Опекун. Она не для меня (СИ) - Победа Виктория

Я рассмеялся, вот уж точно, что на уме, то и на языке. Нашел же себе язву.

— Все будет хорошо, Олег, — уже спокойнее произнесла она и положила руку мне на плечо, и я кивнул. Несмотря на мои подозрения, Сашка оказалась лучшей партией для Димы, если бы еще инстинкт самосохранения присутствовал, вообще бы цены ей не было.

— Олег Игоревич, — окликнул меня женский голос, повернул голову и подскочил.

— Что? — рявкнул на медсестру так, что она попятилась назад.

— Ваша жена родила, мальчик, два четыреста.

Прикрыл глаза и выдохнул от облегчения, родила, сына, моего.

— Они Вас ждут, — добавила она.

Забыв обо всем на свете, проследовал туда, где лежали жена с сыном. Инга держала на руках сына и улыбалась, приблизился к ней и взглянул на Димку.

— Ты как? — спросил я.

— Хорошо, уже все хорошо, — улыбнулась жена, не отрывая взгляда от сына.

— Можно? — попросил я и протянул руки. Инга с улыбкой на лице передала мне маленького Димку. Смешной, морщится, а глазки мамины. Не думал, что смогу любить кого-то также сильно, как жену, а теперь смотрю на сына и понимаю, что, черт возьми, слава Богу, что четыре года назад Инга не прогнулась и не ушла, потому что ни хрена бы я без нее не смог и другому ее отдать не смог бы, пристрелил бы потом наверняка и закопал бы где-нибудь.

— Спасибо, — прошептал я, глядя на жену. 

Бонус.

Спустя четыре года.

Инга

— Это все на сегодня, Дим? — спрашиваю шефа, складывая бумаги в папку. Новый проект отнимает львиную долю нашего времени. В последние два месяца мы работали в поте лица, чтобы ко дню открытия центра помощи жертвам домашнего насилия все было готово. Открытие центра было моей идеей, Олег и Дима меня поддержали, мне, как никому известно, каково это, когда тебе некуда идти и ты вынужден жить в этом кошмаре. Мне помогли, Олег дал мне новую жизнь, жизнь, в которой нет места боли и страданиям, дал мне шанс стать полноценным членом общества, а у кого-то этого шанса не было.

— Да, Инга, — улыбается шеф и откидывается на спинку стула, — езжай домой, Олег, наверное, уже заждался.

Кусаю губу, так и не избавилась от дурной привычки, даже спустя столько лет. В груди противно щемит, но быстро беру себя в руки и поднимаюсь со своего стула. Не говорю ни слова о том, что Громов вот уже больше двух недель практически не появляется дома, прикрываясь работой и каким-то новым проектом, о котором, почему-то, его боссу ничего неизвестно, а я все чаще улавливаю аромат дорогого женского парфюма, когда он возвращается домой.

— Инга, с тобой все нормально? — Дима хмурится и пристально смотрит на меня, наверное, выгляжу я сейчас жалко, скрывать свои эмоции я так и не научилась.

— Все хорошо, Дим, — с трудом улыбаюсь и попрощавшись с начальником, выхожу из его кабинета.

Что ж, сегодня я окончательно убедилась, что пропадает муж, отнюдь, не на работе. Собираюсь, надеваю плащ, беру сумку и покидаю приемную. Быстрым шагом преодолеваю расстояние до лифта, пусть муж меня дома не ждет, зато ждет сын.

По пути домой заезжаю в небольшой семейный ресторанчик, который мы приметили два года назад и периодически заказывали в нем еду. Паркую машину через дорогу от ресторана и выхожу наружу. Уже собираюсь сделать шаг в сторону пешеходного перехода, как краем глаза натыкаюсь на знакомую фигуру — мой муж выходит из ресторана в компании какой-то блондинки. Улыбается ей своей фирменной улыбкой, открывает перед ней дверь своего мерседеса, протягивает руку и помогает ей сесть в машину. Тем временем вытаскиваю из сумки телефон и набираю номер мужа, наблюдая за его действиями — гудок, еще один, Олег сует руку в карман пальто и вынимает из него телефон. Обходит машину, садится за руль и поднимает трубку.

— Да, Инга, — звучит голос мужа в трубке.

— Привет, — стараюсь говорить спокойно, — я на минутку, скажи, ты сегодня опять поздно вернешься?

