Кремль. Ставка. Генштаб. - Юрий Горьков

Как правило, об оперативно-стратегической обстановке, отданных за ночь распоряжениях войскам фронтов, просьбах командующих докладывалось три раза в сутки. Утром с 10.00 до 11.00, с 15.00 до 16.00 докладывал в Ставке заместитель начальника Генштаба (чаще всего начальник оперативного управления). Кроме того, вечером итоговый доклад делал начальник Генштаба (с 21.00 до 3.00).

К этому времени готовились определенные документы, и в частности:

— карта стратегической обстановки (масштаб 1:2 500 000) на 3–5 суток;

— карта оперативной обстановки масштабом 1:200 000 каждого фронта на 2–3 суток. Положение наших войск отображалось до дивизии включительно (а иногда до полка);

— боевые донесения каждого фронта.

Все эти документы представлялись начальнику Генерального штаба, с ними он следовал для доклада Верховному Главнокомандующему в Кремль.

Кроме этого, распорядком дня предусматривались следующие вопросы:

— сообщения в Ставку ВГК. 4.00, 16.00;

— начало рабочего дня — 7.00;

— подпись и доклад оперативной сводки — 8.00, 20.00;

— сообщения в Совинформбюро — 8.30, 20.30;

— оперативное ориентирование — 22.00–23.00;

— боевое донесение в Ставку — 23.00.

С возвращением Б. М. Шапошникова, знающего службу Генштаба до тонкостей, в работе постепенно вырабатывался определенный стиль, устанавливались плановость и порядок. Генеральный штаб быстро входил в тот ритм, который диктовала война.

Основным содержанием его деятельности являлись:

— сбор и анализ данных по обстановке;

— подготовка выводов и предложений для Ставки ВГК;

— разработка планов кампаний и стратегических операций;

— разработка и доведение директив, приказов и распоряжений Верховного Главнокомандования, контроль за их выполнением;

— создание необходимых группировок;

— организация стратегического взаимодействия;

— организация, подготовка и использование стратегических резервов и их перегруппировка;

— руководство военной разведкой;

— оказание помощи командованию и фронтам в подготовке войск к операциям и в управлении их боевыми действиями;

— обобщение опыта войны, развитие военного искусства.

С приходом на должность заместителя начальника Генерального штаба А. И. Антонова указанный порядок работы уже сложился. Но педантичный в хорошем смысле этого слова, А. И. Антонов, как, пожалуй, никто до него, внес немало нового в работу Генштаба. Свои предложения по совершенствованию деятельности Генштаба он изложил Верховному на трех листах. Ознакомившись с ними, Верховный, не говоря ни слова, написал: «Согласен. И. Сталин». Предлагалось, в частности, первый доклад в 10–11 часов дня делать по телефону, доклад заместителя начальника Генштаба сохранил время с 16.00 до 17.00. Время для итогового доклада также сохранилось. В это время докладывались, кроме обстановки, проекты директив, приказов и распоряжений. По степени важности они сортировались в разноцветные папки. В красную папку укладывались директивы, приказы, планы распределения личного состава, вооружения, боевой техники, боеприпасов и других материально-технических средств. В синюю папку предназначались документы второй очереди (обычно это были различного рода просьбы). Содержание зеленой папки составляли представления к званиям, наградам, предложения и приказы о перемещениях и назначениях. По мере важности документы подписывались, и им давался ход.

Документы для доклада тщательно отрабатывались, формулировки оттачивались неоднократно, картами занимался лично начальник информационного отдела генерал-майор Платонов. Каждый штрих, наносимый на карту, тщательно выверялся с данными фронтов.

Важное место в работе Генерального штаба, особенно в последний период войны, занимала организация связи и взаимодействия со штабами армий союзников.

При Генеральном штабе практически с началом войны были аккредитованы военные миссии союзников: от США во главе с генералом Дином, Великобритании — генералом Берлузом, Правительства сражающейся Франции — генералом Латр де Тассиньи. Имелись миссии от Норвегии, Чехословакии, Югославии.

В свою очередь, при штабах союзных армий были учреждены советские военные миссии, которые подчинялись Ставке через Генеральный штаб и не входили в компетенцию послов.

