первой лоции Обской губы, многие промеры и ограждения навигационных опасностей в этом районе. С первого дня создания полярной гидрографии он работал в ней астрономом, побывав во многих уголках Северного морского пути. Сейчас в Арктике вместе с гидрографическими судами «Иван Киреев», «Николай Евгенов», «Владимир Сухоцкий», «Павел Башмаков», «Георгий Максимов» трудится «Сергей Кравков».

В далеком Карском море вот уже больше полувека показывается на картах остров Кравкова…

Гидрограф Константин Петрович Петров, до войны зимуя на полярной станции Мыс Челюскин, производил съемку берегов Таймыра и обозначил на его карте реки, которые назвал по родным чувашским местам. Война застала К. П. Петрова на службе в Балтийской гидрографии. Ему довелось участвовать в тралении на гидрографическом судне «Вал» Моондзунского пролива и проводке через него эскадры контр-адмирала В. П. Дрозда во главе с крейсером «Киров», а позже — в Таллиннском переходе.

В Арктику к месту зимовки на полуостров Михайлова в Карском море Петрова доставлял «Норд», буквально накануне того дня, когда был торпедирован, — об этом расскажу позже. При возвращении с зимовки шлюпку, на которой гидрограф шел с берега на судно, перевернуло штормом. Спасли его матросы береговой обороны.

Зимовочный отряд Василия Алексеевича Оглоблина высадился на острова Малый Таймыр и Старокадомского еще до войны. Открытые 27 лет назад гидрографической экспедицией Б. А. Вилькицкого, они были совершенно не изучены. Условия жизни и работы здесь оказались на редкость тяжелыми. К тому же выяснилась почти полная непригодность для работы ездовых собак, оказавшихся обычными архангельскими дворнягами. Шлюпки с мотором из-за льдов использовать не могли даже летом. Основная нагрузка легла на плечи людей. Пришлось и походить! Только промера со льда выполнили 750 километров.

Узнав о начале войны, гидрографы решили выполнить работу, рассчитанную на два года, в одну навигацию. И выполнили. Осенью 41-го пароход «Сталинград» доставил их на Диксон. Дальше «на перекладных» выбирались в Красноярск, где к этому времени развернули работу Главсевморпути и Гидрографическое управление. Вскоре большинство из них надели военную форму и отправились на фронт.

Топограф экспедиции Николай Иванович Печорин, чье имя теперь носит бухта Печорина на острове Малый Таймыр, который он снимал, прошагал тяжелыми фронтовыми дорогами от Сталинграда до Потсдама. В семье Печориных до сих пор сохраняются вырезки из фронтовых газет, приказы Верховного Главнокомандующего, где отмечается боевой путь его части. Многих боевых наград он был удостоен.

А вот о его коллеге Владимире Авенировиче Яковкине в полярной гидрографии до недавнего времени ничего не знали, считали погибшим на фронте. Пробовали искать, но адресные бюро неизменно отвечали: «Не проживает». Совершенно случайно удалось выйти на отца Яковкина — известного астронома Авенира Александровича Яковкина, проживавшего в Киеве. К сожалению, мое письмо уже не застало его в живых. Но откликнулся другой сын профессора, Николай Авенирович, который и дал нам адрес брата. Оказалось, что Владимир Авенирович жив, здоров, работает в Москве в Госплане. Вскоре он сам рассказал о том, как сложилась его дальнейшая судьба.

Боевое крещение командир топографического взвода артиллерийского полка 374-й Сибирской стрелковой дивизии Яковкин получил на Калининском фронте в ночь под Новый 1942 год. Вот когда пригодились закалка и выносливость, приобретенные в арктических экспедициях! Затем были бои на Волховском фронте и победное шествие на запад. Не раз смерть заглядывала в глаза. Под латвийским городом Резекне в июле 44-го небольшая группа артиллеристов во главе с Яковкиным попала в засаду. Много боевых товарищей его полегло на той лесной поляне, в том числе и жена, радистка Ксения Владимировна, вместе с мужем добровольцем ушедшая на фронт.

Войну Яковкин закончил командиром артиллерийского полка под Кенигсбергом. Здесь 4 апреля 1945 года его тяжело ранило. После скитания по госпиталям в строй вернулся уже после войны, окончил академию. Кандидат военных наук, кавалер многих боевых орденов полковник Яковкин еще долго сам воспитывал молодых командиров…

Карта восточного побережья Таймырского полуострова в современном виде, по существу, рождалась накануне и в первые годы Великой Отечественной войны. Севернее экспедиции В. А. Оглоблина, на Северной Земле, «перекраивал» карту Краснофлотских островов и пролива Шокальского гидрографический отряд Николая Васильевича Плюснина. Западнее работала большая Восточно-Таймырская экспедиция Абрама Исааковича Косого. Ее участники нашли на острове Фаддея и в заливе Симса многочисленные предметы экспедиции древних русских мореходов, свидетельствующие о том, что эти места не посещались по крайней мере триста лет. Этой экспедицией уточнено положение многих островов и впервые нанесены на карту бухты Двойная, Большая, Зимовочная, Соревнования, полуостров Вездеходный, пролив Мурманец. Уже после войны именем астронома-геодезиста экспедиции Василия Гавриловича Васильева названа лагуна. Челюскинец, испытанный полярник, он всю свою жизнь создавал карты Чукотки, Таймыра, Новосибирских островов, учил начинающих гидрографов.