— Да, малыш, — отвечает Олег, а я все это время наблюдаю через открытое окно его автомобиля за тем, как он улыбается блондинке и прикрыв ладонью телефон, что-то ей говорит, — работы непочатый край, — нагло лжет муж.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я тебя поняла Олег, — к горлу подкатывает ком, на глазах выступают слезы, он никогда мне не лгал, раньше не лгал, — работай спокойно, — говорю из последних сил.

— Люблю тебя, — говорит этот предатель, а мне хочется швырнуть в него этот самый телефон, который я сейчас до боли сжимаю в руке.

— И я тебя, — шепчу и отключаюсь.

Спустя минуту автомобиль мужа трогается, а я остаюсь стоять на месте, как вкопанная, провожая его взглядом. Я ведь верила ему, никогда ни о чем не спрашивала, не лезла в его дела, просто доверяла, будучи уверенной, что он никогда не обманет, и вот сейчас, спустя девять лет счастливого брака, все рушится на моих глазах.

Трясущимися руками открываю приложение и вызываю такси, в таком состоянии садиться за руль я не рискую, как бы там ни было, а жизнь на измене мужа не заканчивается, у меня есть Димка — самый важный мужчина в моей жизни.

Не помню, как добралась до дома, как прошла через пост охраны, как вошла в дом, и только голос сына вывел меня из этого транса.

— Мама, мама, — сын бежал ко мне держа в руках какую-то игрушку.

— Привет, мой хороший, — опускаюсь рядом с ним на колени и прижимаю сына к себе, вдыхая его неповторимый аромат, — ты хорошо себя вел? — спрашиваю строго.

— Хорошо, — кивает он, — честно-честно, можешь Машу спросить, — и поворачивается к стоящей позади него Марии Ильиничне, та широко улыбается и кивает, подтверждая слова сына, — мама, — Дима внимательно вглядывается в мое лицо, — ты плакала?

Понимаю, что дать волю слезам было непростительной ошибкой, сын не должен был этого видеть, дети не должны видеть родителей несчастными.

— Нет, что ты, сынок, — улыбаюсь сыну, — просто в глаз что-то попало.

Сын продолжает хмуриться, но вопросов больше не задает, мой маленький защитник.

— Пойдем, — говорю сыну и беру его за руку, — тебе уже пора спать.

Чистим с сыном зубы, а после укладываю его в кровать и беру в руки книгу со сказками братьев Гримм, ему, конечно, еще рановато, но я прекрасно научилась сглаживать углы и опускать подробности. Дима засыпает спустя двадцать минут, поправляю одеяло, целую сына и выхожу из детской. Мария Ильинична уже скрылась в своей спальне, а я бреду на кухню, ставлю чайник, после чего нахожу в гостиной свою сумку, вынимаю из нее папку с документами и возвращаюсь на кухню.

Олег появляется ближе к четырем утра, веселый и, кажется, совсем не уставший. Останавливается, видимо, не ожидая увидеть меня.

— А ты чего не спишь? — спрашивает он.

Действительно, чего это я не сплю, когда мой муж проводит ночь в компании чужой женщины и при этом не может быть мужиком и сказать правду. Злость закипает и растекается лавой по венам, но я стараюсь держать себя в руках. Никогда не опускалась до скандалов и сейчас этого делать не собираюсь.

— Где ты был? — улыбаюсь и поднявшись с места, подхожу к мужу, от которого за версту разит уже знакомым парфюмом. Хоть бы душ принял и переоделся.

— Работал, — он пожимает плечами, берет меня за руку и тянет на себя, а мне становится противно, от запаха этого, от его наглой лжи, от всей этой мерзкой ситуации. Вырываю руку и делаю шаг назад, — ты чего?

— Скажи, у тебя появилась другая? — спрашиваю в лоб, потому что не могу больше смотреть в его лживое лицо.

Олег заметно напрягается, улыбка сходит с его красивого лица, он делает шаг ко мне, но я выставляю перед ним ладонь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— С чего ты взяла? — отвечает вопросом на вопрос.

— Видела сегодня твою «работу» — усмехаюсь и пожимаю плечами, — ты мог просто сказать, незачем было врать, от тебя за версту прет женскими духами, и, знаешь, я закрывала на это глаза, искала оправдания твоим задержкам, а сегодня мои розовые очки разбились вдребезги.