Неземная - Синтия Хэнд

— Слава Богу.

Он озорно улыбнулся. — То есть это значит, что я везу нас всю оставшуюся дорогу?

Когда я рассказала маме, что видения вернулись, она снова начала говорить о том, что мне пора учиться летать, используя при этом слово «тренировки» так часто, что наш дом, казалось, превратился в лагерь для новобранцев. Всю зиму у нее было меланхоличное настроение, она проводила почти все время в своем кабинете за закрытыми дверями, пила чай, завернувшись в стеганое одеяло. Каждый раз, когда я стучалась к ней или высовывала свою голову, она награждала меня напряженным взглядом, будто не хотела, чтобы ее беспокоили. И, честно говоря, я избегала ее с момента моей первой встречей с Анжелой, когда стало ясно, что мама намеренно держала меня в неведении. Я провела множество дней в «Розовой подвязке» с Анжелой, которая маме не нравилась, но поскольку технически наши встречи были связаны с учебой (мы работали над нашим проектом по королеве Елизавете), она не могла их запретить. А выходные я проводила на лыжных склонах. Которые, как я доказывала, были связаны с Кристианом, а значит и предназначением. Так что, технически, это можно рассматривать как тренировки, верно?

Венди использовала теплую погоду, как возможность убедить меня научиться ездить верхом. Так что в итоге я обнаружила себя сидящей на спине черно-белой кобылы Сесси. Венди сказала, что Сесси — хорошая лошадь для новичка, потому что ей почти тридцать лет и она ничуть не строптивая. Неплохо, хотя я и так чувствовала себя вполне комфортно в седле, будто ездила верхом всю свою жизнь.

— Ты правда здорово справляешься, — говорила Венди, наблюдая за мной с ограды, пока я медленно объезжала на лошади вокруг пастбища. — Ты прирожденная наездница.

Сесси подняла уши. Вдали я увидела двух мужчин верхом, галопирующих перед большим красным амбаром в конце поля. Звук их смеха плыл к нам через все пастбище.

— Это папа и Такер, — сказала Венди. — Скоро будет готов ужин. Лучше завести Сесси внутрь.

Я осторожно пришпорила Сесси и направила ее к амбару.

— Привет! — поприветствовал меня мистер Эвери, когда мы подъехали ближе. — Хорошо справляешься.

— Спасибо. Я Клара.

— Я знаю, — ответил мистер Эвери. Он выглядел совсем как Такер. — Венди уже несколько месяцев безостановочно говорит о тебе, — он ухмыльнулся, что сделало его еще больше похожим на Такера.

— Папа, — пробормотала Венди. Она подошла к лошади и погладила ее морду.

— О Господи, — рассмеялся Такер. — Ты катаешься на старой Сесси.

Я пообещала себе, что сегодня буду вести себя с Такером нормально, ради блага Венди, не важно, что бы он не сказал мне. Никаких грубых ответов. Я собираюсь показать свое лучшее поведение.

— Мне она нравится, — я наклонилась вперед и погладила шею Сесси.

— На эту лошадь мы сажаем маленьких детей.

— Такер, заткнись, — говорит Венди.

— Но это правда. Она не скакала быстрее, чем улитка вот уже пять лет. Сидеть на ней все равно, что сидеть в кресле.

Что ж, мы покажем ему.

— Хорошая девочка, — говорю я Сесси, очень тихо, на ангельском. Ее уши поворачиваются, чтобы услышать мой голос. — Беги, — шепчу я.

Я удивлена, как быстро она послушалась. Через несколько секунд мы уже мчимся галопом, направляясь к дальнему краю пастбища. На мгновения весь остальной мир замедляется. Горы на заднем плане мерцают персиково-желтым светом заходящего солнца. Я наслаждаюсь холодным весенним воздухом, ласкающим мою кожу, сильной запыленной лошадью подо мной, ее ногами, вытягивающимися вперед, звуками ее вдохов и выдохов, пахнущим сеном дыханием. Это чудесно.

Затем порыв ветра бросает волосы мне в лицо, и на какое-то пугающее мгновение я ничего не вижу, и все происходит слишком быстро. Я представляю, как лошадь сбрасывает меня, и я приземляюсь лицом в кучу навоза. А Такер сгибается от смеха. Я решительно встряхиваю голову, и волосы больше не закрывают глаза. Мое дыхание прерывается. Перед нами изгородь, а Сесси не показывает никаких признаков того, что собирается остановиться.

— Ты можешь перепрыгнуть через нее? — спрашиваю я Сесси, все еще шепотом. Она ведь довольно старая лошадь.

Я чувствую, как она напрягается подо мной. Я произношу краткую молитву и наклоняюсь к ее шее. И вот мы в воздухе, чуть не задев ограду. Мы приземляемся с такой силой, что мои зубы больно клацают друг о друга. Я разворачиваю лошадь к амбару, чуть натягивая поводья, чтобы притормозить ее. Я подъезжаю к Такеру, Венди и мистеру Эвери, которые смотрят на меня, раскрыв рты.

Вот здесь и пригодиться мое лучшее поведение.

— Тпру, — я натягиваю поводья, пока Сесси не останавливается.

— Ради всего святого! — выдыхает Венди. — Что это было?

— Я не знаю, — я выдавливаю смешок. — Думаю, главным образом, это идея Сесси.

— Это было волшебно!

— Думаю, в ней еще есть немного огня, даже после стольких лет, — я триумфально смотрю на Такера. И в первый раз ему нечего ответить.

— Что-то в ней действительно есть, — говорит мистер Эвери. — Я и не знал, что наша старушка способна на такое.

— Как долго ты катаешься верхом? — спрашивает Такер.

— Это ее первый раз, правда здорово? — говорит Венди. — Она прирожденная наездница.

— Верно, — отвечает Такер, твердо встречая мой взгляд. — Прирожденная.

— Так ты еще не пригласила Джейсона Ловетта на танцы? — спрашиваю я Венди, когда через несколько минут мы отводим Сесси в амбар.

Она немедленно становится цвета морковки. — Это танцы, — говорит она обманчиво невозмутимым голосом. — Он должен пригласить меня, разве нет?

— Все знают, что он застенчивый. Он, вероятно, поражен твоей потрясающей красотой. Так что ты должна пригласить его.

— А может быть, у него есть подружка, дома, в Калифорнии.

— Отношения на большом расстоянии. Они обречены на провал. В любом случае, ты не можешь знать наверняка. Пригласи его. Тогда и узнаешь.

— Я не знаю…

— Ну, давай. Ты ему нравишься. Он глаз с тебя не сводит на всех уроках английского. И я знаю, что тебе он нравится тоже. И вообще что ты имеешь против калифорнийцев?

Минуту все тихо, и единственный звук — громкое дыхание лошади.

— А что происходит между тобой и моим братом? — спрашивает Венди. Абсолютно неожиданно.

— Твоим братом? Что ты имеешь в виду — происходит?

— Выглядит так, будто между вами что-то есть.

— Ты шутишь, правда? Мы терпеть друг друга не можем, ты же знаешь.

— Но он тебе нравится, разве нет?

Моя челюсть отпадает. — Нет, мне… — я останавливаю себя.