Генштаб играл важную роль в подготовке Тегеранской, Ялтинской и Потсдамской конференций, особенно в подготовке военных вопросов. На Ялтинской конференции выступил с докладом о положении на советско-германском фронте заместитель начальника Генштаба генерал армии А. И. Антонов.

С 1943 года американцами и англичанами стала предоставляться в Генштаб информация о подготовке операции «Оверлорд». Кроме этого, в Генштаб поступали сведения от штабов союзнических войск о боевых действиях авиации в пределах 100 миль от позиций русских войск.

Штабами союзных армий был разработан план стратегической маскировки операции «Оверлорд» по открытию второго фронта под кодовым наименованием «Бодигард».

Глава 7

И. В. Сталин — Верховный Главнокомандующий

Завершая краткий анализ деятельности Ставки Верховного Главнокомандования в годы войны, хочу показать, кто в Ставке какую роль выполнял, какое место занимал в ее работе. Думаю, уместно будет показать уровень владения теорией военного искусства членами Ставки, их личное влияние на ход вооруженной борьбы, участие в управлении всем военным процессом, личные качества и практические дела в достижении победы над Германией.

Историки, публицисты, писатели создали немало трудов, касающихся именно этих вопросов. Особенно много слов сказано ими по поводу роковых просчетов И. В. Сталина, Наркомата обороны, Генерального штаба в предвоенный период и в течение первого года войны. При этом многие исследователи, освещая ту или иную сторону деятельности высокопоставленных лиц из политического и военного руководства, пишут так, будто сами были свидетелями этих важнейших моментов истории. Они, например, с удовольствием говорят о цвете глаз и лица И. В. Сталина в какой-либо конкретной ситуации, как И. В. Сталин переживал, о чем он думал, чего хотел, сопровождая свои домыслы яркими эпитетами и сравнениями.

К сожалению, до сих пор находятся «специалисты», берущиеся в тиши кабинетов и дач смело рассуждать об ошибках и просчетах полководцев, совершенно забывая, что действия этих людей совершались в конкретной исторической обстановке, а она, обстановка эта, порой просто не оставляла времени для долгих раздумий или анализа, требуя моментальных и чрезвычайно ответственных решений. Очень жаль, к тому же, что наши исследователи при создании своих трудов пользуются порой слухами и домыслами, а не конкретными историческими документами той эпохи.

Например, иные из них до сих пор с удовольствием полощут в мутной воде имя выдающегося полководца Георгия Константиновича Жукова. Ученые профессора Мерецалов, Соколов и другие взахлеб говорят о его необразованности, путая в данном случае ученость и талант, что, как известно, далеко не одно и то же. А ведь этим людям известно, что ни один из знавших Г. К. Жукова высших военных авторитетов, как бы трудно ни складывались их взаимоотношения, не упрекнул маршала в плохом знании военного искусства.

Увы, многие беды нашего государства проистекают от того, что ученых пруд пруди, а вот умных людей катастрофически не хватает. Да, Георгий Константинович не имел дипломов военных академий, но это вовсе не означает, что он был необразованным человеком. Высшей академией для него была военная служба, участие во многих войнах и вооруженных конфликтах. Что же до полководческого таланта, которым он был щедро наделен, его ни в каких академиях не приобретешь. Счастливая военная судьба лишь отшлифовала его грани, доведя до степени высшего совершенства.

Ну да об этом мы подробнее поговорим позже. Пока скажу только, что деятельность Верховного Главнокомандования в целом была, разумеется, далеко не безупречна. Это с особенной остротой показал начальный период войны. Винить за просчеты и ошибки одного И. В. Сталина неправильно, поскольку сам он особыми военными талантами не обладал и полагался на советы окружавших его людей. Руководству же наших Вооруженных Сил, вчерашним командирам дивизий и бригад, занявшим свои высокие посты после «чистки» рядов РККА, не хватало знания законов военной стратегии, они просто не в состоянии были учесть все факторы, влияющие как на ход, так и на исход вооруженной борьбы.

«Советская военная доктрина накануне войны 1941 года исходила из того, что современную войну можно выиграть решительными наступательными операциями сухопутных, военно-воздушных и военно-морских сил. В принципе это правильно, если бы стратегическая оборона не рассматривалась как сопутствующий и взаимодействующий фактор наступательных действий, и то на второстепенных фронтах.