Подвиг жизни шевалье де Ламарка - Корсунская Вера Михайловна

Еще в пути Жоффруа начал свои исследования над морской и островной фауной. Он развернул работы в Александрии, потом в Каире. Путешествовал по пустыне, плавал по Нилу, посещал пирамиды, спускался в каменоломни.

В то время как Бонапарт осаждал Александрию, Жоффруа Сент-Илер дошел чуть не до нервного расстройства, раздумывая над вопросом, как возникает в теле животного электричество. Он заказал рыбакам поймать для него электрического ската и сома. Они поймали этих рыб, и Жоффруа силой ума и воображения (у него не было книг и тем более приборов) пытался решить интересовавшую его загадку.

Ученые изучали флору, фауну, геологию и ископаемые остатки. Вот за последними Жоффруа и отправился в Сахару.

Вместе с Савиньи он исследовал всю страну между Нилом и Красным морем.

Он бродил в темноте мемфисских катакомб, собирая здесь мумии людей и животных, которых обожествляли в древнем Египте.

В священных гротах оказались настоящие зоологические музеи. Климат и искусство древних египтян бальзамировать трупы сохранили людей и животных, вплоть до мельчайших костей и волос на коже, почти такими, какими они были три тысячи лет тому назад.

Художник, член экспедиции, делал множество зарисовок, планов, карт.

Ученые увлекались работой все больше и больше. В самых трудных условиях, без бумаги для гербариев, спирта для консервирования, инструментов (все это погибло в пути), горсточка исследователей не могла оторвать пристального взора от всего, что ждало ученого здесь на каждом шагу. А между тем их поджидала беда!

Французы были разбиты английской армией. Ученым дали свободу, но их сокровища должны были стать достоянием Англии. И в условия капитуляции англичане включили статью шестнадцатую — требование сдать им все, что собрали французские ученые в Египте.

Французы просили, доказывали, требовали отменить эту статью. Они утверждали, что в записях и дневниках никто, кроме них самих, не разберется: каждый из них пользовался для быстроты условными обозначениями — шифром. Все эти материалы бесследно погибнут для науки, если их передать другим лицам. А их очень много, — экспедиция работала почти четыре года самым напряженным образом.

Все было бесполезно, англичане не соглашались вычеркнуть из условий капитуляции статью шестнадцатую, применением которой они собирались ограбить экспедицию. И они явились, чтобы совершить это преступление.

Кое-кто из членов экспедиции, измученные неравной борьбой и жестокостью победителей, уже сдавались.

Тогда поразительным мужеством и вдохновляемый гневом, Жоффруа Сен-Илер спас то, что все уже считали погибшим.

— Нет! — гневно воскликнул Жоффруа. — Мы не будем повиноваться. Мы знаем, что ваша армия не прибудет сюда ранее, чем через два дня.

Ну, что же! Пусть жертва будет принесена. Мы сами сожжем свои сокровища. Потом вы можете поступить с нами, как вам заблагорассудится. Вы добиваетесь славы чужими трудами. Ну, так рассчитывайте на память в истории: вы также сожгли Александрийскую библиотеку.

Этим Жоффруа напомнил, что двенадцать веков тому назад завоеватель Омар сжег сокровищницу того времени — Александрийскую библиотеку. История повторяется!

Эффект этих слов был магическим. Английский генерал понял, что угроза сжечь все будет приведена в исполнение, но он никак не хотел «славы» Омара.

И вскоре комиссия, назначенная Национальным Музеем Естественной Истории, принимала замечательные находки египетской экспедиции, в числе которых были редкости, насчитывавшие до трех тысяч лет давности.

В комиссию вошли Ламарк, Кювье и Ласепед.

В их докладной записке говорилось:

«Вы поручили нам, гражданам Ламарку, Кювье и мне, проверить коллекции Музея, привезенные из Египта и подаренные Музею нашим коллегой, гражданином Жоффруа Сент-Илером.

