Осколок Мира. Цикл первый : Близкий Рай (СИ) - Вендор Райс

VII

Погоды стояли великолепные. Солнце освещало и грело новую гору своими щедрыми лучами, а та в ответ радостно блестела глубоким, синим матовым светом. Пролесок, расчищенный трёмя народами, теперь максимально наполнялся представителями этих народов. Они, словно муравьи, заполнили всё пространство пролеска. Одни любовались новой горой. Другие общались с ювелирами и торговцами о будущих покупках. Третьи, которые были, не так обеспеченны, уже приобретали дешёвые безделушки и несли домой, выдавая среди своих близких, за диковинку из недр горы Аримана. Комитет, посовещавшись с Лордом Ариманом, постановил, объявить официальное разрешение на добычу полезных ископаемых в тот же день когда Лорд со своими магами «дорастит» гору. Потому было решено проводить ритуал рано утром. Никто, даже невеста Лорда, больше не волновались. У всех было ощущение приближения праздника. Многие поговаривали, что тот день, когда Ариман закончит с горой, объявить праздничным днём и праздновать каждый год как день Аримана или день горы Аримана. Внутреннее расследование связей гномов с Фаривом проводилось вяло. И больше походило на формальность. В основном у гномов было изъято спиртное и взрывчатка. Остальные инструменты для работ в шахтах остались у гномов. Одним из членов комиссии по проверке и изъятию запрещенных предметов был тот самый инженер, который также состоял в незаконных связях с Фаривом. Потому многие гномы были спокойны, а некоторые даже остались довольны, что Фарив исчез с их поля зрения. Теперь долги, которые образовались перед ним, можно было не отдавать. Остальная часть гномов, которые были честны перед законом, стали сильно возмущаться. Но им просто решили повысить ставку за будущие выработки и поставить на богатые месторождения. Гномы понемногу остепенили своё возмущение. Шахты и оборудование демонтировались и все ожидали последней манипуляции над горой. Прибывающие из Этриноса эльфы принесли весть о допросе мага, захваченного гномами. Это был некогда знаменитый алхимик Лювос Найти. Около двадцати лет назад он покинул город, оставив молодую жену с ребёнком, и бесследно исчез. Считали, что его растерзали волки у подножия гор Заскалья, когда он занимался очередным поиском ингредиентов для своих экспериментов. Маг находится в безрассудном состоянии. Причитал, что убили его детей и слуг, подразумевая, скорее всего вурдалаков и моровых волков. И устрашал всех наступлением в скором времени рая. Рай, который пожрет всех и каждого. Ещё он упоминал белую хозяйку, которая принесёт рай. Маги и учёные так и не смогли объяснить от чего его, волосы приобрели тёмный цвет. Его изумрудный посох вызвал немалый интерес. В чужих руках он испускал только свечение или белые искры. Только один молодой алхимик смог пустить массированный белый луч, оплавивший каменные выступы темницы. Наблюдавшие за этим маги пришли к выводу, что посох активизируется у алхимика в руках определённого возраста. Видимо Лювос был примерно такого же возраста, как и алхимик, когда у него появился в руках этот смертоносный посох. Несколько позже обнаружилось, что посох способен изменять магические свойства предметов. И даже влиять на разум. Молодой алхимик описывал свои ощущения от долгого взаимодействия с посохом. В голове рождались различные идеи темного характера. Решались сами собой сложные алхимические формулы. Ночью снились странные сны о неведомом мире, который был прекрасен. Однако, что-то в этом мире было не так. Казалось, что всё его совершенство – это лишь ширма, оболочка за которой скрывается нечто. Нечто чуждое и злобное, а ещё, от частого пользования посохом возникает зависимость. Потому его решили оставить для магических и научных исследований, но без продолжительного взаимодействия. Хотя молодой алхимик очень хотел заиметь себе эту вещицу. Даже предлагал внести всё своё состояние в пользу академии магических наук, чтоб обладать посохом. Однако алхимику позволили бесплатно проводить любые законные эксперименты в стенах академии города Этринос. Чем он и воспользовался, перевезя почти все свое оборудование из поместья в одну из лабораторий. И, можно сказать, поселился там, иногда уходя ночевать к себе.

А вот иная новость не очень радовала многих. Фарива положили под стражей в лазарет, где он быстро шёл на поправку. Однако за него внесли большой залог, личность по имени Тиренс, назвавшийся деловым партнёром. Лицо его было сокрыто длинным капюшоном, и никто не рассмотрел даже подбородка у этого человека…или эльфа. Стражу убрали, и Фарив поспешно удалился из лазарета. Видели, как он также поспешно удалился из Этриноса.

