Третья могила прямо по курсу - Даринда Джонс

– Пять пять четыре семь, на северо-восток от Малагуэны.

Окаменев, я пыталась осознать смысл его слов. Сердце замерло у меня в груди от полного неверия и странного чувства, будто меня предали. Не каждый день сбежавший преступник произносит наизусть адрес моих родителей. Каждая мелочь в поведении Рейеса подтверждала искренность его угрозы. Он смотрел на меня и ждал, когда до меня дойдет, что он не оставляет мне выбора – мне придется сотрудничать.

– Уж поверь, – добавил он, слегка кивнув для убедительности, – я могу многое сделать, и не только в стенах тюрьмы.

Мысленно я представила папу, его теплую улыбку. Несмотря на то, что он пытался заставить меня бросить расследования, ради него я была готова на что угодно, включая пособничество преступнику. С яростью глядя на Рейеса, я чувствовала, как жгут глаза горючие слезы. Наши отношения только что упали на новый уровень, где царили презрение и недоверие. Как я могла так много к нему испытывать?

Долгое время я молча стояла, отказываясь говорить и давая возможность кипящему во мне гневу пустить корни, указать мне путь, ожесточить мое сердце. Я была такой дурой! Но больше это не повторится. Никогда.

– Значит, мы друг друга поняли? – спросил Рейес.

Он не пошевелился ни на миллиметр. Просто стоял и смотрел на меня, будто давал время впитать его слова, продумать все последствия любых действий, которые я могла бы предпринять против него.

Я тоже смотрела на него.

– Ты сволочь.

В его улыбке не было ни намека на юмор.

– Значит, мы друг друга поняли.

Открылась дверь, и я отступила в сторону, не сводя с него глаз. Хочет войны – получит.

Нас проводили в просторную кухню с суперской бытовой техникой и самой крутой духовкой, какую мне доводилось видеть. Бьянка укладывала детей спать. Видимо, они ждали наверху, когда смогут увидеться с дядей Рейесом. Бедные детишки. Они понятия не имели, какие ненормальные притворялись членами их семьи.

Закрыв все жалюзи, Амадор принялся срезать с Рейеса одежду. В кухню ворвалась Бьянка со всеми медикаментами, которые были у них под рукой. Я же ничего не могла с собой поделать: снова и снова мой взгляд возвращался к ним, по мере того как по кускам испарялась спецовка, а за ней и тюремная форма. Под всем этим Рейес был абсолютно голым. Я честно пыталась не смотреть, но даже с ранами он выглядел, как греческий бог. Идеальная кожа обтягивала холмы и долины мускулов. Бьянка обернула полотенце вокруг нижней части его тела, пока Амадор осматривал рану.

– Мне нужно в душ, – сказал Рейес, глотнув три таблетки какого-то болеутоляющего, которые вручил ему Амадор.

Амадор покачал головой:

– Не знаю, дружище. Может начаться заражение.

– Все заживет задолго до того, как у инфекции будет шанс. Просто дайте мне перекись, – Рейес указал на стол, – и все будет в порядке.

Пока он говорил, я обошла стол, чтобы посмотреть поближе, и у меня закружилась голова. Весь его левый бок был истерзан. В глубоких ранах виднелись мышцы и кости. Невозможно получить такие раны без перелома одного или двух ребер, а может, и больше. Темные гематомы уже расползлись по животу и груди.

– Боже мой, – выдохнула я, надеясь не промахнуться мимо стула.

– Чарли! – Бьянка в панике бросилась ко мне и помогла сесть. – Вы в порядке?

– Да, – сказала я, обмахивая лицо. – Нет. – Я снова встала и уставилась на Рейеса, испытывая новый прилив гнева. – Зачем ты это делаешь? Зачем рискуешь жизнью?

– Датч, – с предостережением процедил он.

– Нет, это просто дикость какая-то. Зачем тебе все это? Ты ничего не добьешься.

– Спасибо за вотум доверия.

– Ты знаешь, что я имею в виду. – Я шагнула ближе, заставляя себя смотреть ему в лицо. – Тебя найдут. Всегда находят.

– Датч, – снова сказал Рейес и, протянув руку, взял меня за подбородок, – у меня есть план. – Он оглянулся на Амадора, пока я не успела сказать что-нибудь еще. – Кстати о плане. Мне нужны скотч и наручники.

Амадор ухмыльнулся. Бьянка вздохнула со счастливым выражением лица.

Глава 9

Что бы сделал Макгайвер [19]?

Надпись на футболке

– Неужели это действительно необходимо? – спросила я, звеня наручниками.

Враждебность, вызванная угрозами в адрес папы, потихоньку сдувалась под натиском реальной действительности. Рейес мне и раньше угрожал, причем не один раз. Как загнанный в угол зверь, он рычал и метался, чтобы получить желаемое, однако никогда не причинял мне вреда. И тем, кто мне близок, тоже.

Тогда в соседней комнате находились полицейские, а Рейес просто не хотел возвращаться в тюрьму. Поэтому и воспользовался моим слабым местом, зная, что ради папы я пойду на все. И все же, несмотря на мою готовность рационально оценить ситуацию, было сложно закрыть глаза на то, что сбежавший из тюрьмы убийца знает наизусть адрес моих родителей.

– Или так, – Рейес кивком указал на наручники, – или мне пришлось бы тебя связать и запереть в подвале. Мне подходят оба варианта. – На его губах заиграла самая дьявольская на свете ухмылка. Черт бы побрал его злобного папашу.

Бьянка принесла еще полотенец и чистую одежду для Рейеса и положила все на закрытую крышку унитаза. Что и понятно, раз уж мы были в ванной, а меня приковали наручниками к батарее. Приковали наручниками! Это уже чересчур.

Бьянка тихо рассмеялась и приподняла брови, в чем не было ни намека на тактичность, а потом закрыла за собой дверь. Заговор, не иначе.

Вода еще не текла, поэтому Рейес сбросил с себя полотенце и вошел в душ. Кровотечение остановилось. Стоя ко мне спиной (что ни капельки не помогало мне устоять на подкосившихся ногах), он вылил перекись на открытую рану. Я слышала, как пузырилась жидкость вперемешку с кровью, как выдохнул Рейес, но не могла оторвать взгляда от потрясающего вида. Безупречные плечи, покрытые гладкими линиями и острыми углами татуировки, стройная талия и, очень вероятно, самая красивая на свете задница. Дальше были ноги – сильные, созданные для битв. Мой взгляд вернулся к его рукам, крепким, как сталь, и…

– Ты закончила?

Я подпрыгнула, громко звякнув наручниками, и посмотрела на Рейеса.

– Что? Я рассматривала твою рану.

– Рентгеновским зрением? – усмехнулся он.

Тоже верно. С моего места видеть рану я не могла, но его спина слева и вдоль позвоночника была покрыта ушибами. Выглядели они очень и очень хреново.

– Тебе повезло, что ты выжил.

– Ну да. – Он повернулся ко мне, и я изо всех сил, как выздоравливающий алкоголик, остро нуждающийся в очередной рюмке, старалась смотреть ему в лицо, а не куда-нибудь еще. – В последнее время мне это часто говорят.