Он в течение четырех лет исколесил вдоль и поперек всю страну, являющуюся, может быть, самой замечательной страной мира по своеобразию климата, древности цивилизации, по памятникам и по нетронутости предрассудков.

Привезенное превзошло все ожидания. Животные всех веков самоотверженно доставлены нам в Париж.

Уже давно стремились познать, изменяют ли виды свою форму с течением времени. Этот вопрос, на первый взгляд незначительный, существенен для истории мира, а следовательно, и для разрешения тысячи других вопросов.

Египет дает условия для его разрешения. Своеобразные музеи зоологии оказались в священных гротах. Климат и искусство бальзамирования сохранили тела от разложения. Теперь мы можем убедиться в этом, наблюдая своими глазами большое количество видов, существовавших 3000 лет назад.

Гражданин Жоффруа, сознавая значение подобных сокровищ, ничем не пренебрег, чтобы их собрать. Он посетил все древние пещеры, обследовал бесчисленное количество скелетов и привез нам не только скелеты людей времен древнего Египта, но и их богов, начиная от быка Аписа и Пневиса, крокодила, ихнемона, обезьяны, ибиса.

Нельзя обуздать порывов своего воображения при виде животных, сохранившихся вплоть до мельчайших костей и волос на коже такими, какими видели их священнослужители две или три тысячи лет назад.

Изложим некоторые результаты:

Животные тех времен вполне схожи с современными. По скелету античного ибиса видно, что современные естествоиспытатели ошиблись в определении этого вида, так как он вполне соответствует описанию древних.

Гражданин Жоффруа привез орнитологическую коллекцию, содержащую еще более удивительного ибиса, совершенно неповрежденного…

…Он собрал экземпляры, представляющие почти всех змей Египта, из которых многие не были замечены его предшественниками..

…Особенно интересны ихтиологические коллекции Жоффруа. Благодаря его трудам и многочисленным путешествиям рыбы Нила известны так же хорошо, как рыбы наших рек…

…Краткое пребывание в Суэце дало возможность г. Жоффруа собрать рыб Красного моря, а в Розетте и в Александрии — рыб Средиземного моря.

Особое преимущество объектов г. Жоффруа в том, что большинство из них консервировано в жидкости. В результате мы сохраним не только их внешнюю форму, но и их внутреннее анатомическое строение (скелет, мягкие части, внутренние органы)…

…Перечисления, которые мы сделали, достаточны для того, чтобы Вы оценили значение дара, сделанного гражданином Жоффруа Сент-Илером, и его заслуги перед наукой и Музеем. Мы не сомневаемся, что ни один путешественник со времени знаменитого Домбея не сделал такого вклада в коллекции Музея».

И подумать только, что такие коллекции, самоотверженный труд горсточки ученых, подвергались опасности военного грабежа!

Документ начинается знаменательно: он ставит вопрос о происхождении видов. И каждый в праве предположить, что находки Жоффруа, комиссия признает, проливают свет на него.

Однако в записке только описание коллекций, живое, ясное. Но где ответ, где мнение комиссии о значении находок?

Его нет! Есть только глухая фраза о том, что животные и люди, жившие три тысячи лет тому назад почти не изменились с тех пор, но нет вывода, о чем говорит этот факт.

Почему же, — спросим еще раз.

Состав комиссии не позволил этого сделать.

В то время как Ламарк вынашивал идеи эволюции, Кювье произвел очень важные исследования по сравнительной анатомии и палеонтологии, а также систематике. Он умел собирать, описывать и исследовать факты с поразительной точностью.

Его величество факт — девиз Кювье, которому он и служил упорно и последовательно. Но неправильно было бы думать, что факты не перерабатывались им в обобщения и теории.

Нет, он, как и Ламарк, стремится обозреть природу в целом, чтобы дать объяснения фактам.

Но Ламарк шел от представлений о неизменяемости природы к учению о ее развитии, а Кювье, приняв однажды как истину учение о постоянстве видов, всю жизнь укреплял себя в этом и боролся против эволюционистов.