Дулиф находился в своей палатке с Вендором. Он перевязывал рану на плече нанесённую Фаривом. Вендор помогал ему и корил:

- Я так и не пойму Дулиф. Ну ладно Тримо мастер на мечах. Но этот торгаш…Как он вообще сумел тебя задеть? Еще и плечо рассёк. Сдаёшь позиции дружище. Ведёшь себя как новобранец

Дулиф конечно был очень благодарен Вендору за спасение жизни. Однако и Дулиф в своё время спас ему жизнь. И он не помнил, что-то, чтоб подтрунивал над ним после этого. Дулиф скривился и ответил:

- Вендор ну знаешь… У каждого бывают промахи. Ты видел меня на поле боя. Видел, как я сражаюсь. Так, что просто помоги мне сменить повязку и всё

Вендор кивнул и ответил:

- Промахи говоришь?...До прихода Тримо у тебя на теле можно было насчитать не меньше трёх промахов…От торгаша!!! Поверить не могу!

Дулиф выхвалил из рук Вендора бинтовой компресс:

- Так всё. Я лучше сам, а ты вон иди еще порассказывай о том, как я опростоволосился. Я думаю, не все прибывшие из Этриноса знают об этом

Вендор засмеялся, и снова взяв в руки компресс, приложил его к затянувшейся ране. Дулиф поднял со столика рядом деревянную кружку, наполненную хмельным напитком, и глотком осадил её всю. Отрыгнув, он сказал Вендору:

- Знаешь, я скучаю по тем временам, когда мы были в легионе вольной армии. Мы тогда были молоды, полны сил… Видимо, это старость уже стучится в дверь. Если б этот нахал Тримо напал на меня когда я был помоложе, я скрутил бы ему ручонки, как таракану лапки

Вендор засмеялся, ответив на это:

- Или стал бы смолоду калекой!

Дулиф не отреагировал на шутку. Его охватила волна ностальгических воспоминаний. Он серьёзно ответил Вендору:

- Нет. Я серьёзно говорю. В каких мы были передрягах, что этому Тримо и не снилось… Это уже возраст. А еще мне до сих пор жаль что легион расформировали после того случая…Эх только служить начал…

Вендор налил себе и Дулифу еще по кружке пенного и хмельного напитка и отломил по куску вяленой свинины. Он сел рядом и тоже ностальгически вздохнул:

- Ты прав дружище. Славные были деньки. Так вспоминаешь и не вериться, что всё это снами происходило. Сейчас мир стал спокойнее. Или мне так кажется, даже не знаю. У меня создается впечатление, что я не служил в нашем, седьмом легионе, а вроде бы мне рассказали о нём всякие небылицы в таверне. Если бы не наши трофеи, то тяжело было бы поверить в пережитое»

Дулиф качнул головой, отпил и многозначительно ответил:

- Да! И генерала нашего жаль так. Такой человек был!

Вендор посмотрел на Дулифа и сказал:

- А знаешь, во что мне ещё не вериться?

Дулиф доверчиво и вопросительно посмотрел на Вендора. Вендор ответил:

- Что ты вырос! Ты пришёл в легион таким коротышкой, что я об тебя спотыкался, думая, что это скамейка

Дулиф снова скривил лицо и с укоризной сказал Вендору:

- Ну, вот зачем портить момент такой? Сидим, вспоминаем былое-удалое, а ты всё шуточки, да шуточки

Вендор серьёзно ответил:

- Видимо ты в серьёз стареешь Дулиф. Сидишь весь раскис от воспоминаний. Какие твои годы? Гномы по сто пятьдесят лет живут в среднем, а тебе всего шестьдесят четыре. И половины жизни не прожил, а уже нюни пустил. Вспомни слова генерала, кто подвергся унынию, тот проиграл. Жизнь наша борьба. Нет легиона - найдутся, другие приключения, если они нужны. Но я сужу по себе, уж лучше, то, что мы пережили, больше не переживать. Потеря товарищей, страх, смерть. Уж лучше это пусть будет в воспоминаниях. Мы бились за мир. Так давай наслаждаться этим миром.

Дулифа проняла речь Вендора. Не зря он был командиром, мог подобрать нужные речи. Он ответил:

- Ты прав! Точно ты прав! Мы сражались за мир. Вот пускай этот мир нам и отплатит теперь. Я временами забываю об этом. Всё мне былой удали хочется. Но вот как показала недавняя потасовка - не такой уже прыткий. Всему свое время. Теперь я буду торговать, добра наживать и путешествовать

Вендор заметил ему на это:

- Тебе следует уже и о семье подумать. Пол жизни прожил с мечом в руках, а вторую уже пора с детьми на плечах